Заложники из городов имели более скромные потребности, которые, как правило, обеспечивались пославшими их общинами. Большинство городов заключали с заложниками тщательно продуманные соглашения, которые предусматривали выплату им жалованья и пособия на жизнь и обещание прислать замену через определенный срок, обычно через год. Но эти условия не всегда выполнялись. Пособия иногда выплачивались с задержкой, а в некоторых случаях и вовсе не выплачивались. Это создавало большие проблемы для людей, проживающих в стране, где они не могли заработать себе на жизнь. Некоторые города не присылали замену, оставляя первоначального заложника томиться в Англии на неопределенное время. Но скука была, пожалуй, главной опасностью их существования, ведь у них не было ни занятий, ни развлечений, и их, уж точно, не принимали, как аристократов, во дворцах и поместьях знатных особ. Они также часто страдали от болезней, потому что всех заложников из городов отправили жить в Лондон, который был, вероятно, самым неблагоприятным местом для проживания в Англии. Более четверти из них умерли там во время страшной эпидемии бубонной чумы летом 1361 года[828].
В течение 1362 года заложники все больше злились и расстраивались из-за перспективы бессрочного заключения в Англии, пока два правительства спорили о земельных участках во Франции. Большинство знатных заложников были влиятельными людьми во Франции и у них часто были родственники и агенты в Париже, которые отстаивали их интересы и предавали огласке их жалобы. Самыми значительными из всех были четыре королевских принца: брат короля герцог Орлеанский, два сына короля Людовик Анжуйский и Иоанн Беррийский, а также герцог Бурбонский. Договор предусматривал, что они будут освобождены только после того, как произойдет основная передача территорий, будут сделаны отречения и выплачена вторая часть выкупа[829]. Эти четверо особенно плохо переносили свое вынужденное пребывание в Англии. Менее значительным заложникам иногда позволяли вернуться во Францию на ограниченный срок по условно-досрочному освобождению или обменивали их на других лиц с равноценным статусом. Но королевские принцы были слишком важны, чтобы их можно было отпустить условно-досрочно, и не было никого с равноценным статусом, кто мог бы их заменить.
В апреле 1362 года, после того как миссия Уведейла и Данклента закончилась неудачей, правительство Иоанна II предприняло решительную попытку добиться освобождения хотя бы некоторых королевских принцев. Андруан де Ла Рош, теперь уже кардинал, прибыл в Англию для посредничества. За ним последовало видное французское посольство во главе с маршалом Бусико, "мудрецом и прекрасным собеседником всех кавалеров". Это был человек, который лучше, чем Данклент и Уведейл, знал, как расположить к себе королей. К этому времени выкуп за Иоанна II был просрочен на 600.000 экю. Из этой суммы послы привезли с собой 108.800 экю наличными. Еще 90.000 были обещаны Папой и считались уплаченными. На самом деле их заплатило английское духовенство, так как деньги были переведены папскими сборщиками церковной десятины в Англии из налоговых квитанций, находившихся в их руках. Что касается остальной суммы, Бусико и его коллеги попросили Эдуарда III продлить сроки выплаты и освободить королевских принцев. Они также добивались от него долгожданного отречения от претензий на трон Франции. Эдуард III был бескомпромиссен по обоим пунктам. Он согласился бы на их просьбы только в том случае, если бы получил в качестве гарантии еще больше территорий во Франции. Если пересмотренные условия не будут строго соблюдаться, он должен был навсегда завладеть этими территориями. Эдуард III также хотел, чтобы Иоанн II сразу же отрекся от суверенитета над уступленными территориями, прежде чем он сделает свое собственное, и чтобы ему не приходилось выпроваживать своих подданных с мест, занимаемых ими во владениях Иоанна II. Ни кардинал, ни послы не могли сдвинуть его с этой позиции. Когда ответ Эдуарда III был получен королем Франции, он выразил резкий протест. Иоанн II указал на то, что он уже выплатил большие суммы. Он не мог платить больше из-за действий компаний рутьеров, "большинство или все из которых были англичанами или гасконцами и вашими поданными"[830].
