Брат запустил ладони под бедра Алины, приподняв их, положил колени себе на плечи и ускорился, при этом возбужденно порыкивая. Девушка ярко вскрикнула, конвульсивно сжала пальцы на голове Анаила, сильнее притягивая к себе. Такая неожиданная властность подействовала на меня провокационно. Внезапно для себя я понял: буду первым, и Анаил не сможет меня остановить. Ему и так досталось слишком много сладенького.

Когда Алина перестала стонать и расслабилась, брат отпустил ее, осторожно укладывая на кровать, облизнулся, довольно глядя на девушку.

— Все еще считаешь, что зря спустилась? — улыбнулся одним уголком губ.

Я стал постепенно освобождать ее от одежды. Алина не сопротивлялась. Лишь в самом конце, оказавшись полностью без белья, лежа между нами, смущенно пожала плечами, пока мы пожирали глазами ее обнаженное тело.

— Как ты могла подумать, что некрасива? — хрипло произнес, поглаживая девушку. Провел вдоль изгиба талии, спустился к бедрам и низу живота, обвел пупок, едва касаясь чувствительной кожи, заметив, как она напряглась, а потом сама прогнулась навстречу пальцам, требуя ласки.

— Этот факт закрепился в сознании с самого детства, после бесконечных операций и всей той боли, которую пришлось перенести, — Алина посмотрела в сторону, слегка растеряв запал. Потянулась было рукой к шрамам, чтоб смущенно прикрыть их, но брат не дал ей отключиться от нашей страстной игры. Легко разгадал мое намерение, кивнул вниз, давая возможность попробовать малышку на вкус, а сам быстро избавился от штанов, и положил женские пальцы на длинный возбужденный член.

Девчонка округлила глаза, сглотнула и медленно перевела взгляд на орган. Чем я и воспользовался, пока ее внимание было в другой стороне. Мягко раздвинул бедра, замер, анализируя увиденное. Открывшийся мне вид обещал стать самым прекрасным, что я когда-либо имел удовольствие лицезреть.

Наклонился, лизнул. Терпкая и вкусная. Горячая.

Ее стон. Медленные движения руки в стороне брата. Я отстраняюсь, и пробую осторожно проникнуть пальцами. Не хочется причинить ей боль. Но Алина на удивление мягкая, влажная и податливая один палец входит беспрепятственно, я ввожу второй и аккуратно растягивая, чувствуя небольшое сопротивление.

— Нет, не жалею… — запоздало отвечает девушка, сама насаживаясь на мои пальцы, конвульсивно выгнувшись на простыне.

— Вот так, — тем временем брат показывает, как нужно сжимать его и двигаться вдоль, медленно ощущая всю прелесть восставшего органа. Я снова завидую, но лишь тихо улыбаюсь, понимая, что он это заслужил. В конце концов, ему придется некоторое время просто наблюдать.

Осторожно двигаюсь пальцами, пока не начинаю чувствовать себя более свободно. Надеюсь, ей не будет очень больно. Лизнул горошинку клитора, продолжая вонзаться в ее лоно, наращиваю темп. Она кричит, сильно обхватывая меня, начинает яростно двигать бедрами, стремясь получить оргазм. Алина подошла к самой грани, когда любое легкое шевеление помогает ее преодолеть.

Самое время.

Я быстро избавился от штанов, поднялся, зависнув на руках над ней.

— Прошу… — умоляюще шепчет она, глядя своими ореховыми глазами столь просительно, что я отпускаю пресловутый контроль, позволяя себе надавить на нее, легко входя внутрь.

Ее трясет. С ресниц падают слезы.

— Алина?.. — кажется, я зря расслабился, сделал ей больно… Идиот.

Алина

— Тише, дорогая, прости… — он навис надо мной, изо всех сил стараясь не шевелиться. По моим щекам самопроизвольно стекают слезы.

— Мне совсем не больно, — я смотрю в яркие небесные глаза напротив, потом осторожно перевожу взгляд влево, где Анаил внимательно следит за нами. Его член по-прежнему у меня в руке. Толстый, бугристый, с неожиданно нежной бархатистой кожей, я слегка сжимаю его, двигаясь как показал синх: методично сверху вниз, обхватывая его габариты.

