— Она разве на что-то жаловалась?

— Нет, Ира приняла таблетку и легла спать. Но мне она показалась чем-то сильно подавленной. Я попытался узнать, только ли в аллергии дело… Дохлый номер. Ты и сама видишь, какой она неконфликтный, светлый человек.

А я — человек дерьмовый, получается. Какая же я дура! Когда Тим говорил, что не хочет рвать со мной отношения, он просто боялся, что я стану мстить. Обоснованно, конечно, но дело не в том.

Конечно, я отдавала себе отчёт, что свадьба — серьёзный шаг, но я тупо верила, что он хоть немного сожалеет. Периодически даже терзала себя угрызениями совести. А Солнцев просто хотел остаться для всех хорошим. Вот и сейчас, он всего лишь пытается выйти сухим из воды.

— А зачем ей врать? Между нами действительно нормальные отношения.

— Ну слава богу, — выдыхает он с облегчением. — Я очень люблю её, Надюш. В неё невозможно не влюбиться. Ты узнаешь её поближе, и сама убедишься. — Более мягким тоном, он добавляет: — Знаю, я сильно виноват перед тобой. Я всегда считал, что мы с тобой навсегда. Просто не ожидал встретить... её.

Это больно. Обидно и гадко!

Не знаю, чего добивается Солнцев, но преуспел он явно в обратном. Я чувствую себя второсортной. И бесит эта его уверенность в идеальности Иры — сил нет! Неконфликтный человек… Блаженная, что ли?! Потому что добиваться справедливости — нормально.

— Да ясное дело. Кто ж спорит? — выдавливаю из себя улыбку, вдруг вспомнив о ещё одном деле. — Только ты меня об этом поздно известил. У бабушки завтра юбилей. Ты же в курсе про её проблемы с сердцем. А она уже пару лет как поженила нас, ждёт правнуков… Ты в прошлом году пообещал поднять тост за её здоровье. Понимаю, что просьба доставит неудобств, но не мог бы ты на несколько часов сделать вид, что мы всё ещё любим друг друга?

— Надь… Бля… — Тим растирает ладонями лицо, поднимает к небу глаза. — У меня свадьба на носу! Даже если я уговорю Иру нам подыграть… Представляешь, каково ей будет в компании, где каждый только и говорит о том, какая мы с тобой шикарная пара?!

— Ей знать необязательно, — прячу за очередной улыбкой горечь. — Это моя последняя просьба.

Говорю, а внутри колет сожаление. Больше между нами ничего не будет. Словно осознание пришло только сейчас. И сразу злость такая слепит — бессильная, острая. Боюсь, что если вырвется — от крика моего оглохнем.

— Ла-а-адно, придумаю что-нибудь, — с досадой стонет Тим. — Утром наберу тебя. До связи.

— Уходишь? — мой голос сипит как неродной. Трус поганый, ей он, значит, тоже ничего не скажет… — Даже не поцелуешь на прощание?

— Надь, — вздыхает с раздражением.

— Я думала мы друзья, — фыркаю, осматриваясь по сторонам.

Есть ещё что-то. Ощущение такое, как бывает, когда кто-то пристально смотрит. Нервное, должно быть. В соседнем дворе по-прежнему ни души.

— Иди сюда, — сдаётся Тим. Царапает по живому, отвлекая на себя всё внимание.

Тянется к моей щеке, а мне большего не нужно — соскальзываю губами к крепкой шее и от всей души всасываю кожу!

— Спятила?! — его злости хватает только на полный обвинения и ужаса шёпот.

— А что такого? — надуваю губы. — Сам говорил, невеста у тебя неконфликтная. Покаешься — поймёт.

Солнцев, скрипнув зубами, уходит. А я потом всю ночь вою в подушку, ненавидя себя за эти слёзы. И его, за то, что заставляет такое испытывать. Нормально же вечер начался! И на черта только Марка прогнала?

«Гороскоп обещает, что сегодня вы имеете все шансы обрести что-то очень важное. Хорошо, если в пути вас будет сопровождать близкий человек: совместное путешествие поможет навести порядок в личной жизни».

«Перевожу на человеческий: если ты куда-то собралась с Солнцевым, смело шли его на хрен и будет тебе счастье» — присылает вдогонку Маринка.

С трудом отрываю чугунную голову от подушки. Семь утра, чтоб её…

По Авериной можно часы сверять.

