Он шел по мосту, наталкивался на прохожих, но не из-за собственной неуклюжести, а из-за того, что пристально смотрел в мою сторону. Я проследила за его взглядом, тот, не отрываясь, смотрел на старичка. Перебежав дорогу перед потоком машин, он стал идти позади старика, стараясь держаться на определенном расстоянии. Вряд ли он здесь оказался случайно, вся на нервах я пошла следом.

Когда старичок зашел под последнюю арку, парень прибавил шаг и оказался под сводом вместе с ним. Что-то блеснуло в его руке. Я хотела крикнуть, чтобы предупредить старика, но заметила, что это не нож, а всего лишь маленький стеклянный брелок. Брелок в виде старинного фонаря.

На секунду я потеряла их из виду, но парень тут же вышел из арки, улыбаясь, будто кот, съевший хозяйскую сметану. Тут он заметил меня, не стал уходить, а подождал, пока я подойду до него.

– О, привет. Мы, кажется, встречались. В библиотеке, верно? – как ни в чем ни бывало сказал он, изобразив на лице приветливую гримасу.

Я стояла и молча смотрела на него.

– Меня зовут Максим, – парень протянул правую руку, предварительно переложив в другую что-то светящееся.

Этот предмет был похож на тот самый брелок. Только сейчас он почему-то светился. Я руки не протянула, смотрела прямо в глаза недавнему знакомцу. Парень опустил руку. Улыбка с его лица не исчезла, но в глазах появился какой-то злой огонек.

– Гуляешь по городу? А где твои друзья? – огляделся он по сторонам. – Удивительно встретиться два раза за один день? И в разных частях города. Интересное совпадение, правда?

– Где старик?! – злость во мне закипала, я больше не видела старичка и понимала, что этот пацан что-то с ним сделал.

– С кем? – Максим удивленно поднял брови, будто вопрос его удивил.

– С Акакием Акакиевичем, – таким же ровным голосом сказала я.

– Какий кто? – Максим изобразил смешок, но слишком натянуто, чтобы в него можно было поверить.

– Ты прекрасно знаешь кто это. Не придуривайся. Ты подслушал наш разговор в библиотеке и тебе пришла в голову та же мысль, что и мне – найти его там, где он всегда и был, что в книге, что в реальности, – я сделала шаг в его сторону. Тот невольно отступил. Он был немного ниже, поэтому боялся за свою безопасность. Но при этом улыбка так и осталась на его лице, будто ее зацементировали.

– А, так ты про гоголевского Акакия Акакивича. А я-то, грешным делом, подумал, что в наше время кто-то дает детям такие имена. Вот было бы смешно. Хотя нет, – он изобразил скорбное лицо, – дети нынче злые, засмеют парня уже в школе. Самооценка упадет ниже некуда, и станет он тогда настоящим Акакием Акакиевичем.

– Ты мне зубы не заговаривай. Ты с ним что-то сделал.

В эту секунду лицо Максима исказилось, улыбка стерлась, будто она никогда и не бывала на его лице. Губы превратились в тонкую полосочку. Он шагнул вперед и хоть был ниже ростом своим напором заставил меня отступить.

– Слышь, красотка, ты не лезь не в свое дело. Как погляжу, ты можешь только ходить и глазками стрелять. Из видунов, что ли? Так вот смотри, а в дела больших и серьезных дяденек не лезь. Можешь доложить своему начальству, что это моя добыча. И так теперь будет всегда.

Он запрыгнул на парапет, отделяющий переходную зону от проезжей части. Перед ним остановилась машина, он открыл дверь, сел и машина тронулась. Напоследок я увидела, что Максим помахал в окно, показывая светящийся брелок. Нужно разобраться, что это за вещица такая, после которой пропадают люди. Тьфу ты, то есть герои.

Я осталась стоять на мосту. Чтобы удостовериться, я прошла под аркой, дошла до конца моста и огляделась по сторонам, хотя понимала, что это бесполезное дело, и старика я нигде не найду. Убедившись окончательно в том, что старик так и не вышел, я достала телефон, мятую визитную карточку из кармана и набрала номер. На последней цифре задержалась, оттягивая неприятное, зажмурилась, будто меня это спасет от раздражающего голоса Антона.

Машина Антона уже стояла во дворе, когда я подошла к дому. Увидев меня, он выскочил, громко хлопнул дверью, подбежал и, схватив за плечо, оттащил меня в тень кустов сирени.

– Какого черта ты поперлась туда? Твое дело какое – узнала что-нибудь – звони мне. Почему ты докладываешь только тогда, когда дело провалено?

Я оттолкнула его руку со своего плеча.

– Не смей трогать меня, а то уложу, как в прошлый раз. И не думай, что я позволю вмешивать брата во что-то опасное или противозаконное. Мне ваша сектантская библиотека поперек горла. И не думай, что, если тебя назначили главным, можешь мной понукать. Если бы я туда не пошла, никто бы и не узнал, что старичок пропал. Ну, позвонила бы я тебе – что ты мог сделать?

Антон навис надо мной, я чувствовала его нервное дыхание на своей щеке. Умею же я доводить парней, этого у меня не отнять.

– Умная, да? Институты поназаканчивала, а мозгов хватило только на работу дворника. Говоришь, твое дело - сторона, людей, пусть и не настоящих, но живых, будут похищать, а ты будешь стоять в стороне и смотреть, лишь бы в неприятности не влезть?

– Может, если бы мне кто-нибудь что-нибудь объяснил, было бы проще ориентироваться! А то показываете обгоревшие трупы, говорите не соваться, а теперь ты еще и обвиняешь в том, что я ничего не сделала. Интересная история получается.

Антон сверкнул глазами, но ни говорить, ни делать ничего не стал, просто уничтожающе смотрел.

– Может, объяснишь, а? – я только сейчас заметила, что глаза у него нежно василькового цвета. Господи, куда я смотрю!

– Нечего объяснять. Это знают только Хранители. А ты только видунья. Да и то раззява, которая проморгает все на свете.

– Наслаждаешься властью и знанием? Радоваться парням нынче нечему, кроме как превосходством над девушками? – бросила я будто невзначай и пошла прочь по аллее сквера. – Ненавидишь меня только потому, что я вижу то, что не видишь ты? Ничего не говоришь и готов спихнуть все неудачи на мою голову? Так мне-то все равно. Хоть всех ваших героев переловят, похитят или что еще там с ними делают. Можешь на меня спихнуть, я в вашей конторе надолго не задержусь, а тебе галочка. Проще же все на девчонку свалить, чем самому ответственность взять. Только мне плевать, а ты будешь тем, кто не смог справиться с девчонкой и подростками.

Антон сжал кулаки и пошел следом. Я села на скамейку, закинула ногу за ноги, расправила юбку, отмечая, что он пришел следом за мной. Но Антон остался стоять напротив скамейки, продолжая сжимать кулаки и со злостью смотреть на меня. Я улыбнулась. Люблю доводить парней до нервного тика.

– Что они делают с героями? Что делает брелок-фонарик, который показывал ты? Такой же был у того парня.

Антон сделал глубокий вдох, выдохнул и достал из кармана свой фонарик.

– Когда появляется герой, нужно просто нажать на крышку фонарика. Тогда включается механизм, который забирает героя. Когда герой внутри – фонарик начинает мигать.

– И вы и они пользуютесь одной технологией?

– Выходит, да.

– Откуда она у них? Или у вас? Кто у кого спер?

– Хранители никогда ничего не крали! – почти выкрикнул Антон. Он опять сжал кулаки, но после моей пламенной речи о геройстве, мужчинах и женщинах, наступать на меня не решился, лишь переступал с ноги на ногу, как цапля, выхаживая передо мной.

– Откуда тогда у вас технология?

– Тебе же Хан сказал. Ее изобрели тысячи лет назад. И те, кто изобрел, организовали орден Хранителей. Многие века мы возвращаем героев в их миры. Это тайное общество, никто не может знать ни про нас, ни про технологию.

– Но все-таки знает, этого ты отрицать не можешь. Значит, они откуда-то узнали.

– Могли только своровать.

– Не факт. Ты же этого знать не можешь. Может, и своровали. Но в любом случае они должны были знать, что воровать и где это лежит. А если это такая тайна тайн, – я сделала в воздухе кавычки пальцами, – то кто-то из ваших эту информацию слил.