От дома Мишеля ее отделяла практически ночь езды, но все равно Кэт до конца не верилось, что все удалось. Возможно, впереди ждет участь страшнее той, от которой она бежала. Может быть, путь ее окажется намного короче, чем можно было бы предположить. И все же Кэтрин нисколько не жалела о своем решении. Пусть даже мнимый, но это был глоток свободы. Она скакала по полям, подгоняемая ветром, наполняла полную грудь морозным воздухом, любовалась бескрайними просторами. Что может быть прекрасней?! Пусть даже на миг, пусть даже, если останется мгновение. Кэт уже не раз прощалась с жизнью, и от этого каждый момент казался еще ценнее.

Солнце уже взобралось высоко на небо, и ярко освещало широкие серые просторы. Но, хотя оно ослепительно сверкало, его лучи не грели. И сколько бы Кэтрин ни протягивала замерзшие руки, она не чувствовала тепла, исходящего от светила. Девушка продрогла и вымоталась, а на пути все еще не встретилось ни одной деревни. Она не знала, куда направляется, лошадь понуро брела вперед, и, казалось, нескончаемая дорога тянется до самого горизонта.

Лишь к вечеру кобыла с обессиленной Кэтрин забрела в село. Еще издали девушка услышала звон колоколов, разносящийся от маленькой церквушки. Но не сразу смогла разглядеть нужное направление. Ее тело жутко болело, а перед глазами от усталости стоял туман, и сколько бы она ни моргала, не удавалось разогнать пелену.

В селении Кэт намеревалась лишь узнать дорогу, ибо денег на пополнение провизии у нее не было. Так же как и на постоялый двор. А на человеческую доброту и вовсе рассчитывать глупо. Доброта у людей, страдающих от мирских невзгод, появляется только со звоном монет. А монет у Кэтрин не водилось, сколько она себя помнила.

Решив не показываться лишний раз среди крестьян, девушка направила лошадь прямиком к церкви, которая располагалось на краю села. На пороге деревянного строения она увидела священника, провожающего прихожан после вечерней службы. Тот тоже заметил ее, но не подал виду. И обернулся к ней, лишь когда скрылся последний человек.

– Доброй дороги, путник, – обратился к Кэт священнослужитель, но тут же осекся, заметив, что перед ним девушка. – Путница.

– Доброго вечера, отец, – ответила Кэтрин, преклонив голову. – Я немного заплутала, не могли бы вы мне подсказать дорогу?

– И далеко ли держишь путь, дитя? – поинтересовался священник, почесывая седую бороду.

– Поместье графа Даррелла, – отозвалась девушка вибрирующим от усталости голосом.

– Не то ли, что недалеко от аббатства Альбэт?

Кэт задумалась – действительно, она слышала, что в полудне пути от поместья отца находится аббатство. Но названия девушка не знала, как и его местонахождения.

– Думаю, да, – немного растерянно пожала она плечами, и ссутулилась, ощутив непомерную тяжесть от усталости на своем промерзшем теле.

– Так это два дня пути отсюда, – священник указал рукой в нужную сторону. – Смотрю, ты уже вымоталась, дочка, не мешало бы отдохнуть.

– Благодарю, батюшка, но у меня нет времени на отдых, – отмахнулась девушка, страстно мечтая перевести дух.

– Ну хотя бы не откажи разделить со мной трапезу, да и животное немного передохнет, – предложил священнослужитель.

– Я буду очень благодарна, если у вас найдется для меня лишняя тарелка супа, – выдавила Кэтрин измученную улыбку и с трудом соскользнула с лошади.

– Найдется, найдется, – ответил священник, подходя к девушке, и забрал из ее рук поводья.

– Спасибо, – только и промямлила Кэт, чувствуя, как подгибаются ноги, ступая по твердой земле.

Спустя миг Кэт уже сидела за добротным деревянным столом и вкушала постную похлебку, ощущая радостные спазмы в животе. Священник тоже не спеша ужинал, украдкой поглядывая на путницу. И когда ее тарелка опустела, осторожно спросил:

– Не опасно ли, дочка, путешествовать одной в столь неспокойное время?

– У меня нет ничего, что можно забрать, да и сопровождать некому, – честно призналась девушка, не желая лгать божьему служителю. Хотя она и заготовила заранее историю о том, что спешит к тяжелобольному родственнику, но язык не повернулся произнести подобное.

