Очень быстро, так чтобы не попасть под черве-нити, Стефан кинулся вперёд, схватил кинжал и рывком бросил тело обратно. Он упал на спину, ударившись о каменный пол, но не обращая внимание на боль, коснулся схемой родича Ринна. Всё происходило настолько быстро, что Эльсвер успел только дёрнуть головой, а стражи побежали от противоположной стены.

Следующий рывок мага, столкнул его с родичем, стальные глаза которого наполнились тяжёлой яростью.

— Даже не думай, маг, — прошипел он, но схема мешала сосредоточится на враге и кинжал Стефана беспрепятственно вошёл под рёбра.

Сильный и полный ненависти родич Ринна оттолкнул Стефана к Древу, и только после этого рухнул мёртвым телом. Не желая возиться самому, Эльсвер предоставил страже заняться магом. К двоим охранникам из внутренней залы присоединились и те, что оставались у входа.

— Жаль, он был верным, — Эльсвер носком сапога пнул родича, убедившись, что тот мёртв. — Ничего не добился, маг. Прощай. Я с удовольствием полакомлюсь плодами, зная, что в них твоя сила.

Эльсвер поднял кинжал. Стражники остановились. Они и глава клана смотрели, как коснувшись Древа, Фолганд исчезает в тесном коконе из белых, пульсирующих черве-нитей. Древо обнимало мага опустив крону, протянув ветви к тому, с кем ощущало родственную связь. Стрёкот заполнил залу, морозная ледяная корочка покрыла землю вокруг дерева, кадку и часть пола. С трудом южанин торжествующе оскалился. Изуродованное лицо горело, кожу распирало изнутри, натянутую, готовую треснуть, как переспелый плод. Видимо, придётся найти лекаря, поганая магия испортила праздник Ринну.

— Не забудьте убрать падаль, — глава холодно кивнул страже.

Охранники раскрыли рты, чтобы ответить и застыли, их глаза помутнели. С тяжёлым выдохом, все четверо выгнулись вперёд, точно что-то попыталось выдернуть позвоночник через грудную клетку, и упали рядом с телом родича. Прямо на глазах Эльсвера они стали иссохшими останками. Склонившись над телами, всё сильнее ощущая, как разрывает болезненным жаром лицо, он услышал ненавистный голос — спокойный и властный.

— Ты опять торопишься, Ринн.

Эльсвер обернулся, сжимая кинжал в руке. Проклятый, живучий маг стоял у Древа, сложив руки на груди, жгуты черве-нитей опустились вниз, прикрывая его плечи, нежно поглаживая их, ластясь домашней кошкой.

Оказавшись внутри кокона, Фолганд почти прощался с жизнью и всеми, кого любил, но Древо не приняло его жертвы. Удивительно, но росток существа, что долгие годы требовало крови и соединялось с позвоночником мага, пугливо отказалось от силы своего хозяина. Более того, предложило всё, чем владело. Все стихии впитало тело Стефана. Все прочие связи и дары Древа другим людям были уничтожены. Старик Гостар волновался не напрасно, зная, что только Фолганда должно опасаться странное создание из ростка Великого Древа, не живая, ни мёртвая иллюзия, дающая плоды жизни и оружие против магов.

Южанин бросился на него с кинжалом, а Фолганд резко ударил его в лицо одной рукой, а второй провёл перед собой создавая защиту. Все блоки исчезли вместе с силами Древа, что оно отдало магу.

— Прости, не могу себе отказать, — неторопливо проговорил маг, когда Ринн стер кровь из разбитого носа. — Клади оружие. Скоро здесь будут гвардейцы лорда и Малат.

— Мальчишка Малат?

— Ты смертельно оскорбил его и причинил боль. И я вижу, что очень скоро ответишь за многое. На тебе метка раба Люция, — наконец, Стефан вспомнил, где видел замысловатый узор, все чётче проявляющийся на лице Эльсвера.

— Люций мёртв! Я оказал ему честь — убил собственными руками. Он падалью валялся в грязи на болотах, — южанин говорил, а сам нервно ощупывал кожу на лице, странные выпуклости под пальцами пугали Эльсвера.

— У меня другие сведения.

По глазам Фолганда глава клана понял, что тот говорит то, в чём сам полностью уверен. Зарычав, Эльсвер побежал к столу стражи, где так и остались лежать игральные кости и горка монеток, но нужны ему были не они.