— Тогда почему плачешь? — Розаил не спешит продолжать. Наклоняется и ловит мои губы, тем самым не позволяя ответить. Касается медленно, едва-едва, словно боится причинить даже малейший дискомфорт, но мне хочется большего. Я сама чуть подаюсь ему навстречу, ловя горячие твердые губы, заставляю забыть про контроль, расслабиться. В итоге, какие еще нужны слова, главное мне не больно, мне хорошо. Очень.

Розаил рычит мне в рот, и это неимоверно сексуально. Я могла бы ожидать такой реакции от Анаила, но сейчас все иначе. Это как подарок на Новый год, внезапная приятность, которой совсем и не надеешься дождаться.

Тесно сжимаю его внизу, стараясь прочувствовать какой он большой, но в ответ приходит лишь ощущение приятной плотной наполненности. Хочется продолжать двигаться, инстинктивно поднимаю бедра, толкаю его. Где-то на периферии сознания мелькает острая резкая боль. Она быстро исчезает, когда Розаил, наконец, внял моим бессловесным мольбам и с силой вошел, выбив из меня стон, тут же пойманный его губами.

— И как тебе? — шепот на ухо. — Быть с двумя мужчинами в одной постели?

А потом легкий смех, и сильная ладонь ложится поверх моей, снова задавая свой темп движения по вздыбленному стволу, и будто напоминая о своем присутствии. Одновременно с ним, Розаил двигается, освобождает мои губы, но берет в плен шею, покрывая ее новой порцией жарких влажных поцелуев.

— Да! Так! — начинаю откровенно командовать, направляя мужчину внутри меня, закусываю губы, посматривая на Анаила.

— У нашей скромницы вдруг голос прорезался, — смеется брюнет, пожирая меня сапфировыми глазами. Они почти черные, из-за расширившегося зрачка, по рукам мужчины ползет черный туман. Загадочная Мгла… — Кажется, пора немного поиграть с твоим ротиком. Что думаешь? Хочешь его попробовать?

И его решительная ладонь проводит по члену сильнее, ведя за собой мои пальцы. Я с удивлением вижу, что на головке выделилась прозрачная капелька, выдавая крайнюю степень возбуждения. Ловлю себя на жутких порочных мыслях о том, какова она на вкус. Каким будет лицо Анаила, если я возьму головку в рот… Больше не взлезет, он слишком крупный. Судорожно киваю, и быстро получаю награду в виде зависшего напротив глаз вздыбленного члена. Розаил тоже замедляется, давая мне возможность привыкнуть к столь тесному взаимодействию. Тянусь самим кончиком языка, мягко касаясь вершины рядом с каплей. Та дрожит, а потом неспеша стекает вниз по стволу, добавляя праздничного блеска на и без того совершенный член. Интересно, у Розаила такой же? Я его ни разу не видела.

— Стой! — опять командую. Аккуратно вылезаю из-под мужчины. Он садится, озадаченный, вспотевший. — Хочу вас рассмотреть! — выдаю нагло и своевольно. — Вы меня уже видели везде, — заканчиваю будто оправдываясь.

Розаил спокойно улыбнулся, садясь. Анаил сцепил челюсти, но молчит. Не знаю, что мной движет. Любопытство? Или желание проверить, насколько они правда готовы на все, лишь бы мне было хорошо? Эгоизм? Неважно…

Они сидят напротив меня на согнутых коленях, и оба члена между ног абсолютно прекрасны. И, кажется, даже одинаковы. Подползла ближе, тронула пальчиком каждый из них. На коже Розаила размазались капли крови.

— Малышка любит озорничать, — констатировал факт Анаил, улыбаясь одними глазами. Из него уже выплескивался черный туман, показывая, что я играю с огнем. Розаил тоже был на грани. Белое облако опутало сильные руки и плечи, он глубоко дышал, не отрывая от меня глаз.

— Но и мы можем поиграть, — вдруг сказал Всесильный, разом показывая, что в своей игре я зашла слишком далеко. Потянул меня за руку, приглашая присесть. Прямо туда. — Давай, Утёнок, рыжая нашла избранница. Ты остановилась на самом интересном. Боишься?

Мудрые глаза видели меня на сквозь.

Я подползла к нему ближе, и честно смотря в лицо Всесильного призналась:

— Боюсь, что все окажется неправдой. Тем более… а вдруг… беременность? В вашем мире есть презервативы?

Анаил тоже задвигался, оказался сзади, тихо сказал на ушко: