У меня засосало под ложечкой от какого-то смутного предчувствия. Пока я не поняла, в чем дело, и сочла, что мне просто жаль несправедливо обиженного музыканта. Хотя она тоже молодец, на всю улицу ославила заведение! Я, например, теперь даже на его порог не рискну ступить, боясь отравиться.
– Давай возьмем ее с собой! – вырвалось из меня еще до того, как я додумала мысль. Валера? Хотя да, я согласна, именно это я и собиралась предложить.
– Хммм, – притворился задумавшимся Ник. – Мистер Густавссон будет не рад такому большому дополнительному рту. Совсем не будет. Хотя… крупные девочки будят в нем отцовский инстинкт…
– Мы закупим дополнительную провизию и на нее тоже!
– Уговорила, я был бы не против, если на борту будет тот, кто может петь без участия магии! А то твоё исполнение – это вещь непредсказуемая, без обид. Только спать она будет в твоей каюте! – я кивнула, даже не предполагая иных вариантов. – Ну что, где будем искать юное дарование? Можем, кстати, разделиться, наверняка такая крупная фигура будет видна издалека, один из нас ее быстро найдет и приведет в условленное место, скажем, через час.
– Ага, – мрачно согласилась я, – а потом вы с юным дарованием будете искать уже маленькую и незаметную меня, потому что я даже примерно не представляю, где нахожусь. Але, Ник, интурист на проводе, я города не знаю! Никаких разделений, идем по следу. Она пахнет детским питанием, у меня нюх не как у ищейки, но такой насыщенный молочный запах я и с моим носом учую. Ник с сожалением покрутил своим проспиртованным породистым шнобелем.
Я не преувеличивала. Когда девушка прошла мимо, едва не задев меня гитарой, я еще несколько секунд неосознанно втягивала ноздрями этот запах, ассоциирующийся у меня с грудными детьми и молочной кухней. Странный запах для взрослого человека. И странный сверток на груди…
В людской толпе запах путался и постоянно терялся, но, Хвала селезенке, девушка не пошла в торговые ряды, а завернула в обычный жилой квартал. И мы с Ником довольно быстро наткнулись на нее, с отсутствующим видом сидящую на скамеечке в садике возле ухоженного маленького домика. У ее ног стояла относительно небольшая дорожная сумка, напоминающая древний советский чемодан с ремнями. Относительно в сравнении с хозяйкой, конечно.
– Привет, Булочка! – развязно выдал капитан, плюхаясь рядом на скамью.
Холодом грозовых глаз можно было убить пингвина, но не толстокожего Ника Чайку.
– Не обращай, пожалуйста, внимания, – вмешалась я, – он на голову слабоват, знаешь, устал, не выспался… Словом, где тонко, там и рвется. Я Диана, а как тебя зовут? – девушка, уже набравшая было воздуха, чтобы то ли сдуть Ника со скамьи, как волк поросячий домик, то ли послать его в необозримые дали, от моего дружелюбного тона удивленно выдохнула.
– Привет. Я Илия. Менестрель. Похороны, свадьбы, корпоративы. Баллады, романсы, похабные частушки, – привычно выдала она, изучая меня. От пристального внимания столь выдающейся особы было немного не по себе, но в целом девушка производила очень благоприятное впечатление. – Что хотите заказать? Свадьбу не рекомендую, – она большим пальцем через плечо показала в сторону вальяжно развалившегося Ника, – он у вас пьет слишком много рома, вы в курсе? Намаетесь с ним, я серьезно. Ну, а если не свадьба, то я согласна, но требуется обеспечить место ночлега, а то я временно… вот.
Она грустно уставилась на собственный пыльноватый чемодан. Кажется, она приехала недавно и сумку еще толком не разбирала. Или ей "помог" тот, кто сдавал ей ночлег накануне. Наверное, поэтому ей так срочно нужны были деньги за выступление. Впрочем, о чем это я? Илия вправе требовать оплату своего труда, и неважно, как срочно ей нужно оплатить жилье. Но мне это скорее на руку. Я вдруг прямо нутром почуяла, что мне очень нужно, чтобы Илия попала на Ласточку. Очень. Просто жизненно необходимо.
– Нам нужен менестрель на длительный срок, мы плывем на Киренику. Составите компанию? Каюту и защиту обеспечим, оплата по прибытию, скажем… Сколько стоит час работы?
