Сделав несколько глотков теплого молока, Кэт не смогла заставить себя больше ничего съесть. Невзирая на отсутствие графа, аппетит напрочь оставил ее. Решив не испытывать судьбу, оттягивая время, девушка поднялась из-за стола и, поблагодарив женщину за завтрак, направилась на улицу. Она чувствовала жуткую слабость в коленях, ее ноги будто не желали идти, но, все же подавив свой страх, Кэтрин распахнула дверь…

Неподалеку от дома Кэт заметила Мишеля и ощутила болезненный толчок под ребрами. Он запрягал лошадей, не обращая никакого внимания на нее. Растерявшись, девушка не знала, как ей быть, ведь подойти к нему не хватало смелости. Она сконфуженно переминалась с ноги на ногу, пока граф не взобрался на своего коня. И будто только теперь мужчина заметил ее присутствие, смерив взглядом, от которого у Кэтрин застыла кровь в венах.

Копыта лошадей в такт отбивали стук по промерзлой земле, и Кэтрин удрученно слушала эти мелодичные звуки. Она чувствовала себя ужасно; бессонная ночь сказалась болезненным пульсированием в голове, а тело гудело и ныло. Мишель, словно позабыв про спутницу, гнал своего коня рысцой, и это доставляло девушке истинное мучение. Кэт тряслась в седле, тихо постанывая, и мысленно проклинала ненавистную поездку. Граф молчал, не обмолвившись с ней и словом; над ним словно нависла серая, хмурая тень. И Кэтрин физически ощущала напряжение, исходящее от мужчины. Она жалела о ночной стычке, ругала себя за то, что совершила глупость, осмелившись на побег. Однако это не спасло ее, а лишь усугубило положение. Теперь же будущее пугало сильнее прежнего.

Кэтрин то и дело смотрела на небо, пытаясь определить время, но солнце практически не показывалось из-за туч. Мишель говорил, что до места они доберутся вечером, но «долгожданный» вечер так и не наступал. И к заходу солнца девушка повалилась на гриву лошади, мечтая о том, чтобы ее мучения поскорее прекратились.

Вздрогнув, девушка почувствовала, как кто-то потянул ее за талию, стаскивая с кобылы. Похоже, она задремала и остаток пути не видела. Теперь же вокруг царила густая ночь, и лишь горящие факелы освещали силуэт незнакомого здания.

– Можешь стоять на ногах? – послышался совсем рядом незнакомый мужской голос. И в ответ она положительно махнула головой, напрягая зрение, чтобы лучше рассмотреть стоящего рядом человека.

– Хорошо, тогда следуй за мной, – произнес молодой мужчина, направляясь к зданию. Он был высок и коренаст, даже своими внушительными размерами напоминал огромную скалу. Кэтрин молча последовала за незнакомцем, озираясь по сторонам в поисках графа. Но того не оказалось в поле зрения, и его коня девушка тоже не обнаружила. Сразу же в душе зародилась тревога: так куда все-таки ее привез Мишель? Поспешно догнав мужчину, Кэтрин тихим голосом поинтересовалась:

– Простите, а мы где?

– Мне не велено с тобой разговаривать, – пожал широкими плечами незнакомец.

Девушка с досадой поджала губы, пытаясь разглядеть место, куда ее привезли. И, к своему облегчению, она заметила, что здание совсем не походило на тюрьму, а скорее напоминало поместье. Мужчина завел Кэт в дом через крыло, предназначенное для прислуги. В столь позднее время там оказалось довольно темно, и им не встретилась ни единая живая душа. Кэтрин внимательно рассматривала длинный коридор, стараясь запомнить дорогу.

Она ожидала, что ее снова запрут в подвале или что-то подобного рода. Но девушка никак не могла предположить, что ее проводят в просторную, уютную комнату, в которой веяло приятным ароматом еды. Втянув сладкий запах, Кэт сразу же почувствовала протест взбунтовавшегося желудка: все же она жутко проголодалась и вымоталась за день.

– Доброй ночи, – пожелал мужчина и, бросив на нее любопытный взгляд, скрылся за дверью. И Кэтрин, вздрогнув, услышала щелчок замка. Значит, ее снова заперли. Что ж, по крайней мере, в этот раз не все так плохо.

