Самый загадочный из этих людей, Роберт Ле Кок, епископ Лаона, в конечном итоге стал главным радикалом наваррской партии. Роберт, как и многие другие слуги Иоанна II, был человеком скромного происхождения. Он поступил на королевскую службу в последние годы правления Филиппа VI после успешной карьеры адвоката в Парижском Парламенте и недавно, в октябре 1352 года, стал епископом Лаона. Он был старшим судебным чиновником при дворе Иоанна II. Более года он служил постоянным представителем Иоанна II при папском дворе в Авиньоне. С самого начала правления он периодически входил в состав тайного Совета Иоанна II. Но всего этого ему было недостаточно. Роберт Ле Кок хотел стать канцлером Франции, вторым должностным лицом в королевстве после коннетабля. Роберт был изворотливым интриганом с язвительным языком. Однако обида и честолюбие были не единственными его мотивами, и, несмотря на обвинения своих врагов (которые являются основными источниками о его ранней карьере), он не был ни продажным, ни полностью беспринципным. Он долго колебался, прежде чем покинуть Иоанна II и присоединиться к Карлу Наваррскому. Когда он это сделал, то привнес в окружение Карла суровую приверженность честному управлению и целеустремленную, дальновидную логику фанатика. Главное, что его объединяло с королем Наварры, — это ненависть к Карлу де ла Серда, влиянию которого он завидовал и который, по его мнению, мешал его карьере, покровительствуя одному из его соперников. "Бесполезный ублюдок" — так Роберт называл его за глаза[184].

В тот момент, когда правление Иоанна II начало разваливаться в ревнивой язвительности и препирательствах, он потерял одного из своих самых ценных союзников. Папа Климент VI умер в Авиньоне 6 декабря 1352 года. Его тело везли вверх по долине Роны, через страну, еще не тронутую войной, чтобы упокоить в великолепном хоре аббатства Сент-Робер в Ла Шез-Дье, где он воспитывался и прошел посвящение. Спокойный и властный, умный и хитрый, Климент VI был предан делу Франции, чьи военные усилия он одно время финансировал из собственного кармана, а дипломатические интересы всегда ставил на первое место. Его преемник был человеком совсем другого сорта. Этьен Обер, избранный 18 декабря 1352 года, принял имя Иннокентий VI. Он был родом из Лимузена. Будучи кардиналом, он был одним из двух легатов, которые безрезультатно пытались остановить войну в период между 1345 и 1348 годами. Он встречался с Эдуардом III в Лизье во время его похода через Нормандию. Он был с Филиппом VI после битвы при Креси и в последние дни осады Кале. Он лучше, чем большинство кардиналов, знал, что такое война. По образованию Иннокентий VI был юристом, как и его предшественник. Но он не обладал проницательностью своего предшественника. К моменту избрания он был уже немощным стариком страдающим подагрой. Несмотря на свой исхудалый вид и строгие манеры, он был впечатлительным, нерешительным и колеблющимся человеком. Возможно, единственным его достоинством как миротворца, помимо его безусловной честности, было то, что он был менее пристрастен, чем Климент VI. "Хотя мы родились во Франции, — писал он однажды герцогу Ланкастеру, — и хотя по этой и другим причинам мы питаем особую привязанность к королевству Франция, все же, действуя на благо мира, мы отбросили наши частные предрассудки и старались служить интересам всех"[185].