Осенью 1362 года подошел срок уплаты очередной части выкупа, а территориальные споры так и не приблизились к разрешению. Четыре королевских принца в Англии решили взять переговоры в свои руки. 1 ноября они заключили в Лондоне частный договор с Советом английского короля, который, если бы он был выполнен, дал бы Эдуарду III большую часть того, что он хотел. Они обязались обеспечить, чтобы Эдуард III незамедлительно получил еще 200.000 экю из суммы выкупа, и чтобы в течение года ему были переданы спорные территории Бельвиль и Горе. Они также обещали, что от английского короля не потребуется больше того, что он уже сделал, чтобы избавить Францию от англо-гасконских гарнизонов и компаний, за единственным исключением гарнизона Пьера Дескалата в Ла-Рош-Позе. Он должен был быть уничтожен, если потребуется, объединенными силами обоих королей. Как только все это будет сделано, отречение должно было произойти взаимно и сразу. Тем временем четыре принца вместе с шестью другими знатными заложниками должны были быть освобождены условно-досрочно при предоставлении соответствующего обеспечения. Принцы предложили в качестве залога пять важных кастелянств, принадлежавших герцогу Орлеанскому на территории, которая теперь уступалась Эдуарду III. Другие дворяне обещали три крупные крепости в королевстве Франция: Ден-ле-Руа и Эне-ле-Дун в Берри и Ла-Рош-сюр-Йон в Пуату. С Иоанном II, похоже, вообще не советовались по поводу этих соглашений. Когда ему доставили текст договора для утверждения, он находился в Вильнев-лез-Авиньоне, где совещался с Папой. Французский король, очевидно, был потрясен прочитанным, и предпринял короткую и безуспешную попытку договориться о чем-то лучшем. Но 13 марта 1363 года он подтвердил заключенный договор. В мае, после того как подтверждение французского короля было получено в Англии, принцы были перевезены в Кале, где их должны были держать до тех пор, пока не будет предоставлена гарантия[831].
Неясно, почему договор с принцами провалился. Но об этом можно догадаться. Наиболее вероятное объяснение заключается в том, что советники Иоанна II были потрясены тем, что он утвердил в Вильневе, и создали трудности с предоставлением гарантий. В середине июля английский офицер Томас Дриффилд покинул Англию с шестьюдесятью солдатами, чтобы овладеть Ден-ле-Руа, Эне-ле-Дун и Ла-Рош-сюр-Йон. История его миссии неизвестна. Но ясно, что она провалилась. Затем, в начале сентября 1363 года, герцог Анжуйский, один из тех, кто подписал договор, просто напросто сбежал. Людовик Анжуйский, способный и амбициозный молодой человек двадцати четырех лет, женился по любви (и без согласия отца) на дочери Карла Блуа незадолго до того, как два года назад вынужден был уехать в Англию качестве заложника. Пребывание в Англии он переносил особенно плохо. Как и другим королевским принцам, ему было разрешено отлучаться из Кале по условно-досрочному освобождению на срок до трех дней. Он воспользовался этой привилегией, чтобы посетить святилище Нотр-Дам де Булонь и повидаться с супругой в замке Гиз, принадлежавшем его тестю. Уехав, он решил не возвращаться и это было необычным событием среди тех, кто был связан аристократическим кодексом чести. Иоанн II был в ярости. Он вызвал своего непутевого сына на семейную встречу в город Сен-Кантен. Но принц, боясь, что его арестуют и насильно вернут в Англию, встретился с королем только в открытом поле в четырех милях от стен города. Все уговоры не смогли заставить его вернуться в заложники. Таким образом, договор с принцами был нарушен и перестал существовать, а многие во Франции, должно быть, почувствовали облегчение[832].