Илия ошарашенно уставилась на меня. Под пышными кудрями шла напряженная работа мысли, было заметно, что девушка с математической скрупулезностью обрабатывает входящие данные.
– Сейчас, в сезон штормов? Вы чокнутые? – я аж вздрогнула, услышав знакомое слово. На какое-то мгновение мне показалось, что я разговариваю с соотечественницей.
– Этот скорбный головой – маг воздуха, я могу управлять водой и льдом, а еще у нас хорошее питание и чистые гальюны. Соглашайтесь, Илия, в Киренике вам наверняка будет чем заняться! – соблазняла я ее, сияя нервной улыбкой. Да соглашайся же ты быстрее!
– Эй! – послышался вопль с другого конца улицы. – Это же Ник Чайка! Вон там! И опять с двумя девками, сволочь!! Попался, гад!
– Девочки, у нас проблемы, – подобрался Ник.
– Это у тебя проблемы, – отбрила его Илия, считая, видимо, капитаном меня.
– Это у нас мои проблемы, – скорректировал формулировку Ник, вскочив на свои длинные ноги и беспокойно забегав по садику, пока оравший неизвестный с нарастающим ускорением двигался в нашу сторону, собирая по пути толпу свидетелей. – Цыпа, дорогая, я вынужден просить у тебя финансовой защиты. И давайте уже свалим из этого гостеприимного места, я серьезно, он такой не один.
– Сколько? – кротко поинтересовалась я, залезая в мешочек с монетами. Подумаешь, хоть одного кредитора успокою, мне же не сложно.
– Триста золотых, – тоном первоклассника-отличника ответил Ник, нервно перебирая на одном месте ногами, как козленок.
– Сколько? – ахнула я. – Это почти все, что у нас есть! Ты совсем охренел? Куда можно просрать такую сумму? Валим бегом, Илия, у двора есть другой выход? Ты с нами?
– Ага, вон туда, – ответила она, без малейшего усилия подхватывая чемодан, и с резвостью мигрирующего кабанчика ломанулась куда-то за домик.
Когда мы оказались у Ласточки, солнце снова садилось. Мы долго петляли по каким-то задворкам, потому что Илия тоже не особенно хорошо знала город, и искали выход на наш причал. В одном месте она даже перебросила меня через высокий глухой забор отработанным движением баскетболиста. С той стороны ловил Ник, вскарабкавшийся сам, и в процессе напомнивший мне большого тощего палочника.
Совместные пробежки, наверное, сближают, так что к кораблику мы подходили, перешучиваясь, как закадычные друзья. Внезапно из висящей на груди Илии сумки раздался какой-то звук, словно там зевнул котенок.
Илия всучила чемодан Нику, отчего тот охнул и согнулся под его тяжестью, и торопливо расколупала сверток. Я уронила челюсть, наблюдая, как из сумки появилась голова четырехлетнего ребенка. Веселенькие светлые кудряшки, курносый носик-пуговка и светло-голубые глазки, осоловело моргающие после долгого сна.
– Ты, наконец, проснулась, моя радость, – засюсюкала моментально смягчившаяся железная леди. – Познакомьтесь с моей малышкой, это Нинель! – дитя посмотрело на меня и улыбнулось, показав ровные молочные зубки и крошечные острые клычки, выглядевшие одновременно мимимишно и пугающе. – Нинель, это тетя Диана! – только сейчас я заметила хорошие такие клыкандры и у своей новой знакомой.
– Вы вампиры? – наверное, не слишком толерантно уточнила я, потому что девушка очень выбивалась из уже сформированного у меня образа вампира.
– Ну, да, – похолодевшим тоном откликнулась она, вмиг посуровев. – Есть проблемы?
– Ни малейших, Боже упаси, – открестилась я, ступая на сходни вслед за кряхтящим от натуги Ником. – Ты просто… э-э… заметная девочка. Издалека заметная. Я думала, ты оборотень.
– А, – отмахнулась, как от пустяка. – у меня мама медведь.
– А папа?
– А папа – подлец.
Ох, как все непросто.
Глава 4 Вскрываем чирей
Диана
– А у вас тут… миленько, – сказала, наконец, Илия тоном «у вас тут насрано».