Карл Наваррский был не на шутку встревожен. Он запросил подкрепления от своих союзников и сторонников на западе. К нему присоединился капталь де Бюш, а брат Карла Филипп Наваррский прочесал гарнизоны Бретани и Нормандии в поисках людей и собрал значительные силы. Как и армия Карла вокруг Парижа, они состояли в основном из англичан. Но это были уже не просто англичане сдававшие свои мечи внаем. Несколько главных английских командиров, участвовавших в бретонском походе, теперь присоединились к войскам Филиппа со своими людьми, включая Роберта Ноллиса, Хью Калвли и жителя Нортгемптоншира по имени Джон Фотерингей, который служил у Филиппа маршалом. Времени на консультации с министрами Эдуарда III в Вестминстере у них не было, но представители короля на месте, безусловно, были замешаны в этом. Новую армию сопровождали два человека, очень близкие к королю Англии, Гилберт Частелл и Стивен Касингтон. Частелл, рыцарь королевского двора в течение многих лет, был одним из послов Эдуарда III на конференции, которая привела к заключению перемирия в Бордо. В 1358 году он был одним из двух личных представителей короля в Нормандии. Касингтон, капитаном гарнизона Эдуарда III в Сен-Совер-ле-Виконт. Он был помощником принца Уэльского в битве при Пуатье и часто привлекался королем для выполнения сложных и конфиденциальных поручений. Поскольку он был с Эдуардом III в Вестминстере еще в июне, он знал намерения короля лучше, чем кто-либо другой[569].

На следующее утро после антианглийских беспорядков в ратуше состоялось напряженное совещание, на котором присутствовали все лидеры парижского восстания. Там были Карл Наваррский, Этьен Марсель и Роберт Ле Кок. Здание было заполнено вооруженной охраной. Снаружи, на Гревской площади, собралась огромная и угрожающая толпа, выкрикивающая антианглийские лозунги. Карл попытался обратиться к ним. Он сказал, что английские войска — это его солдаты, и что они наняты для защиты города. Они спасли Париж от разграбления армией Дофина и нападать на них было неправильно. Но ораторское искусство потеряло свою силу, его не слушали, а толпа требовала предать смерти англичан находившихся в Лувре. Люди требовали, чтобы король Наварры и купеческий прево немедленно повели их против гарнизонов Сен-Клу и Сен-Дени. Эти два человека были не в состоянии со своими небольшими отрядами телохранителей противостоять разъяренной толпе и они были вынуждены встать во главе беспорядочной вооруженной толпы и выступить против своих же наемников. Ранним вечером от 2.000 до 3.000 парижан высыпали из ворот в северной стене города. Король Наварры и купеческий прево тянули время, надеясь, что гнев толпы угаснет с наступлением ночи. Они остановились сразу за северными предместьями, у подножия холма Монмартр и сформировали своих людей в три баталии. Затем, после некоторой задержки, они продолжили движение на север, после чего приказали повернуть к мосту Сен-Клу. Путь парижан проходил через густой лес к востоку от моста и здесь они попали в засаду, устроенную для них английским гарнизоном. Около 600 парижан были убиты, а многие из тех, кому удалось спастись, утонули Сене. Король Наварры бесстрастно наблюдал за происходящим, не вмешиваясь. Парижане посчитали, что он намеренно предал их и возможно, они были правы. Сразу же после катастрофы Карл поскакал в Сен-Дени так быстро, как только мог, и укрылся за стенами аббатства[570].

Этьен Марсель вернулся в Париж, чтобы попытаться успокоить свой народ. Но он совершенно не понимал степень их ярости. Его последователи исчезали на глазах. Люди бросали ему оскорбления на улицах и стали собираться вокруг Лувра, требуя крови англичан, которых он там защищал. Группа видных горожан решила положить конец шатающемуся режиму купеческого прево[571]. Их лидером был человек по имени Жан Майяр, богатый суконщик, который когда-то был одним из ближайших соратников Марселя. Он тайно собрал вокруг себя группу видных горожан, включая нескольких бывших союзников Марселя и по меньшей мере трех его родственников. Их мотивы были просты. Париж вышел из-под контроля. Город фактически находился в осаде как Дофина, так и короля Наварры. Поставки продовольствия прекратились, запасы были на исходе. Париж был даже отрезан от пригородных ветряных мельниц, на которые мололи зерно. Заговорщики знали, что Филипп Наваррский находится в пути со свежими войсками и может подойти в любой момент. Они считали, что если Париж не заключит мир с Дофином, то вскоре он будет разграблен солдатами короля Наваррского и отправили послание в лагерь Дофина, приглашая его войти в город, чтобы восстановить порядок пообещав открыть ворота для его людей[572].

Марсель был хорошо осведомлен об этих тайных контактах. По крайней мере, одно письмо между Дофином и заговорщиками было перехвачено и представлено ему. В отчаянии он решил взять город под контроль с помощью армии короля Наварры, пока Дофин еще не был впущен в столицу. 27 июля 1358 года, вопреки вождям толпы, Марсель отпустил английских пленников из Лувра, чтобы они присоединились к своим товарищам в Сен-Дени. Их провели мимо оцепеневшей толпы под охраной из латников и арбалетчиков с натянутыми тетивами. Затем он договорился с королем Наварры, что он и его последователи возьмут на себя охрану одних из ворот и ночью впустят в город англо-наваррскую армию. С перекрестков улиц будут сняты цепи, чтобы армия смогли быстро пройти через город. Будут составлены списки видных врагов, которые будут убиты в первые же часы. По словам Жана де Венетта, план состоял в том, чтобы провозгласить Карла Наваррского королем Франции. В последние дни июля англо-гасконские войска в Сен-Дени и окружающих его лагерях получили подкрепление. Джеймс Пайп привел остальных своих людей из Эпернона. К нему присоединились английские солдаты из Сен-Клу. Прибыли первые отряды приближающейся армии Филиппа Наваррского. Переворот был назначен в ночь на 31 июля 1358 года[573].

Утром во вторник Париж был полон слухами. Ночью дома людей, на которых предполагалось совершить покушение, были помечены краской. На некоторых городских воротах сменилась охрана, а ключи от ворот были изъяты. Партия противников Марселя организовала огромную демонстрацию. Толпы людей заполонили площадь Ле-Аль. От криков собравшиеся быстро перешли к насилию и стали нападать на известных сторонников короля Наварры. Во главе с двумя единомышленниками Майяра толпа линчевателей ворвалась в особняк Жоссерана де Масона, казначея короля Наварры, который находился у церкви Сент-Эсташ. Жоссеран сбежал и уединился с купеческим прево и горсткой своих ближайших соратников. Стало казаться, что Марселя и его соратников предали. Они считали, что без быстрых действий их враги откроют ворота Дофину раньше, чем они сами успеют впустить англичан и наваррцев.

Ближе к середине утра толпа на Ле-Аль, лишившись своей добычи, двинулась по улицу Сен-Дени в сторону Гревской площади. Марсель же направился к северным воротам города. Его сопровождали Жоссеран де Масон, несколько приближенных и около пятидесяти вооруженных всадников, некоторые из которых были в полном вооружении и шлемах. Внезапно они появились у ворот Сен-Дени в секторе, которым командовал Жан Майяр, а люди Майяра все еще контролировали его. Марсель обратился к страже у ворот, сказав что их слишком много  их число следует сократить. Он приказал им отдать ключи Жоссерану де Масону, но стража отказалась сделать это. В разгар перепалки прибыл сам Майяр. Он сказал Марселю, что ключи ему не отдаст. Тогда, прервав спор, Марсель и его спутники сели на коней и поскакали в сторону ворот Сент-Антуан на востоке города. Майяр же бросился обратно по улице Сен-Дени, чтобы найти помощь. На ходу он выкрикивал боевые клички королей Франции: "Монжуа! Сен-Дени!". Этот клич пронесся по толпе, подхватываемый одной группой за другой. Голова толпы к этому времени достигла Гревской площади. В ратуше было найдено знамя с гербом Дофина и с этим знаменем, толпа двинулась по узким переулкам Гревского квартала, чтобы отрезать путь купеческому прево.