А сословие Возвращающих Здоровье планировало наказать меня ещё сильнее. Не обращая внимания на мои героические заслуги.

Как я узнал от Реоа, род Саран провёл переговоры с торговцами недвижимостью, родами Кетра, Киналла, Ванау и остальными, чтобы те перекрыли мне возможность покупки домов и земли. Даже предложили выкупить мой домик в Восьмом Кольце по троекратной цене. Они планировали выселить меня на Ветроломы. И у них это почти получилось, но старшие рода Патунга остановили их, так как я состоял в отряде Маджи, что как бы защищало меня от слишком борзых наездов.

Тем не менее, однажды, в те дни, когда я был на поисках правды, на нашей улице появился сборщик налогов и объявил Танэ Пахау, что с сегодняшнего дня плата за пользование землёй для домовладельца Самирана из рода Саран повышается в два раза.

Не так уж много, но всё равно ощутимо и обидно. Ведь остальные жители на нашей улице платили столько же, сколько и раньше.

Рассказав о повышении налога, старец Танэ Пахау предложил подать жалобу в Прямой Путь, но я стиснул зубы и согласился платить. Лишь бы не дать роду Саран повод отвлечь меня на мелочную войну. Кроме того, я редко жил в этом доме. Когда я в казармах или вообще в низких царствах, то неуязвим для уколов обиженного на меня рода.

Мелочность и мстительность Саран не удивляла. Все дивианцы жили на одной летающей тверди. Все постоянно сталкивались друг с другим в житейских передрягах, а семьи, рода и сословия постоянно вели с собой вялую борьбу, которая изредка вспыхивала и превращалась в родовые или сословные войны.

Дивия — что-то вроде летающей коммуналки или общежития, жители которого вынуждены постоянно взаимодействовать, даже если ненавидели друг друга.

✦ ✦ ✦

Я и Похар Те-Танга некоторое время молча пили воду.

Похар сказал:

— Ты принял род Саран, но не оставил своих тайных шушуканий с матерью. Я очень расстроен тобой, сын. Мне очень больно. Почему ты так поступил со мной?

Не сказать, что я чувствовал вину перед Похаром Те-Танга. Как ни рассматривай — я не его сын. Но приличия обязывали сокрушённо склонить голову и печально ответить:

— Клянусь всеми Создателями, отец, у меня не было намерений сделать тебе больно. Но таков Путь.

Волшебная и тупая фраза сработала.

— Это верно, верно… Но всё же как-то неуютно. Мой род понёс большую утрату от того, что ты не стал Те-Танга. Ты мог занять важное место в сословии Поддерживающих Твердь. Ты усвоил бы наши скрытые озарения. Всё Нутро Дивии раскрылось бы перед тобой, как… как… как не знаю что. Как шкатулка, полная золота.

— Я понимаю свою потерю, отец. Но род Саран тоже не получил меня. Я стал воином, а не лекарем.

— Это немного меня радует.

Чтобы сменить тему, я спросил:

— Пап, раз Саран и Те-Танга заключили перемирие, скрепив его женитьбой детей, то почему это не помогло нашим родам вместе зарабатывать власть, богатство и влияние?

Папа Самирана махнул рукой:

— Наши предки заключили перемирие для того, чтобы перестать убивать друг друга, а не для того, чтобы помогать жить.

— То есть наши рода всё так же, каждый сам за себя?

— Это ты верно подметил, сын.

— А мой отказ стать Те-Танга не упраздняет договор?

— Нет. Родители и старшие родов условились, что выбор рода будет за ребёнком. И я проиграл битву за тебя.

— Тогда, отец, зачем ты винишь меня в выборе? Быть может, это тебе стоило бы сильнее убеждать меня в выгодах принятия рода Те-Танга?

— Да как ты смеешь такое говорить? Я всю жизнь уважал тебя, давал свободу. Даже договорился о женитьбе на дочери самого Вакаранги Карехи!

— Уже давно мёртвого, отчего не столь могущественного, как при жизни.

