– Что? – она сделала вид, что пытается избавиться от меня, уперлась ладонями в грудь и сжимала ее, царапая ноготками.

– Как ты про верность рассуждаешь, надеюсь, она работает и в обратную сторону. Распространяется не только на мужчину.

– Пф-ф-ф, конечно. К вашему сведению, Василий Егорович, я верная женщина. Ну что ты опять так противно улыбаешься?

– Да ничего, женщина. Может, хватит меня аморально трогать? На нас люди смотрят, а ты мнешь и мнешь…

– Я не мну, а завидую, – выпалила блондинистая. – У меня-то такой груди нет. И вообще, рядом с тобой у меня может комплекс развиться, – она опустила взгляд в вырез свой рубашки.

– Ну, во-первых, это не грудь, а грудные мышцы. А во-вторых, у тебя все более, чем отлично, – добавил тише, с удовольствием наблюдая, как у Алисы начинает частить дыхание. – И я сразу опережу вопрос. Нет, ты такую себе не сможешь накачать, у нас с вами, женщинами, разная физиология.

– Ну, блин, – с досадой выдохнула и перестала сминать мышцы, просто держала ладони на груди.

– Оладушек. Пошли обедать, тетя Гуля машет. Мы же договорились обсудить задержку твоей заработной платы.

– Ну пойдем, – извивалась змеей в моих руках. – Отпусти уже, так мы не сможем идти.

– Отпустил, – я раскинул руки в стороны. – Алис, а ты случайно в армии не служила? – поинтересовался я.

Девчонка сбилась с чеканного шага, медленно обернулась и посмотрела на меня, как на дурачка.

– Нет, – удостоила которым ответом и опять – раз-два, раз-два. А я решил сделать ход конем и, пока есть возможность, поговорить.

– Когда я говорил, что мы не живем вместе с Ирой два года, я не врал, – блондинистая чуть замедлилась. Слушала – это хорошо. – Не буду валить все на Ирку и рассказывать, какая она нехорошая баба, но не вышло у нас. Шесть месяцев жизни в деревне из двенадцати ей оказались в тягость. А ты, как видишь, я не могу оставить поля. Они кормят не только меня и отца, но еще и два десятка людей. Да и не умею я ничего другого, только вот…

– А твоя жена, что, не знала, что ей придется жить здесь? – спросила Алиса с претензией.

– Все она знала, и я знал, что ей в деревушке на сотню домов будет душно. Но, думал само собой рассосется. Не рассосалось.

– Глупость какая-то, – заявила она. – Если любишь человека, то и разделяешь его жизнь.

– Ну-у-у, – выдал я философски. – Что об этом сейчас говорить.

– Действительно, – фыркнула девчонка.

– Алис, я как занимался фермерством, так и буду. С октября по март в городе могу жить, а тут вот все остальное время.

– И зачем ты мне это говоришь?

– Так хочу сразу обрисовать перспективы. Я больше не хочу отношений набегами. Вначале встречи два раза в неделю, потом по выходным, чуть позже – пару раз в месяц, а потом чисто телефонные разговорчики. Я хочу просыпаться рядом со своей женщиной и засыпать с ней. Нет, ну понятно, что в любое время можно съездить по делам или к друзьям там…

Ребанный йод! Во меня понесло, еще чуть-чуть и я бедоносной предложение сделаю!

– Угу, – блондинистая кивнула и ускорила шаг.

Угу?.. А что это угу значит?! Да пошел ты, Вася, со своим полями в самые темные места?..

Спросить напрямую уже не мог, Алиса влетела под навес времянки и защебетала с тетей Гулей, расхваливая запахи, доносящиеся из казанов. Коза…

Я не стал навязываться, взял порцию и сел отдельно. Со стороны точно смотрелся великовозрастной обиженкой.

– А у тебя смартфон с собой? – услышал тихий вопрос справа от себя.

– Ну.

Блондинистая взглядом показала, чтобы я подвинулся.

– А приложение Госуслуг установлено?

– Установлено, – ответил, не понимая к чему шел разговор.

– Ну тогда входи в него.

– Зачем?

– Я не встречаюсь с женатыми мужчинами, – сказала она, активно работая ложкой. – Там все просто. Один супруг подает заявление, второй подтверждает. Честно, я вчера читала.

Алиса

– Серьёзно? – с нотками иронии переспросил Василий, но телефон достал.

– Более чем, – ответила ему, не таясь смотря в экран его мобильника.

– Лишь для того, чтобы ты смогла оценить всю серьезность моих намерений, – хохотнул Василий, открывая портал и демонстрируя мне экран. – Смотри. Оп… оп… и… оп! – быстро найдя необходимый раздел, Дубинин уверенно нажимал на нужные пункты. Словно делал это не в первый раз.

– Василий, – озадаченно позвала я его, наблюдая, как он убирает смартфон обратно в карман. – А сколько, ты говоришь, был женат?

– Два года…

– Нет, – мотнув головой, я отставила в сторону свой недоеденный обед. – Сколько раз ты был женат?

Я немного слукавила, когда сказала ему, что прочитала об этом. На самом деле, о таком способе развода я узнала от подружки-соседки, которая после очередного загула мужа решила с ним развестись. Так мы с ней, вдвоём, что не маловажно, полчаса тыкались в приложении… а Василий “оп-оп” и готово! Опыт по бракоразводным процессам так и бросается в глаза.

– Один, – хмуро ответил на мой вопрос Василий. – Могу паспорт показать, пока твои мозгожители ничего нового придумать не успели.

– Если один, то откуда ты…

– Откуда, откуда, – поднявшись на ноги, Василий потянул меня за руку, вынуждая встать. – Здесь ушей лишних много, – пояснил он мне, потянув в сторону и повышая голос: – Боюсь, у меня все работники голодными сегодня останутся, уши свои грея, вместо того чтобы ложками и ртами работать. А, как всем известно – голодный работник, это откровенно фиговый работник. Так и до массовых увольнений недалеко.

Слова Василия настигли свою цель. Грохоту от застучавших по тарелкам ложкам могла позавидовать любая группа начинающих барабанщиков! Я даже обернулась несколько раз, чтобы убедиться, что именно процесс принятия пищи издаёт такой грохот.

– Так вот, – уверенно взяв меня за руку, Василий вёл меня по дорожке. – То, что меня называют Дубом – это не потому, что я дерево и в голове опилки. Думаешь я не пробовал развестись с Ириной через приложение? Пробовал.

– И как? – уточнила я, хотя ответ и так был известен.

Он ведь всё ещё был женат, значит не получилось. Но сконцентрироваться и связно излагать свои мысли, мне сейчас мешала рука Василия.

Вроде ничего такого он делал. Подумаешь, за руку взял. Что я, за ручку ни с кем никогда не ходила, что ли…

Но по ощущениям, словно и правда впервые держалась за руки с понравившимся мужчиной. Это было так… естественно. И одновременно волнительно. Моя ладошка казалась несоизмеримо маленькой и хрупкой в его горячей и немного шершавой ладони. И самое удивительное – мне нравилась эта незначительная грубость его кожи. У меня даже мысли не возникло посоветовать ему увлажняющий крем! Хотя мысленную пометку поставить тюбик на тумбочку с его стороны кровати, я себе сделала.

Мамочки…

Я уже планирую наш быт!

Вот только вместо смущения и мысленных криков: “Остановись, он женатый бандит! Тебя убьют те, кто придут мстить за его темное криминальное прошлое!” – не было.

Наоборот, я испытывала азарт и нетерпение. И волнение. Лёгкое. Всё же слова Василия о том, как он видит своё будущее с любимой женщиной, попали в цель. Я очень четко представила себя с ним, примеряя на себя сказанное.

Я даже согласна жить в деревне. И засыпать вместе. И к друзьям… иногда…

А если и настигнет темное прошлое, то… в конце концов, можно ведь и Ирину отдать тем, кто придёт мстить Василию. Жена ведь, как никак. Им то какая разница…

– Что? – я так крепко задумалась, что пропустила не только то, что говорил мне Василий, но и тот момент, что мы, кажется, пришли. – Что это?

Мы отошли на приличное расстояние от основной зоны с бытовками и работников. Обернувшись, я даже не видела их.

– Баня, – улыбнулся Василий, открывая дверь и подталкивая меня внутрь.

– Прекрасно, – оказавшись внутри, я нерешительно замерла, осматривая дощатый пол и забитое сеном пространство. На баню было совершенно не похоже. Скорее на небольшой сеновал. – А зачем мы сюда…