Литмир - Электронная Библиотека
Литмир - Электронная Библиотека > Костылев Валентин ИвановичОрлов Александр
Стрижак Олег
Баханцев Дмитрий Никифорович
Андреев Виктор Николаевич
Ростовцев Юрий Алексеевич
Бобрецов Валентин Юрьевич
Воронцов Александр Петрович
Насущенко Владимир Егорович
Леушев Юрий Владимирович
Александров Евгений
Ивановский Николай Николаевич
Иванов Виталий Александрович
Макарова Дина
Петрова Виктория
Знаменская Ирина Владимировна
Шумаков Николай Дмитриевич
Герман Поэль
Кобысов Сергей Андреевич
Рощин Анатолий Иванович
Гранцева Наталья Анатольевна
Любегин Алексей Александрович
Милях Александр Владимирович
Дианова Лариса Дмитриевна
Цветковская Римма Фёдоровна
Вартан Виктория Николаевна
Скобло Валерий Самуилович
Далматов Сергей Борисович
Бешенковская Ольга Юрьевна
Макашова Инна
Губанова Галина Александровна
Дунаевская Елена Семёновна
Пидгаевский Владимир
Скородумов Владимир Фёдорович
Горбатюк Виталий
Храмутичев Анатолий Фёдорович
Жульков Анатолий Иванович
Пудиков Николай
Нешитов Юрий Петрович
Гуревич Наталья Львовна
Левитан Олег Николаевич
Мельников Борис Борисович
Решетников Юрий Семёнович
Менухов Виктор Фёдорович
Сидоровская Лариса Борисовна
Зимин Сергей
>
Молодой Ленинград ’77 > Стр.59
Содержание  
A
A

Покачивание убаюкивало. Власову показалось, что качается не он, а весь лес вокруг него. Опять закружилась голова, к горлу подступила тошнота. Глаза заволокло туманной пеленой.

Где-то далеко в стороне тревожно прокричал чибис. Настоящий луговой летун-забияка. Его голоса Федор не услышал. Тяжелое забытье навалилось на него.

Владимир Пидгаевский

СТИХИ

НА УЧЕНИЯХ

Безропотная ночь на полигоне.
Луна ушла прожилками тропинок.
Мой БТР в последнем эшелоне
Упорно разбуксовывал суглинок.
Туман был крепче выхлопов бензина,
Въедался в души,
Разъедал глаза.
Ревела многоосная машина,
Царапала поверхность и ползла.
Ночную темень вспарывали взрывы.
И не было врагов как таковых,
И впереди шагали командиры,
Не видевшие в жизни штыковых…

НА РОДИНЕ

Прошагать бы росой предзакатною,
Пусть кукушки еще не спят
И озера
Стреляют щурятами,
Кряквы крякают на утят.
Камыши раздвигая бережно,
Заглянуть в голубой простор,
Где натруженный месяц селезнем
Чистит перышки перед сном,
Где дремучесть лесов без края,
Где кузнечик спит на листке…
Засыхает заря ржаная
Хлебной корочкой
На окне.

Виталий Иванов

В КИНО

Стихотворение

Смотрели прямо на меня
Края кровавые воронки,
И я был посреди огня
В кричащем маленьком ребенке.
Прямой наводкой смерть вела
Огонь из тысячи орудий.
Война давно уже прошла,
Ее почти забыли люди.
И это — фильм. При чем здесь я,
Для нового рожденный века?
Как дико! Словно муравья,
Вдруг раздавили человека!
При чем? Но если это мать
В орущем месиве воронки
И мне придется умирать
Вот в этом маленьком ребенке?!
В кино иль жизни? Тишина.
Все пушки бьют. Темно от боли.
Меня с ума свела война,
И я умру в случайной роли,
Умру, разбивши свой мирок
Из лун, туманов, синецветий,
Воскресну вновь и выйду в бой
За все, что дорого на свете!

Владимир Скородумов

КОМАНДУЮЩИЙ

Рассказ

После поражения фашистской армии под Москвой геббельсовская пропаганда вопила, что причина отступления — плохие русские дороги. А проиграв войну, уцелевшие гитлеровские генералы заявили — виноват фюрер и плохие дороги в России. И выходит: они проиграли войну из-за наших плохих дорог, а мы ее выиграли из-за этих самых дорог.