— Это верно, — сник Похар Те-Танга. — Быть может, ты и прав. Я оказался плохим отцом. Я не оправдал надежды своего рода и сословия. Ты даже лицом ничуть не похож на меня…

Кажется, эта подозрительная несхожесть давно мучила Похара. Но опять же, жалости к нему я не испытывал. Мне вообще было не до его кризиса среднего возраста. Пусть борется с ним, как дядьки в моём мире — купит себе золотой акраб-кабриолет, оденется в тунику помоднее и участвует в гонках, которые организуют молодые и богатые дивианцы. Может, подцепит там юную дивианку, годящуюся ему в дочери.

— Ты был нормальным отцом, — попытался утешить я. — И остаёшься им. Как там вообще дела рода Те-Танга?

— Лучше, чем раньше, — вздохнул Похар. — И всё без моего участия.

Папа рассказал интересную новость: его младший брат смог женить своего сына на Виви Карехи, заключив тот самый долгожданный союз родов Те-Танга и Карехи.

Внутренний Голос напомнил мне, что мужем Виви стал тот парень в круглой шапочке, который когда-то отказался платить дань Хаки.

— Я должен был стать тем, кто сделает союз возможным, — всхлипнул Похар. — Но я провалил поручение моего рода. Я не смог поженить тебя и Виви.

По словам папы, теперь его брат занял более высокое положение в роде Те-Танга и в сословии Поддерживающих Твердь. Он вообще стал одним из советников Карапу Карехи. У Те-Танга и Карехи появились какие-то тайные дела, в которые Похара никто не посвятил.

— Моя жизнь не оставит новых следов на Всеобщем Пути, — с надрывом признался Похар Те-Танга. — А те, что были, затираются следами других людей.

— Не отчаивайтесь… Ещё есть время наследить.

— Я упал и больше не могу идти наравне с моими сородичами.

— Ничего, подниметесь.

— Нет, сынок. Я могу только ползти в грязи, безо всякой надежды догнать тех Те-Танга, которые смело шагают вперёд.

— Всегда есть надежда, что… чтобы… — я не придумал, какая ещё надежда есть у этого несчастного человека и замолчал.

— Мой младший брат обошёл меня, наступив мне на спину, — снова всхлипнул папа.

Видимо, дороговизна алкоголя и сложность его покупки удерживали Похара Те-Тангу от того способа борьбы с депрессией, к которому обращались все провалившиеся по жизни пятидесятилетние мужчины России — забухать по-чёрному.

Но мне надоело искать слова поддержки для депрессивного папаши. Своих забот хватало. Сегодня мне предстояло узнать, кто я: выдумка безумного Самирана или же демон, занявший его тело?

При этом оказаться выдумкой было даже предпочтительнее. Ведь за подтверждённый демонизм меня могут отправить в Прямой Путь. А оттуда на казнь или в ссылку.

В зал вошла Мадхури Саран. Я даже и забыл, насколько она была прекрасна. Пусть эта красота была «натяжкой» озарения «Молодой Образ».

Папа Самирана встал и ушёл, не сказав мне на прощание ничего ласкового.

Мадхури спросила:

— Когда?

— Сегодня ночью. Ждите меня в доме на Восьмом Кольце.

Она кивнула.

Объяснив, как добраться до моего жилища, я покинул родительский дом.

✦ ✦ ✦

Как положено богатому и славному роду, Ронгоа занимали своими домами, дворцами и парками целую улицу. Правильнее сказать не улицу, а сформировали что-то вроде родового посёлка, города в городе. Примерно в центре этого поселения раскинулась круглая и довольно большая площадь с единственной статуей в её центре, само собой — Первому Ронгоа.

Статуя выполнена из золота, серебра и крашеного небесного камня с той же дотошной гиперреалистичностью, как статуя первого Карехи, которую я когда-то я отмывал.

Высотою изваяние было метров десять, и изображало старца в многослойном халате с широким поясом. На поясе — висели настоящие шкатулки, покачивающиеся на ветру. На голове старца высилась цилиндрическая шапка с иероглифами рода Ронгоа.

Похожие шапки, я видел, надевали многие Ронгоа, один раз даже носила Реоа, но ей она совершенно не шла, и постоянно соскальзывала с головы. Впрочем, этой девушки не шли никакие шапки: всё-таки красивые волосы, особенно, когда уложены косичками по бокам головы, хоть как-то украшали её лицо, всё ещё отчаянно похожее на голый череп.