Сумрачный еще не успел достигнуть выхода из каменной залы, как Ратмир громко окрикнул его:

— Постой, дракон!

Аргон остановился и медленно обернулся.

— Я согласен выполнить твой приказ, — твердо заявил Ратмир.

Победно оскалившись, Аргон вновь подошел к нему и осведомился:

— И сможешь уговорить всех своих людей служить мне?

— Да. Но мне надо знать, сколько царских ратников осталось в живых.

— Около тысячи. Половина сильно ранены, но выживут.

— Так мало? — выдохнул, помрачнев, Ратмир, и его сердце болезненно сжалось.

Всего двадцатая часть от прежней царской рати.

— Ну, это все, кого удалось найти и взять в плен по всем царствам. Возможно, где-то еще есть. Но вряд ли их оставят в живых. У моих когортов четкий приказ на их счет — их уничтожают сразу же.

— Ясно.

— Так ты сможешь разобраться с северахами?

Ратмир замолчал, и опять ему в ухо зазвенела тихая речь, которую слышал только он. Через миг он ответил:

— Да. Но мне будет нужно некоторое вооружение вашей армии.

— Этого в достатке. Оружия можешь брать сколько захочешь. Только моих людей сколько я сказал. Не более тридцати тысяч мизгирей.

— Я понял.

— Договорились, — кивнул довольно Аргон. — Сегодня же тебя освободят, у тебя есть две недели, ты сможешь оправиться и поговорить со своими людьми.

Когда Сумрачный покинул его темницу вместе с мизгирями и Ратмир остался один, он чуть приподнял голову и прищурился.

— Благодарю, просветленный, — прошептал он, видя, как рядом показались очертания некоего крылатого существа, похожего на небольшого людину с четырьмя легкими крыльями и характерным светящимся ромбом на груди.

Людина был полупрозрачный и парил в воздухе. И только сейчас, когда захватчики покинули Ратмира, он решил чуть проявиться в реальности, до этого оставаясь невидимым.

Это был один из просветленных, представитель самой мудрой и древней расы Цетурианы. Они могли быть невидимыми и могли проявляться. Просветленные жили при древних лесных храмах Богов небольшими общинами. Они были одинокими, ибо не имели физического тела и не могли сами иметь потомство. Они считались малочисленной расой и обитали в труднодоступных лесных чащах или горах, где не было других рас. Они жили отшельниками и имели души мерностью пятую и выше, а вся их жизнь заключалась в постоянном духовном развитии.

Но в трудных случаях они часто помогали другим жителям планеты, подсказывали им, что делать, и давали мудрые советы. Именно совет-подсказку сейчас на ухо Ратмиру шепнул просветленный. Он надоумил витязя, как можно спасти расу северахов от уничтожения и вызволить из заточения его ратников, да так, чтобы Сумрачный дракон думал, что его приказ исполнен.

Примечание автора:

Когорты — главнокомандующие в армии драконовых

Легион — отряд в сто двадцати воинов

— Ты очень горяча, Мьяма, — похвалил Аргон девицу, скатываясь с ее мягкого тела после бурного соития. — Мой советник не соврал, посоветовав мне взять тебя, — растянувшись на спине на кровати, Сумрачный устало зевнул, давала о себе знать бессонная ночь в объятьях этой голубокожей красотки. — Вы, сезары, и впрямь умелы в этом деле…

Мьяма имела синие яркие волосы, фиолетовые глаза и бледно-голубую кожу, Приятные округлости бедер и груди рабыни, ее стройная высокая фигура весьма возбуждали Сумрачного. Вообще, у Аргона не было каких-то особых предпочтений, ему нравились и стройные, и пухленькие девицы, высокие и маленькие, с любым цветом кожи. Единственными критериями, по которым он оценивал девиц и женщин, которых брал на свое ложе, были внешняя красота, органичность телосложения и юность. Если девица обладала природной красотой своей расы, была молода и покладиста, она вполне могла привлечь внимание императора. А Аргон любил разнообразие.