«Коротким он настрадаться не успеет» — отправляю ответ, пытаясь второй рукой нащупать зарядное устройство. Ремизов своим визитом взбаламутил меня настолько, что уснуть получилось лишь на рассвете. И то после просмотра добротного хоррора.

Так он и во сне покоя не давал!

Бесит, гад. Хуже любой нечисти!

«Надь, а давай махнём куда-нибудь вечером? Пожалуйста» — приходит от Маринки вместо ожидаемых нравоучений.

И вот это «пожалуйста» в конце вызывает невнятное замешательство. Аверина никогда ни о чём не просила, если подумать. Но обмозговать эту мысль как следует не успеваю, очередное сообщение целиком сбивает фокус на себя. Ещё один жаворонок решил поторопить меня со сборами.

«Привет, Надь. Скоро заеду за тобой. Прости, что так рано, в полдень мне нужно отвезти Ирку к флористу».

Смешно. Нервничает…

Нужно честно сообщать, что разлюбил, до того как прыгнуть к другой в койку! Остальное простительно.

Я поступлю ужасно, если сделаю всё, чтобы Тим сегодня не смог вернуться в город?

Однозначно. В аду нас ожидают VIP-места.

Невольно морщусь, когда воспроизвожу в голове вчерашний вечер. Сливаю в раковину вино из бутылки. Там выпито от силы полбокала, а за последствия стыдно на галлон. Тим точно решил, что у меня не все дома, раньше-то я страсти к эксгибиционизму не проявляла, да и метить его кожу не стремилась. Никогда не пила и начинать не стоило.

«Марин, завтра я вся твоя» — отправляю подруге, прежде чем встать под душ.

Солнцев реально боится накосячить перед свадьбой. Сорок минут спустя, я уже разглядываю город с пассажирского места его машины, периодически усмехаясь экспрессии Тима, самозабвенно чертыхающегося на светофорах.

Медленно ему…

— О, хочешь ещё анекдот? — Поворачиваю голову к водителю, окидывая беглым взглядом широкую полоску пластыря на его шее.

Что-то мне подсказывает, Ирина про мой подарок ещё не знает.

— Надь, сколько можно?.. — Он страдальчески закатывает глаза.

— Это последний, честно! Просто в тему вспомнилось: «— Аллочка, ты таки вышла замуж?! Ну и шо ты скажешь за первую брачную ночь? — Та! Всю ночь меняла фамилию в социальных сетях…»

— Нормальная у неё фамилия! Чёрт меня за язык дёрнул... — Попытка сжать губы терпит сокрушительное фиаско и салон оглашается раскатистым мужским смехом. — Гадючкина моя…

— Тим, а почему ты мне про Гадючкину свою не рассказывал? Может, я тебе верность хранила, отшивала достойных парней?

— При том что мы давно скатились к дежурному сексу, а на тебя шею сворачивает каждый второй? Да ну, не верю.

Блин, и почему мне такая мысль не приходила? Отменная тактика! Солнцев мне заливает опять что-то вроде: «Не приеду, Надюш, взял дополнительные группы. Подарок прибудет с курьером», а я вместо того, чтобы наивно умиляться вниманию, задаю вопрос ему в лоб: «Милый, ты мне должен уже семь дежурств! Их тоже передашь курьером?». Идиотизм, но стоило бы провернуть эксперимента ради.

— С сексом, конечно, накладочка вышла, — говорю безмятежно. — Я ведь реально думала, что меня всё устраивает, пока с другим не попробовала.

Тим ухмыляется так весело, словно я ему очередную шутку сказала.

А что, почти не ошибся! Если бы не та ночь с Марком, шуткой бы всё и осталось.

— Я рад, что ты нашла подходящего партнёра.

Нет, ну так неинтересно. Где уязвлённая мужская гордость, досада — хоть что-то?!

Отворачиваюсь к окну. Солнцев следит за дорогой, но явно настроен поддержать разговор. А на меня внезапно такая апатия наваливается, что даже смотреть в его сторону не хочется.

Не скажет он мне ничего нового. То, что даже элементарно не ревнует, я и сама вижу.

Просто тоска какая-то тупая осталось по нам прошлым. Глупо я себя, конечно, повела вчера. Особенно когда для Иры показательно оставила засос. Не сработает это, тут тоньше надо действовать. Тим поступил как мудак, конечно, но держится молодцом. В отличие от меня, Ире не в чём его упрекнуть. Как зомбированный, ей-богу!