— Ивонет, пора. — Хаоль пригладила девушке черные пряди и надела на голову шапку из белого меха, украшенную серебряной нитью, а на плечи — меховой плащ из того же меха, пахнущего пылью и плесенью.

— Прости, не успела проветрить. Эту шкуру давно не доставали из сундуков. Это мех белой волчицы, — женщина любовно провела ладонью по густому подшёрстку. — Он принесёт тебе удачу. Притянет твою истинную пару и с первой же ночи, когда вы возляжете, подарит вам волчонка. Говорят, кто надевает шкуру белой волчицы, тот обретает её дух и благословение.

Ивонет внутренне сжалась. Нестерпимо захотелось скинуть с себя шкуру и сбежать, но она понимала, что бежать пока некуда.

Хаоль довела Ивонет до помоста, стоящего в стороне от импровизированной арены, на которой с минуты на минуту должны были начаться волчьи бои. Девушка робко поднялась по ступенькам туда, где её уже ожидал староста в тяжелой накидке из черного меха и венце в виде волчьего черепа. Жутко до дрожи и отвращения, но Ивонет смогла сохранить невозмутимость и кротость. Встала рядом с мужчиной и окинула взглядом притихшую толпу.

— Братья и сестры! Матери! Отцы и дети! Вы все знаете, что наша покровительница Вирра ниспослала нам дар свыше… — Толпа нелюдей оживилась. — А это значит, что мы оказались на пороге великого события: возвращения к эпохе наших предков, которые жили свободно, имея дар совершенного перевоплощения. Дар, который они утратили из-за проклятия нашей покровительницы Вирры, Матери земли, лесов и полей. Матери всего живого и сущего, без чьей животворящей силы мы из сильнейшего народа превратились в беспомощных изгоев.

В толпе закивали лохматыми головами.

— Хоть Вирра до нас и не снизошла, она, как и было предсказано, направила к нам свою дочь, в чьих жилах течёт королевская кровь. А это значит, что прекрасная ликом дева Ивонет сможет родить новое поколение ферров.

Люди-волки словно обезумели. Они дали переполняющим их чувствам волю, и округу огласили гомон, визг и волчий вой.

— Тот, кто в конце поединка останется на ногах, сможет забрать девушку себе. Поклянётся быть верным ей до последнего вздоха. Оберегать, чтить и уважать и, что бы ни случилось, отдать за нее жизнь. Кто не готов или сомневается, не заходите в круг. Да начнётся бой! Пусть победит достойнейший! За наше общее будущее! За богиню! За волчье братство!

Раздался воинственный бой барабанов — и арена стала заполняться мужчинами. Терпения, чтобы сражаться один на один, ни у кого не было. Да и не принято было так в волчьем братстве. Как только разнесся слух про Ивонет, практически каждый мужчина в племени возжелал обладать посланницей богини.

В огненный круг повыскакивал десяток полуобнажённых до пояса ферров, и началась грызня. Нешуточное побоище, что в мгновение ока окропило снег красным. И чем больше крови было, тем яростнее становились соперники. Их лица устрашающе скалились, разбрызгивая слюни, челюсти клацали, намереваясь разорвать противника. Шерсть на загривках стояла дыбом. Когти стремились ранить или оторвать кусок побольше.

Ивонет онемела от страха и, кажется, перестала дышать. Паника крепко схватила её за горло. Она не была готова к подобному безумству и намеревалась бежать. Но едва мысль обрела уверенность, а взгляд нашел тропу к отступлению, как сильные руки легли на её плечи и легонько сжали. Успокаивающий голос шепнул:

— Не бойся, скоро всё закончится.

— Янар?! — Удивление вперемешку с облегчением и крохотной надеждой.

— Тсс, не показывай своего страха, волки это чуют.

— Но они…

— Пускай дерут друг другу глотки, сейчас это не важно.

Ивонет обернулась и окинула взглядом нависшую над ней фигуру стихийника. Мрачного, как темный лес за спиной, хмурого, с пляшущими на лице тенями от костров.

— Я думала, тебя тоже заперли в хижине, как Тельмана и Тьянку.

— Нет, они считают, что я слишком беспомощный, чтобы нарушить их планы. Слепой калека, что с меня взять.

— Но тогда ты смог дать отпор и двоих даже ранил…

— Что те двое против сотни волков? Прости, Ивонет, но я не всесилен… пока нет.

— Тогда как мы сбежим?

