— Не могу. Я пытался.

— Я не хочу, чтобы ты меня возвращал, — и снова этот взгляд. Нежный и доверчивый.

Целую Лизу в мягкие податливые губы.Она отвечает на поцелуй, обвивает мою шею руками, притягивает к себе. Хочу большего, но не позволяю себе. Перепихон в кабинете не для нее. Тем более, место не для первого раза. А я ведь уже принял решение — первый секс у Лизы будет со мной. И последующие тоже… Не хочу делить ее ни с кем. Но этого добиться будет не просто.

— Поехали, — я помогаю девочке встать.

— Куда?! — взгляд расфокусированный и немного растерянный.

— Поужинаем. Я ел только утром.

— А если нас увидят?..

— Ты так боишься, что передадут Марку?

— Боюсь. Но боюсь больше, что узнает твой отец. Он же не одобряет нас с братом. И дружба это одно, а… — она смотрит мне в глаза, ее щеки немного розовеют. — А отношения — совсем другое.

— Идем, — целую Лизу в уголок губ, вдыхая аромат ее кожи.

— Только куда-нибудь попроще, — говорит, дергая меня за руку. — Я не хочу сидеть и думать, как правильно дышать в этом заведении.

— Без проблем.

Я пропускаю девочку вперед. Она идет, скованная, плечи поджаты, голова чуть опущена. Ничего общего с тем, как со мной обычно ведут женщины. Они хотят показать себя только с выгодной стороны. Бедра выписывают восьмерки, движения такие, будто они только сошли с шеста и готовы танцевать приват.

В лифте мы не одни. Я пользуюсь возможностью, встаю практически вплотную. Щекочу запястье Лизы. Она улыбается, прикусывает нижнюю губу.

— Слава, — шепчет, заливаясь краской.

Да это просто кайф. Настоящий кайф наблюдать за ней. Ловить эмоции. С ней хочется играть. Долго не переступать границы. Растянуть удовольствие. Наслаждаться.

— Что выберешь? — интересуюсь я, когда мы занимаем места в одном из близлежащих к офису заведении.

— Пиццу? — не утверждает, спрашивает.

— Кто бы сомневался, — хмыкаю я.

— Ничего не могу с собой поделать, люблю ее больше жизни, — отвечает не для глядя на меня. — И чай.

— И все?

— Нет, шоколадное мороженое.

— Надо было идти в детское кафе.

Лиза хмурится.

— Ну если я это люблю…

— Так я ничего не имею против. Я тоже люблю пиццу.

Мы делаем заказ. Я пересаживаюсь с кресла на диван. Лиза молчит, наблюдает за мной.

— Здесь уютно, — говорит, не выдержав внимательного взгляда.

— Вполне, — я кладу ладонь ей на бедро. Не высоко, веду к колену и оставляю руку лежать. Вот, наверное, и все умения ухаживать за женщиной. Я не знаю, что делать дальше. Обычная схема поведения не для Ляли. Но она сама приходит мне на помощь.

— А я представляла, как мы с тобой ужинаем где-нибудь, — девочка придвигается ко мне, кладет голову на плечо.

— Интересно, — хмыкаю я. — И как же все проходило?

— Примерно так же, как и сейчас. Ты был невозмутимым Вячеславом Сизовым, а я восторженной Лялей.

— Твоя характеристика мне нравится.

— А еще с тобой обязательно флиртовала официантка.

— Ну эта-то не флиртует.

— А ты бы хотел? — тут же спрашивает насупившись.

— Конечно, нет.

— И часто флиртуют? — хитро щурит глаза.

И я дразню.

— Да практически всегда.

— Не удивительно. Ты красивый. И обеспеченный. Я буду ревновать.

— И что делать? — подыгрываю.

— Прекрати ухаживать за собой.

— Мыться?

— Хотя бы мыться, — Лиза звонко смеется, и чтобы приглушить смех, утыкается мне в плечо. — Или сними вот эти дорогущие часы.

— Прямо сейчас?.. — я тянусь к запястью.

— С ума сошел, а если потеряешь? — пугается. — Я пошутила. Ты и без них привлекательный для женщин.

— Я скажу больше, — шепчу, склонившись к макушке девочки, — я вообще без всего очень даже ничего.