Игрища в постели забавляли и расслабляли неспокойную натуру Сумрачного. Он успевал наслаждаться свободой, каждый месяц приближая к себе очередную наложницу, пока на Цетуриану не прилетела его жена, Нефритовая драконица. Дроя была невероятно ревнивой, и при ней Аргону приходилась таиться и скрывать интимные развлечения со своими любовницами. Он боялся вызвать гнев Дрои. Она была племянницей Туманных драконов, которые правили громадной империей из более тридцати планет, к тому же жена вновь ждала его дитя.

— Повелитель, нам по нраву интимные утехи, — заискивающе сказала девица, приподнявшись на локте и лаская твердую грудь Аргона, покрытую темной порослью.

Мьяма прекрасно понимала, что, пока Сумрачный держит ее при себе, определив в свой гарем из десяти наложниц, ее семья избавлена от каторжной работы на рудниках. Ведь там рабы-цетурианцы быстро умирали из-за опасных и тяжелых условий труда.

— Да-да, вечером продолжим, — оскалился как-то похабно Аргон, отталкивая девицу и вставая. — Уже утро, мне надо выслушать доклады советников.

Едва дракон накинул на свое поджарое тело просторный паладин*, послышался громкий стук в дверь.

— Входи, Ланиор, — приказал Аргон, едва Лунный дракон в людском обличье и неизменных белоснежных одеждах появился на пороге. — Ступай прочь, Мьяма.

Наложница торопливо встала и, прижимая к обнаженному телу короткий хитон, проворно покинула спальню императора.

— Вы завали меня, повелитель? — почтительно поклонился Ланиор.

— Еще вечером приказал найти, но эти олухи, видать, только сейчас отыскали тебя.

— Я всю ночь провел в подземном храме. И, похоже, нашел объяснение тому, что Ларгийское и Диарийское царства захватили холодные ветры и снежные вихри.

— Похвально, — кивнул Аргон. — Но об этом потом.

— Император, думаю, это важно, ведь холод может достигнуть и Срединного царства. Это опасно. Ведь на Цетуриане всегда было тепло.

— Важно другое, — отмахнулся Сумрачный дракон. — Девок-царевен отыскали! Я знаю, где они.

— Неужели нашли их?

Все приближенные к императору знали, что последние шесть месяцев новый властитель Цетурианы, дракон Аргон Сумрачный, с упорной решимостью разыскивал дочерей Великих царей. Он жаждал расправиться с ними, и потому все новые и новые отряды змеевичей и мизгирей и даже некоторые драконы были задействованы в поисковой операции. Слова старца о том, что царевны опасны для его правления, не давали спокойно спать императору. Первые месяцы розыски велись упорно, с жестокостью и многочисленными жертвами. Всех похожих на юных волшебниц девиц уничтожали беспощадно и немедленно. Но после выяснялось, что на их телах нет солнечных меток, которые имели все атурии на позвоночнике. Оттого теперь пойманных девиц просто привозили в замок Сумрачного на досмотр, а затем отпускали.

Аргон жаждал найти и уничтожить царевен, но до сих пор его приказ оставался неисполненным.

— Один из моих шпионов нашел, куда они сбежали. Они в Элийском царстве, некая заброшенная в горах крепость Элиа. Хотел уточнить у тебя еще раз: сколько царских девок было на самом деле? Все слуги со страху разное треплют, кто семь говорит, кто девять. Один вообще про каких-то десятерых вещает. Для этого тебя звал.

— Повелитель, я досконально изучил генеалогию царского древа Цетурианы. Царица Милорада родила девять дочерей. Две старшие погибли в первый день вторжения на планету. Осталось всего семеро, если, конечно, более никто не умер.

— Так. Семь. Значит, за каждую назначу восемьсот аргонов*, — оскалился Сумрачный дракон. — Первый, кто принесет голову царевны, тот и получит. Подготовь рисунки их обликов к вечеру. Прикажу раздать по войскам.

— Как вам угодно, повелитель, — поклонился Лунный дракон.

Аргон сделал знак рукой удалиться ему, но Ланиор не сдвинулся с места, как будто чего-то ожидая от Аргона.

— Вспомнил! Что ты там говорил про холод? — нахмурился Аргон.

— На Цетуриане никогда не было холода, а сейчас он надвигается на прибрежные к океану царства. Это зимина, так называют ее местные жители. Она губит посевы и деревья, жители замерзают от лютой стужи.