Староста, что внимательно следил за боями, обернулся:

— Даже не думай! Я же сказал, что это невозможно. Хоть ты и называешь друга стихийником, от магии в нем только тлен и блеклые надписи, запечатанные зелёным пламенем. Если попытаетесь сделать глупость, твоему другу откусят голову быстрее, чем успеешь моргнуть. Не стоит испытывать судьбу и терпение. Ты наша, Ивонет, и этого не изменить.

Девушка хотела возразить, поспорить, но Янар предупреждающе сжал её плечи и она поникла, опустила взгляд.

— Вот и славно. А теперь смотри: как я и думал, Гор одолел почти всех соперников. Он один из немногих, кто тебя достоин.

И действительно, на арене остались трое мужчин, двое из которых смотрелись весьма плачевно. Казалось, они вот-вот упадут, как и те, кого уже унесли с окровавленной арены. Мужчины попытались объединить усилия против более сильного соперника, но тщетно: ферр по имени Гор уложил огромным кулачищем одного, а потом и другого.

Некоторое время он тяжело дышал, а после выпрямился и заревел, оглушая округу победным кличем. Поднял взгляд на Ивонет:

— Теперь ты моя, посланница Вирры! Я победил всех, кто осмелился претендовать на тебя!

Девушка буквально вжалась в Янара, непроизвольно хватая его за руку. Шепнула:

— Если у тебя был план, то не пора ли воплотить его в жизнь?!

Янар на секунду прислушался и покрутил головой, словно ожидая чего-то. А через мгновение, как только Гор подошёл к арене и протянул лапищи, чтобы схватить Ивонет, выругался и задвинул её себе за спину:

— Ты ошибаешься, не всех соперников ты одолел. Я тоже желаю побороться за эту девушку и нашу свободу.

Ферр на мгновение опешил, но, видя непроницаемую решительность на болезненном лице, захохотал в голос.

— Ты, чужак, калека, бросаешь мне вызов?! Самому сильному в стае?! Смешно… Правду говорят, что у тебя дырявая голова. Уйди с дороги, девчонка по праву честного боя моя! — Ферр упер руки в бока и сплюнул под ноги кровавый сгусток.

Ивонет сжалась сильнее.

— Уйду, как только скажешь, что струсил. Побоялся, что калека надерет твой лохматый зад.

— Я?! Я боюсь?! — Гор чуть ли не начал плеваться желчью. — Ты назвал меня трусом, чужак?! Меня, Гора, величайшего воина?!

— Славный воин не поджимает хвост, когда ему предлагают бой. Ты же скулишь и находишь причины отказаться.

Гор заревел и кинулся было на стихийника, но громогласное «Стой!» заставило волка замереть. Староста взял слово:

— Не вижу причины отказывать чужаку. Если он желает, пусть пробует свои силы.

— С одним условием, — перебил Янар. — Если я побеждаю, то забираю девушку и её друзей и покидаю ваши земли.

— А не много ли ты берёшь на себя, чужак?

— Значит, вы действительно боитесь проиграть калеке…

— Жалкий червь, я бы вырвал твой поганый язык за подобное оскорбление! — оскалился староста. — Но проявлю снисхождение и позволю это сделать Гору. Пусть он вышибет из тебя спесь и насмешки. Мы принимаем твой вызов. Победишь — и вы свободны! Нет — останетесь у нас навсегда!

Внутри у Ивонет что-то оборвалось. Сердце сжалось от страха и жалости.

— Янар, нет! — Она схватила его за плащ, но он скинул его с плеч и спрыгнул с помоста. Пошатнулся, на время потеряв равновесие, но тут же оправился, пропуская глумливые усмешки толпы мимо ушей.

— Ты, главное, верь в меня, принцесса, хорошо? И ничего не бойся.

Возразить Ивонет не успела: Гор кинулся на Янара и буквально втащил в центр арены. Дал мгновение, чтобы прийти в себя, а после кинулся вновь и сшиб стихийника с ног. Ивонет закричала, но голос её потонул в зверином рёве: стая неистово поддерживала своего бойца.

— Не переживай, Гор милостив и убивать твоего друга не будет. Проучит хорошенько, да и будет с него.

Ивонет не стала слушать и спрыгнула с помоста, желая вмешаться в бой, но вдруг заметила, как сбоку возле ног одной женщины проскочила белая ласка. Ивонет замерла и насторожилась. Сделала пару шагов в сторону, но ласка пропала. Тряхнув головой, Ивонет снова стала протискиваться в толпу, но ласка показалась вновь. Приподнялась на задних лапках и посмотрела на Ивонет. В зубах она держала дохлую мышь.