— Слав, — она хлопает меня по бедру. И почти тут же отскакивает, замечая приближающуюся официантку. Смущается. Дожидается, когда та уйдет и только потом заговаривает: — Будешь? — протягивает мне первый кусок пиццы. — Смотри как сыр тянется. Вкусно, м-м-м.

— Ешь.

— Не хочешь?

— Хочу, — я прилично откусываю, вызывая возмущение.

— Эй, я не думала, что ты не согласишься, — девочка смотрит возмущенно.

— А зачем тогда предлагала?

— Стыдно не делиться, когда тебя угощают.

Наверное, никогда к этому не привыкну. За столом в доме Зверевых самое вкусное делится поровну. Я понимаю откуда такая привычка, Марк не всегда жил в достатке. Сейчас у него нет финансовых проблем, и точно нет нехватки продуктов в холодильнике, но привычка остается.

— Хочешь попробовать мое? — предлагаю я, придвигая тарелку.

Лиза кривит губки, крутит головой. Привычный жест. Я невольно улыбаюсь.

— Сам ешь свое мясо с кровью.

Вот чего я точно не ожидал, что забуду о том, где нахожусь. Мне впервые за долгое время просто хорошо. Это не деловой ужин и не семейный. Не нужно держать лицо. Не нужно контролировать эмоции. Можно откинуться на спинку дивана, вытянуть ноги и, наплевав на окружающих, говорить абсолютно на любую тему.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Лиза тоже расслабляется. Ест мороженное, рассказывает об экзаменах, потом быстро переключается на собак, в тысячный раз напоминая, как она любит французских бульдогов.

— Хочешь? Вкусное, — неожиданно протягивает ложку с мороженым.

— Я объелся, — отказываюсь я.

Она губами снимает подтаявшую массу, проводит язычком по низу ложки… Пары простых движений хватает, чтобы я перестал слушать девочку, а только смотрю на нее. Она не понимает, что делает со мной в этот момент. Продолжает провоцировать. Набирает из креманки порцию и присасывается, собирая шоколадные капли.

— Лиз… — выдыхаю чуть сипло.

— М-м-м? — она вопросительно вскидывает бровки.

Я резко отталкиваюсь от спинки дивана и впиваюсь в сладкие губы. Прохладные, как и ее язычок.

— Ты вкусная, — шепчу.

Девочка густо краснеет, осматривает соседние столики исподлобья.

— А ты сумасшедший, — отвечает тихо.

— Это факт, — пальцами массирую ей шею, поднимаюсь к затылку. — Ты сводишь меня с ума, Ляль, — говорю вслух. “Если я решил идти против семьи и друга”, — добавляю про себя.

Я не помню, как прошел мой первый день на практике. Он пролетел. Только я вхожу в приемную, сажусь за стол, знакомлюсь с помощницей Льва Петровича, красивой молодой женщиной, она мне объясняет, как следует встречать клиентов, где приготовить им чай или кофе, если понадобится, дает пароль от ноутбука и почты, и уже вечер.

Я выжата. У меня нет сил. Все съели волнение и страх, что я обязательно сделаю что-то не так.

— Как ты? — Слава выходит из кабинета, вальяжно подходит к моему столу, присаживается на угол.

— Устала, — честно признаюсь я. — Ничего такого не делала, а кажется, что я разгрузила вагон с углем.

Он смеется.

— Дело привычки. Новое всегда берет много сил. И день был сложным. Настоящий понедельник. Домой?

— Домой, — соглашаюсь я.

— Собирайся. Я готов, — он демонстрирует ключи от автомобиля и телефон.

— Дашь мне пять минут? Хочу освежиться.

— Без проблем. Что ты там делаешь? — спрашивает, когда я ныряю под стол за туфлями.

— Ищу обувь. Не представляю, как офисные работники целый день ходят на каблуках. Я бы умерла, — я выбираюсь из-под стола и утыкаюсь взглядом в мужские ноги.

Слава присаживается.

— Давай помогу, — забирает туфли, отставляет в сторону.

— А ты точно хочешь мне помочь? — его взгляд скользит по моим ногам вверх.

Я тщательно подбирала одежду для практики. Чтобы не выглядеть вульгарной или дешевой. Серая юбка почти до колена, белая блуза с высоким воротом…

— Ляль, — Слава провел ладонью по моей икре вниз.

— М-м-м? — протянула я больше стоном, чем вопросом, кайфуя от того, как сильные пальцы массировали голень.