— Фолганд никогда не победит хриллингурца! — закричал Эльсвер, касаясь стены рядом со столом.

Стефан почти догнал его, и видел, как рука южанина начинает проваливаться в стену, и Ринн проталкивает кинжал вглубь открывающейся ниши. Механизм двери заскрипел, разворачиваясь. Стена двигалась медленно. Вожак клана опережал мага и вопль его долетел до Стефана с эхом, отражённым от стен.

— Оставайся же с Древом навеки, Фолганд!

Закрывающаяся дверь перед глазами Стефана чернела узким проёмом, который сужался с каждой секундой. Зала не казалась ему настолько огромной, но сейчас, он не успевал добраться, выкладывая все силы в последнем рывке. Эльсвер готов был скользнуть в щель между стенами, и кто знает, возможно, замуровать мага внутри навсегда. На бегу, Стефан вытянул вперёд руку, точно пытаясь задержать южанина, что находился так далеко. Скрученный жгут из черве-нитей, повинуясь этой руке, отделился от Древа, извиваясь, мгновенно, как язык жабы, он обхватил Ринна и притянул к себе.

— Отец! — крик Ская подстегнул мага, придав сил.

Размышлять и чувствовать было не время. Маг видел, как множество рук вцепилось в камень и удержали пока тонкий Стефан просочился в дыру, обдирая камзол о камень.

Руки гвардейцев соскользнули, и стена закрылась, а Фолганд оказался в крепких объятиях сына. Оба молчали. Лорд Аспер, гвардия, Малат, все, кто был рядом радостно говорили что-то, а Стефан смотрел в глаза Ская. Им было достаточно этого, чтобы многое понять о прошедших событиях. Как, бывало, в детстве, Стефан положил ладонь на голову сына. В таком простом жесте было столько чувств, что люди вокруг замолчали.

И в этой тишине они услышали крики и проклятия вожака клана Риннов. А немного позже увидели его яростные глаза в прорехах решётки. Задержав его, Древо выпустило бывшего хозяина. Несколько раз он бросился на стену, точно та могла поддаться.

— Я выйду, Фолганд, выйду! И тогда тебе не жить!

— Его можно оттуда достать? — поинтересовался Аспер, а гвардейцы осматривали стены в поисках рычага.

— Не уверен, — Стефан вспомнил действия южанина. — Кажется, он собирался заблокировать механизм изнутри, чтобы оставить меня в зале. Значит, снаружи открыть его нельзя.

Малат заглянул внутрь огромной камеры, где, утомившись, Эльсвер сел на пол перед входом, продолжая посылать проклятья всем Фолгандам, Малату и остальным.

— Не стал бы я его доставать, — юный глава покачал головой, на его лице ясно читалось, что исходом дела он доволен, но заметив тело старого мага, стал мрачным.

— Стена толстая, — сказал кто-то. — Можно вырвать решётку и постепенно раскрошить камень.

— Ерунда, — возмутился другой голос. — Это хриллингурская скальная порода. Даже решётку не просто будет выдрать.

Посмотрел в камеру и Стефан. Вдали тихо колыхалось Древо, не позволившее сбежать изуверу Ринну. Мысленно маг поблагодарил его. Он подумает, что делать с ним дальше. Сейчас, оно не представляло угрозы для земель.

— Найдите его парней в подземелье, — Стефан не сводил глаз с запертого Ринна. — Они должны знать, как войти.

— Отец, — Скай положил руку на плечо мага. — Их нет больше. Мы нашли только иссохшие тела. Всех убила одна смерть.

— И я догадываюсь какая, — прошептал маг.

Как и стража внутри залы, каждый кто касался Древа, кто ел плоды в награду за преданность Эльсверу Ринну, получил другой неизбежный дар. Тем временем, Эльсвер медленно поднялся, развернувшись боком к решётке, и уставился в стену. Протянув руку, он точно касался чего-то невидимого, ощупывал. На щеке ярко алел ожог и метка справедливости Дариона.

— Хитрый маг и его отметил, — Скай холодно смотрел на главу клана, что вёл себя очень странно, начал отступать назад, хватал себя за плечи, пытаясь освободиться, сбросить нечто невидимое, неприятное, сгорбился, будто взвалил на себя непомерную тяжесть.

Даже на расстоянии, через решётку, они увидели, как исказилось лицо преступника ужасом и страданием.