После того как на Ли Кэ и Пэй Чжэна свалилась беда и они погибли[1114], Хуэй-гун потерял войска при Хань[1115].

[Услышав стишок], Го Янь воскликнул: “Прекрасно! Рот народа подобен воротам, через которые проходят беды и счастье[1116]. Вот почему благородные мужи совершают поступки, принимая во внимание слова народа, разрабатывают планы, находя предупреждения в словах народа, действуют, обдумывая и взвешивая слова народа, поэтому во всем добиваются успеха. Обдумывать слова народа в сердце, учитывать их в своих поступках, без устали проверять и вникать в них, действовать, когда в результате ежедневной проверки они входят в привычку, значит полностью принять меры предосторожности”.

Вступив на престол, Хуэй-гун вырыл труп Гуна, сына правителя. и снова похоронил его, [причем во время перезахоронения] зловонный запах распространился во все стороны[1117]. Потому по всему владению люди и стали распевать стишок:

[Услышав стишок], Го Янь воскликнул: “Ужасно! Трудно делать добро! Правитель перехоронил Гун-цзюня, считая, что прославит себя, а на деле лишь еще более проявил свои дурные качества. Когда сердце правителя прекрасно, это обязательно выходит наружу[1125] и распространяется на народ, и тогда народ искренне поддерживает правителя. Точно так же бывает, когда сердце правителя порочно, поэтому он должен быть осторожен в своих действиях. Народ несомненно знает, какое сердце у правителя. Не уничтожит ли через четырнадцать лет великий наследник (Чжун-эр. — В. Т.) правителя, ибо этот срок указал народ?! Не вернется ли княжич Чжун-эр во владение, ибо его образ виден в стихе, сложенном народом?! Если Чжун-эр вернется, то несомненно станет гегемоном среди чжухоу и представится Сыну Неба, ибо его слава прославляется народом. [Срок в четырнадцать лет] записан со слов народа, образ [Чжун-эра] — запись о мыслях народа[1126], слава [Чжун-эра] указывает на его блестящие добродетели. Слова записаны, чтобы сообщить о сроке возвращения, мысли записаны, чтобы убедить [Чжун-эра] вернуться, о блестящих добродетелях говорится, чтобы прославить его, так чего же ждать, как не его возвращения?! Если желающие возглавить [борьбу] за возвращение [Чжун-эра] будут действовать, он вернется!”

После убийства Ли Кэ[1127] Хуэй-гун стал раскаиваться в своем поступке и сказал: “Цзи Жуй заставил меня совершить ошибку и убить того, кто был основой, поддерживающей алтарь для жертвоприношений духам земли и злаков”.

Услышав об этом, Го Янь сказал: “Увещевал правителя, не имея [хорошего] плана, Цзи Жуй, совершил убийство, не подумав о нем, правитель. Увещевать, не имея [хорошего] плана, — поступок, говорящий об отсутствии преданности; убить, не подумав об этом, — поступок, сулящий несчастье. Совершившего поступок, который свидетельствует об отсутствии преданности, наказывает правитель; на совершившего поступок, сулящий несчастье, насылает беду Небо. Правитель, наказывая, умерщвляет или казнит; беда от Неба — лишение наследников. Знающие эту истину, не забывают ее, [а когда забывают], их постигает наказание или беда”.

Когда Вэнь-гун вернулся во владение, циньцы убили Цзи Жуя и выставили его труп для всеобщего обозрения[1128].

Вступив на престол, Хуэй-гун нарушил обещание поднести владению Цинь подарки[1130], поэтому отправил в Цинь Пэй Чжэна для установления дружественных отношений и принесения извинений за нарушение обещания. Он также убил Ли Кэ, сказав: “Ты убил двух правителей и одного дафу[1131], разве мне, твоему правителю, не грозит такая же опасность?!”

Пэй Чжэн выехал в Цинь, принес извинения за задержку подарков, а затем, обратившись к Му-гуну, сказал: “Отправьте с щедрыми подарками ответное посольство, чтобы вызвать [сюда] Люй Шэна, Ци Чэна и Цзи Жуя[1132], которых задержите у себя, после чего пошлите войска для поддержки княжича Чжун-эра, а я со своими сторонниками начну действовать во владении и в этом случае правитель Цзинь непременно бежит”.

Му-гун отправил в качестве ответного посла Лэн Чжи[1133], приказав ему вызвать трех дафу. Пэй Чжэн должен был принимать прибывшего гостя[1134].

Цзи Жуй сказал: “Пэй Чжэн, ездивший послом, отвез скромные подарки, в то время как ответные [подарки] богаты; он рассказывал о нас в Цинь и, несомненно, убеждал [Му-гуна] заманить нас. Если не убить его, он обязательно поднимет смуту”. Поэтому Цзи Жуй убил Пэй Чжэна и семерых дафу, управлявших колесницами [Шэнь-шэна], в том числе Гун-хуа, Цзя Хуа, Шу-цзяна, Чжуй-чуаня, Лэй Ху, Тэ-гуна и Шань-ци, которые все были сторонниками Ли Кэ и Пэй Чжэна. Пэй Бао[1135] бежал в Цинь.

Когда Пэй Чжэн, возвращаясь из Цинь, услышал о смерти Ли Кэ, он встретился с Гун-хуа и спросил: “Можно ли мне вернуться обратно?” Гун-хуа ответил: “Все сановники живы, беда не коснулась их[1136], а вы, ездивший послом в Цинь, конечно же, можете вернуться”. Когда Пэй Чжэн вернулся, он был убит правителем.

Гун-цы[1137] сказал Гун-хуа: “Вам надо бежать, не то беда коснется и вас!” Гун-хуа ответил: “Пэй Чжэн вернулся по моему совету, поэтому я буду ждать своей участи”. Гун-цы возразил: “Кто знает об этом?” Гун-хуа ответил: “Нельзя [так поступать]. Знать, но действовать словно не знаешь, — значит утратить доверие; поставить другого человека в трудное положение своим советом — отсутствие мудрости; поставить человека в трудное положение, а самому не умереть за это, доказывает отсутствие смелости. После трех таких великих проступков, и убежав, где отыщу приют?! Вы уезжайте, а я буду ожидать смерти”.