Ответственность за возобновление переговоров в 1353 году лежала не на самом Иннокентии VI, а на другом, более тонком церковном политике, Ги Булонском, кардинале Порто. Ги Булонский был сыном Роберта, графа Булонского, и Марии Фландрской и, как таковой, принадлежал к одной из знатнейших семей Франции. Благодаря своему происхождению и талантам он чрезвычайно быстро поднялся по церковной служебной лестнице, став последовательно папским капелланом, архиепископом Лиона и кардиналом в 1342 году, не достигнув и тридцати лет. Он уже был одним из самых влиятельных членов коллегии кардиналов, когда воцарение Иоанна II открыло перед ним новые перспективы. Его брат, Жан де Булонь, был близким другом нового короля; его племянница, Жанна де Булонь, была супругой Иоанна II. Летом 1352 года, в последние месяцы правления Папы Климента VI, Ги Булонский отправился ко двору короля Франции с личной миссией, выполняемой без официального статуса и за свой счет, чтобы добиться примирения между двумя воюющими сторонами[186].

Как у миротворца у Ги Булонского было, пожалуй, только одно преимущество. Он более тщательно обдумывал истоки войны, чем большинство примирителей, которые в течение многих лет пытались положить ей конец, и он был менее склонен видеть решение сложного вопроса простыми методами и понимал, что полная победа недостижима ни для одной из сторон. А поскольку почти все боевые действия происходили во Франции, продолжение тупиковой ситуации было бесконечно более губительным для Франции, чем для Англии. Было очевидно, что мир не может быть заключен ни на каких условиях, подобных тем, которые французы предлагали на предыдущих дипломатических конференциях. Потребуется политический компромисс, и он должен был включать в себя крупные территориальные уступки со стороны короля Франции. Несколько советников Иоанна II уже склонялись к такому же выводу. К сожалению, хотя Ги Булонский и видел решение, он сам был крайне непригоден для его реализации. Хотя он был умен и приветлив, он также был тщеславен и политически беспринципен. Более того, он был слишком близок к одному из главных действующих лиц. В Париже он привязался к Карлу Наваррскому, как это сделали многие другие. При дворе, где царили соперничество и недоброжелательность, он предпочитал действовать через своих друзей, личные отношения и связи, не обращая внимания на то, что по мнению врагов он был перебежчиком. Прежде всего, Ги Булонский был французом, тесно связанным с королевской семьей Франции. Действительно, вскоре после прибытия он был принят в тайный Совет короля и принимал активное участие в его работе в течение большей части следующего года[187]. Англичане знали об этом и всегда были очень осторожны в отношениях с Ги. Возможно, это было несправедливо, поскольку Ги искренне хотел войти в историю как человек, положивший конец англо-французской войне. Но вряд ли этому стоило удивляться.

В начале декабря 1352 года Генри Ланкастер прибыл в Париж с большой свитой английских рыцарей, чтобы сразиться в поединке с Оттоном, герцогом Брауншвейгским. Ланкастер обвинил герцога в попытке захватить его, когда тот проезжал через Германию на обратном пути из крестового похода в Пруссии. В ответ Оттон обвинил Ланкастера в клевете. В итоге поединок так и не состоялся. Они оба участвовали в рыцарском турнире в Пре-о-Клерк в присутствии короля Франции и большой толпы дворян и зрителей и Иоанн II сумел примирить их до того как они вступили в бой. Генри Ланкастер находясь при французском дворе не терял времени даром. Иоанн II принял его в Лувре до начала турнира в Пре-о-Клерк, а после устроил ему великолепный прием. Ги Булонский имел продолжительную беседу с герцогом и с находившимися при нем советниками английского короля, включая Реджинальда Кобема и камергера Бартоломью Бергерша. На этой встрече кардинал раскрыл свои планы относительно новой дипломатической конференции под своим председательством в начале нового года. У англичан не было полномочий соглашаться на такое, но они, похоже, были настроены на мир, о чем Ги сообщил Иннокентию VI, когда вскоре после этого его снова вызвали в Авиньон на коронацию нового Папы. Герцог Ланкастер, очевидно, произвел сильное впечатление на Ги Булонского, который, возможно, был менее осторожен, чем следовало бы, перед обаянием Генри и его признаниями в доброй воле. В результате англичане согласились встретиться с кардиналом и советниками французского короля на традиционном месте встречи в марте 1353 года в Гине[188].