Увы! И у нас дорожки эти в печенках сидели, хотя они и наши. Поведешь радиороту, бывало, после дождика — и стоп! Задние колеса крутятся, а машина ни с места. И пошло: раз, два, взяли! Раз, два, взяли! В других частях легче, а каково было мне? В роте восемьдесят человек без малого, и хотя все они в шинелях, но сорок солдат носят юбки. И когда эти солдаты начинают визжать: раз, два, взяли! — то и остальные сорок ослабевают от смеха.

Однажды в самую распутицу по раскисшим дорогам штаб фронта совершал марш. Войска наступали, ушли далеко вперед.

К вечеру с большой натугой рота сосредоточилась наконец на новом месте. Не прибыла только одна радиостанция. Но я не беспокоился. Она была оставлена на старом месте для поддержания связи. Прибудет позже. К тому же на ней один из лучших водителей роты, ефрейтор Дудкин. Действительно, часа через два, когда рота была уже накормлена и все понемногу утряслось на новом месте, появился Дудкин. Он был встревожен. Его тревога передалась и мне.

— Где радиостанция? — был мой первый вопрос.

— Радиостанция на месте.

— Исправна?

— Исправна!

Я успокоился. А шофер стоит, мнется.

— Что же случилось? Что тянешь резину? Или как у прекрасной маркизы — радиостанция исправна, но машина сгорела?

— Товарищ капитан, — решился наконец водитель, — командующий фронтом приказал передать вам, чтобы меня откомандировали в боевую часть.

В первое мгновение я совершенно не мог уяснить значения его слов, хотя вроде бы все понял. Радиостанция роты обслуживала непосредственно штаб фронта, но командующий был для меня фигурой настолько недосягаемой, что я заорал на водителя:

— Чего чушь мелешь? Какой еще командующий?

— Наш командующий, товарищ капитан, генерал-полковник.

«Что за чертовщина!», — подумал я и опять напал на шофера:

— Где ты его встретил? Куда ты полез?

— На дороге встретились, товарищ капитан, а к нему я не лез. Позвал сам.

И водитель доложил следующее.

Его радиостанция еще два часа продолжала работать на старом месте, затем, свернув связь, выехала к новому месту дислокации. Движение на шоссе шумное и бойкое. И справа, и слева на каждом километре буксует машина. Но водитель радиостанции опытен, он успешно ведет машину в нескончаемом потоке, умело обходя опасные места. Он удачно миновал город — новую базу снабжения фронта, перед которым было особенно интенсивное движение, и выехал на проселочную дорогу в направлении штаба фронта. И вдруг сзади раздался настойчивый сигнал. В лицевое зеркало водитель увидел легковую машину. Сигнал повторился — уступай дорогу. Но свернуть с середины дороги — значит застрять, у радиостанции только один мост ведущий. И водитель прибавил скорость, надеясь где-нибудь впереди пропустить назойливый «виллис». Но тот не стал ждать — это же вездеход. Он свернул с дороги, обогнал радиостанцию и остановился. Дверца заднего сиденья мгновенно распахнулась, из «виллиса» выпрыгнул офицер в кожаной куртке и подбежал к водителю радиостанции. Откинув дверцу, скомандовал:

— К командующему!

А там разговор короткий:

— Почему не уступал дорогу?

— Не слышал, товарищ генерал!

— Из какой части?

— Из радиороты штаба фронта.

— Передай командиру роты, чтобы откомандировал тебя в боевую часть!

«Виллис» рванул вперед, а водитель поплелся к своей кабине.

У меня не было причин не верить Дудкину — все, что он рассказал, звучало правдоподобно. Отчитывать его не было никакого желания. Что толку?! Но его дважды повторенное: «Когда прикажете убыть, товарищ капитан?» и бодрый голос вызвали во мне подозрение. Далеко не всем нравится служба в штабе фронта. В роте, пожалуй, не сыскать было ни одного солдата, который не обратился бы ко мне с просьбой отправить его на фронт.

59
{"b":"830505","o":1}