– Да, дитя, времена сейчас тяжелые, непогода сгубила весь урожай, да и чума свирепствует повсюду. Людям лишь и остается уповать на милость божью и снисхождение короля, – священник возвел глаза к потолку и прошептал короткую молитву.

– Аминь, – в один голос с ним произнесла Кэтрин. – Благодарю вас за доброту, но мне нужно спешить.

– Хорошо, я провожу тебя, – святой отец отодвинул свою тарелку и поднялся из-за стола. – Раз ты не хочешь отдохнуть перед долгой дорогой.

Кэт еще раз махнула головой в знак благодарности и последовала за добродушным хозяином. Ей было неловко, девушка не привыкла к людской доброте. И воспринимала любые ее проявления с опаской. Но от отдыха она отказывалась по другой причине. Наверняка ее исчезновение давно обнаружили и граф отправил людей за ней. Пусть у Кэтрин и была фора, но последнюю половину дня путница передвигалась слишком медленно. Поэтому беглянку вполне могут нагнать.

Но все же Кэт переоценила свои силы, ибо даже на лошадь взобраться она не смогла. И несколько следующих попыток не увенчались успехом. Прижав ослабевшую голову к шее кобылы, девушка тяжело вздохнула, словно пытаясь перенять силы от животного.

– Ну куда же ты в таком состоянии собралась на ночь глядя, – попытался вмешаться священник. – Ненароком заплутаешь где, или того хуже – упадешь с лошади. Отдохни, а на рассвете поезжай с Богом.

Кэтрин ответила не сразу. Сначала взвесила все за и против, и в итоге решила, что служитель прав. В таком состоянии вряд ли она далеко уедет, лишь сильнее выбьется из сил. Да еще неизвестно, какие трудности ее поджидают на пути.

– Буду очень признательна, если у вас найдется какой-нибудь уголок для меня, – произнесла она, с трудом оторвавшись от лошади.

– Не волнуйся, дитя, найдется. Ступай за мной, а о лошади твоей я позабочусь позже.

Тяжелой поступью девушка последовала за священником и рухнула почти без сил на отведенную ей кровать.

Несмотря на усталость, уснуть Кэтрин удалось не сразу. Все ее тело настолько сильно ныло, что эта боль не позволяла расслабиться. Но все же после долгих мучений сон сморил ее. И очнулась она словно спустя миг, в темноте, оглушенная собственным криком…

Страх, словно лиана с острыми шипами, сковал тело девушки. Она не различала, где действительность, а где фантазия жутких снов. Там, в плену Морфея, она ясно видела графа Дантона и остро чувствовала, как он с силой тащит ее за волосы. Тело Кэтрин скользило по холодной земле, которая раздирала ее кожу до глубоких ссадин. Кэт кричала и вырывалась, но все было напрасно, Мишель продолжал волочить девушку к цели. А его целью была виселица, видневшаяся вдали. Она умоляла, задыхаясь и захлебываясь слезами, но чудовище, представшее в человеческом обличье, лишь сверкало на нее черными, как смола, глазами.Кэтрин снова вскрикнула, беспомощно бултыхая в воздухе руками. И вот чьи-то теплые ладони сжали ее влажные от пота кисти, и тихий голос прошептал:

– Успокойся, дитя, это всего лишь сон.«Сон», – отозвалось у нее голове, наполненной страхом.

«Сон», – мысленно повторила девушка, вглядываясь в угольные глаза. И теперь они не казались столь пугающими, да и хватка мужчины ослабла, а образ стал мутным.

«Сон», – уже вслух прошептала Кэтрин и распахнула глаза, полные слез.Над ней с мигающей свечой в руках навис священник.

Его взор был полон тревоги, и уста торопливо нашептывали молитву, пытаясь отогнать от девушки призраков ночи.

– Все позади, – произнес священнослужитель, утирая ее влажный лоб тыльной стороной ладони. – Это только сон.

– Сон, – отозвалась Кэт все еще дрожащим голосом, и мысленно попросила Господа, чтобы привидевшееся никогда не стало реальностью.Старая церквушка осталась позади, лишь солнце показалось из-за горизонта, окрашивая стеклянный небосвод желто-оранжевыми красками. Утро выдалось холодным, встречный ветер леденил лицо Кэтрин, заставляя кожу пылать, как от кипятка.