Янар пытался их вразумить, но тщетно. Волки словно обезумели. Их когти и челюсти рвали без жалости, а топоры рубили наотмашь.

Кровь и мёртвые тела втоптаны в грязь, и больше некому защищать принцессу, кроме Янара. В одной руке у него меч, другой он зажимает рану в боку, из которой течет кровь.

— Не подходите, иначе…

— Иначе что, сын?

На дороге появляется Альхард. В черных доспехах, на черном коне — он похож на всадника смерти. Хотя так и есть. Там, где появляется он, царят смерть и хаос.

— А я ведь предупреждал, что ты выбрал не ту сторону. Да ещё и других моих детей повёл за собой. Но ничего, и на них у меня найдётся управа. Взять его!

Янар пытался отбить нападение, сопротивляться, но тщетно: рана была слишком серьезна. Ему скрутили руки, ударили по голове и повалили на землю, в грязь. И всё, что ему оставалось, это смотреть, как из кареты выводят Илуэль, младшую дочь короля Рассветов и родную сестру его возлюбленной Авели. Не уберег он её. Не сдержал обещание, и от этого на душе только ненависть, а глаза застилает красная пелена.

Между тем девушка с золотыми волосами холодна и надменна. Только глаза, в которых пылает пламя, и слегка дрожащие пальцы выдают бурю чувств.

— Ну что, провидица, расскажешь моё будущее? — усмехается Альхард, спешиваясь и подходя ближе.

— Твоя смерть будет мучительной и долгой. Могущество, которое вскоре придёт, предаст и обернётся тленом. Твоя гнилая душа станет заложником вечных страданий. Твое наследие угаснет быстрее, чем ты можешь вообразить. Ты станешь прахом, воспоминанием, которое…

— Хватит! — Болезненный удар по щеке — и девушка замолкает. Лишь крепче прижимает к груди ребенка, который начинает плакать. — Если не можешь предсказать то, что я желаю услышать, значит, придётся вырастить себе нового прорицателя.

Он резко выдергивает ребенка из рук матери и передает одному из воинов. Но закричать или кинуться на обидчика она не успевает: Альхард выхватывает из ножен меч и пронзает девушку с золотыми волосами насквозь. Тут же подхватывает её сломленное тело и злорадно шепчет:

— Не переживай, если и из твоего выродка ничего не получится, твоё сердце и душа навсегда останутся со мной. И будут прекрасным дополнением в коллекции анимусов...

Дышать тяжело. Тело, что придавливает сверху, практически не даёт вдохнуть. Рана в боку горит огнем. Душа разрывается от боли и ярости… Янар отстранился, но Ивонет всё ещё не хватает воздуха. Она была там. Она чувствовала всё вместе с Янаром. Слишком живо и ярко. Слишком болезненно. Кажется, она кричала и привлекла лишнее внимание. Женщины опасливо косились на нее, дети не решались подойти. Да и как подойдёшь, когда Янар скалится, явно давая понять, что не время для праздного любопытства. Он присел на корточки рядом с ней, стоящей на четвереньках:

— Ты как?

— Кажется, умираю.

— Не кажется: я тогда почти умер. Но мой отец так просто меня на тот свет не отпустил. Я ещё не владел магией Изначальных, поэтому воскрешать меня пришлось долго.

— Как ты это перенёс?

— Валялся в бреду не один день.

— Как ты перенес то, что её убили?

— Мне помогла жажда мести, я дышал ею, я был ею окутан. Когда на кого-то сильно злишься, это даёт определенные силы.

— Что стало с ребенком?

— Сложно сказать. Я перестал следить за чужими судьбами, как только был отравлен проклятием и пленён.

— Но догадка у тебя есть?

Не вопрос, утверждение. Ивонет наконец обрела способность дышать, разорвав путы видения, и села, устало опираясь на ствол дерева.

Стихийник протянул ей бутыль с водой. Терпеливо ждал, пока Ивонет напьется, и только потом задумчиво ответил:

— Думаю, ты каким-то образом с ними связана. Возможно, ты прямой потомок ребенка Илуэль. Хотя теперь я в этом не сомневаюсь, ведь ты помогла феррам снять проклятие.

— Как?