Комната оказалась большой и теплой; она явно предназначалась не для прислуги. В центре располагалась огромная кровать, на которой, казалось бы, могло разместиться не менее пяти человек. Постель была застелена дорогими шелковыми покрывалами. Кэт с наслаждением провела ладонью по нежной белой ткани и со стыдом отдернула грязную руку, побоявшись замарать ее. Она обвела взглядом комнату и, чуть не воскликнув от радости, обнаружила ночной горшок и чан с водой. Прислушавшись к звукам за дверью и убедившись, что там тихо, девушка скинула с себя грязную одежду, после чего направилась к умывальне. Взяв большой душистый кусок мыла, она сжала его двумя руками и подняла к носу, втягивая пряный аромат. Подобная роскошь была недоступна для прислуги, поэтому, наслаждаясь незнакомыми запахами, Кэт даже прикрыла глаза.

Опустив руки в теплую воду, девушка тихо замурлыкала от удовольствия. Потемневшие ногти на фоне белого тазика казались до неприличия грязными. Взяв щетку, Кэтрин принялась яростно оттирать черноту с тела и остановилась, лишь когда ее кожа начала благоухать. Покраснев, она обнаружила под ногами огромную лужу и поспешно бросилась ее вытирать своими же вещами.

Когда с мытьем было покончено, Кэтрин, завернувшись в покрывало, принялась за еду. Но, лишь отведав немного жаркого, девушка почувствовала непомерную усталость и со стоном рухнула на кровать. Приятная нега сразу же растеклась по телу, и, млея на мягкой перине, Кэт прикрыла глаза, подумав, что если даже этот день станет последним, она не особо огорчится.

То ли от усталости, то ли на фоне пережитого, вопреки прекрасной обстановке, Кэтрин всю ночь мучили кошмары. Девушка постоянно просыпалась, утирая со лба ледяной пот, и слышала, как неистово в груди колотится сердце. Эти сны были странными и словно переплетались с явью. Из темноты до нее доносились голоса, и она отчего-то знала, что они принадлежат Габриэлю, но из мрака появлялся Мишель. И при виде его гневного лица ей хотелось кричать от ужаса…

Пробудилась Кэт оттого, что услышала сквозь сон щелчок замка, и, приоткрыв глаза, увидела, как дверь медленно отворяется. Кэтрин затаила дыхание, не зная, чего ожидать, но в комнату проскользнула невысокая юная девушка.

– Извините, я вас разбудила, – покраснев, промямлила та.

– Вас, – тихо повторила Кэт, не понимая, почему к ней так обращаются.

– Я принесла одежду и завтрак, – произнесла незнакомка, словно не заметив удивления Кэтрин.

– Спасибо, – ответила Кэт, приподнявшись в постели, и, увидев, что вошедшая собирается уходить, окликнула ее, спросив:

– Скажите, где я нахожусь?

Вместо ответа служанка потупила взгляд и поспешно юркнула за дверь, снова заперев ее. Кэт, прикоснувшись пальцами к губам, задумалась: да, эта комната далеко не тюрьма, но, без сомнения, Кэтрин в ней пленница. Так отчего же ее поселили в таких условиях, а не определили в подвал, как и полагалось?

Подобные мысли не давали покоя. Она неосознанно натянула вещи, принесенные служанкой, и посмотрела на еду, но голода не почувствовала. Тревога напрочь отбила аппетит. Прекрасно понимая, что дверь закрыта, Кэтрин все равно подошла к ней, чтобы проверить. После чего несмело постучала кулаком, однако ответа не услышала.

Остаток дня девушка металась по комнате, изучив ее вдоль и поперек. Время тянулось бесконечно долго, а к ней так никто больше и не зашел. Огонь в камине догорел еще утром, и теперь вокруг царила прохлада. Накинув на плечи покрывало, Кэт снова постучала в дверь. Она решительно вознамерилась потребовать встречи с графом: пусть уж объяснит, что ее ждет. Все лучше, чем сводящая с ума неизвестность.

Дверь открылась, лишь когда Кэтрин сбила все кулаки о бездушную деревяшку. И перед ней с недовольным лицом предстал мужчина, который привел ее сюда.

– Чего стучишь? – спросил он раздраженно. – Совсем ополоумела?

– Я хочу поговорить с графом… – девушка растерянно запнулась, осознав, что совсем не знает фамилии Мишеля. – Немедленно!