— Они замкнули круг. Исполнили клятву верности до конца. Как их предки должны были защитить Илуэль, так они защитили тебя, потомка с королевской кровью Изначальных. Ты в безопасности, а они положили за это свои головы. Следуя чести, зову и совести.

— Разве так можно было?

— Линней — не просто мир, это живой организм, тонкий и чувствительный. Стремящийся к гармонии и равновесию. Он жестоко карает тех, кто это равновесие нарушает, и поощряет тех, кто восполняет баланс. И время над этим не властно. Не было никакой богини, что прокляла род волков… Нет, богиня была, — Янар тепло улыбнулся, словно поймал в ладони солнечный лучик. — Но она никогда не смогла бы кого-либо проклясть, в ней было столько любви, тепла и жажды жизни, что рядом с ней чёрствые сердца смягчались и обретали надежду на лучшее. Волкам нужно было оправдание своих поступков, вот они и приплели богиню. Хотя в чём-то они не соврали: королевская кровь сида всё же была важна. Твоя кровь, Ивонет. Как я уже сказал, ты прямой потомок короля Рассветов, поэтому и смогла помочь снять проклятие с ферров.

— Ты догадывался об этом с самого начала? Поэтому и призвал Минфрида?

— И поэтому тоже, — улыбнулся мужчина. — Убежать в суматохе нам было проще.

— Но что, если бы ты ошибся?

— Тогда бы ферры погибли зря. Предвосхищая твою злость, могу сказать, что я был уверен, что ты именно та, кто нужен. Ведь твой дар видеть, не применяя анимус, настолько уникален, насколько уникальна душа каждого из живущих на Линнее. Он был присущ девушкам из рода короля Рассветов.

— Значит, я потомок Изначальных?

— Да, и это удивительно: несколько поколений хранить такой дар в секрете. Возможно, по твоим предкам можно отследить королевскую ветвь Изначальных. Ведь дар передавался только женщинам, а значит, можно найти тех, кто вёл скрытный или затворнический образ жизни.

— Вряд ли. Я внимательно изучила наше родовое древо, мучаясь вопросом, кто мог передать мне дар, и прочитала историю нашей семьи не один десяток раз, но там не было ни сумасшедших, ни тех, кто боялся показываться на люди. Но, даже если всё так, как ты говоришь, ты не имел права решать в одиночку, ты был обязан рассказать мне о своих догадках. Ведь ферры… они все умерли!

— Как видишь, не все, — стихийник махнул рукой в сторону детского смеха.

— Но…

— Кэти, однажды нам всем предстоит сделать выбор в сторону смерти, нравится нам это или нет. Вопрос даже не в этом, а в том, куда приведёт этот выбор. Ты однажды сказала, что кого-то убила. Но если бы ты приняла другое решение, твоя душа была бы спокойна? Это бы не мучило тебя днями, месяцами, годами?

Тогда, в прошлом, я тоже там был и считаю, что виноват в том, что не прислушался к себе и к своим инстинктам, был невнимателен. Считал, что все сиды — братья и что их невозможно склонить на сторону врага. Но, как оказалось, зря: алчные желания и пороки присущи всем. Жадную душу несложно соблазнить, главное знать, чем. Из-за этого многие погибли в великой войне, ведь именно после этого происшествия она стала такой, какой вы её знаете. Убийство Илуэль, можно сказать, святого существа, хранившего мир и равновесие на планете, стало спусковым механизмом, и я к этому причастен.

Я призвал Минфрида не просто так. И был бы рад любому исходу. Если бы ты не оказалась тем, кем оказалась, ферров бы просто вырезали и часть моей души, жаждущая мести, успокоилась бы, ведь смерть Илуэль на их руках.

Но всё вышло по-другому: те, кто должен был погибнуть, погибли, искупив грехи предательства, а те, кто должен жить, останутся жить, скинув бремя своих предков. Дети, — Янар кивнул в сторону поляны, — научатся жить заново и будут помнить не только о проклятии, но и о дне его разрушения. И если вдруг пожар вспыхнет вновь, они точно будут знать, на чьей стороне сражаться. Больше ошибок они не совершат.

Янар поднялся, вдохнул полной грудью, скинул с себя жаркий полушубок и протянул руку Ивонет:

— Думаю, нам пора отправляться в путь.