Когда Дань прибыл в столицу владения Чэнь, чэньский правитель Лин-гун[295] вместе с Кун Нином и И Син-фу[296], в головных уборах южного фасона[297], направился в дом Ся и, задержав прибывшего гостя, не встретился с ним.
По возвращении в Чжоу Дань-цзы доложил вану: “Даже если правителя владения Чэнь и не постигнет большая беда, его владение непременно погибнет”. Ван спросил: “Почему?”
Дань-цзы ответил: “Когда [утром на востоке] появляется звезда Цзяо[298], прекращаются дожди, когда появляется звезда Тяньгэн[299], мелеют реки, когда появляется звезда Бэнь[300], облетают деревья и [жухнут] травы, когда появляется звезда Сы[301], выпадает иней, когда появляется звезда Хо, дуют прохладные ветра, предупреждающие о приближении холодов.
Именно поэтому в наставлениях прежних ванов говорится: “Когда прекращаются дожди, подметают дороги, когда мелеют реки, строят мосты, когда начинают облетать деревья и [вянут] травы, делают запасы, когда начинает выпадать иней, готовят зимние одежды, когда начинают дуть прохладные ветры, подправляют внешние и внутренние стены [столицы] и дворцовые помещения”. Именно поэтому в указах династии Ся сказано: “В девятой луне подметают дороги, в десятой луне строят мосты”, а в предостережениях в связи с наступлением различных сезонов говорится: “Закладывайте на хранение плоды вашего труда на токах[302], готовьте корзины для переноски земли и лопаты[303]”. Когда звезда Инши[304] появлялась [на востоке], в центре это служило знаком начала земляных работ, а когда впервые появлялась звезда Хо, люди [с корзинами и лопатами] собирались вокруг начальников деревень. Такая система позволяла прежним ванам, не расходуя средств, широко распространять милости на всех живущих в Поднебесной.
Ныне же во владении Чэнь, хотя звезда Хо уже видна утром на востоке, дороги словно закупорены травой, поля и тока для обмолота зерна словно заброшены, берега низменных мест не защищены дамбами, на реках нет мостов на лодочных опорах, что нарушает наставления прежних ванов.
В законах дома Чжоу говорится: “Сажайте деревья рядами [вдоль дорог], дабы обозначить дороги; стройте на границах дома с запасами пищи, [и пусть находящиеся в них чиновники] наблюдают за проезжающими. За пределами столицы должны быть пастбища, на границах царства — помещения для временного проживания и чиновники, наблюдающие за прибывающими; на сухих болотах должна расти густая трава, в огороженных заповедниках для диких животных должны быть рощи и пруды, — все должно быть готово для защиты от возможных бедствий[305]. Вся остальная земля должна быть занята хлебами, никто из народа не должен вешать сошники на стену[306], в полях не должно быть высокой травы[307]. [Правитель] не должен отрывать народ от работ в важное для него время и пренебрегать занятиями народа. В результате [такой политики] в государстве царит изобилие и нет нехваток, народ живет в радости и не знает усталости, находящиеся в столице последовательно выполняют свои обязанности, а население в сянях неустанно занимается своими делами”.
Ныне же дороги во владении Чэнь находятся в состоянии, которое трудно себе даже представить, поля среди травы[308], сельскохозяйственные работы завершены, но хлеба не убраны, народ устал от постройки сооружения, предназначенного для развлечений [правителя] и все это — не что иное, как отказ от законов, установленных прежними ванами.
В чжоуских правилах для чиновников говорится: “Когда прибывает гость из равного по силе владения, смотрители застав[309] докладывают об этом вану, чиновники посольского приказа встречают его с верительными знаками в руках, чиновники, встречающие и провожающие гостей, служат для него проводниками, сановники выходят для встречи в предместья столицы и выражают сочувствие в связи с испытанными в пути лишениями, смотритель столичных ворот[310] подметает землю у ворот, начальник обрядов и жертвоприношений и старший жрец, возносящий моления о ниспослании счастья, совершают жертвоприношения[311], начальники деревень предоставляют помещения для проживания, блюститель нравов собирает приговоренных к каторжным работам[312], начальник общественных работ проверяет состояние дорог, начальник приказа, ведающего наказаниями, держит под надзором порочный люд, смотритель лугов и лесов поставляет необходимые [предметы для подворья, в котором остановился гость], смотритель полей[313]собирает топливо, смотритель огня[314] следит за светильниками, смотритель воды следит за стиркой [одежд гостя], повара доставляют пищу, смотритель амбаров подносит зерно, начальник военного приказа доставляет фураж [для лошадей гостя], ремесленники осматривают колесницы [гостя]. Поскольку все чиновники являются для выполнения возложенных на них обязанностей, гость едет [в столицу], словно возвращается домой, поэтому как мелкие, так и важные гости — все испытывают чувство любви к вану. Когда прибывают гости из знатного владения[315], в зависимости от ранга прибывшего, правила встречи поднимаются на один разряд с каждым рангом, и их принимают с еще большим уважением.
Что касается чиновников, прибывающих от вана, ими занимаются начальники различных ведомств владения под наблюдением старшего сановника. Если ван сам выезжает в объезд владений, за чиновниками лично наблюдает правитель владения”.
Хотя я, Чао, и не отличаюсь способностями, тем не менее принадлежу к роду, отделившемуся от правящего рода [дома] Чжоу, и на основании приказа вана проезжал в качестве гостя через владение Чэнь. Однако, несмотря на это, никто из чиновников, ведающих различными делами, не явился ко мне, а это указывает на пренебрежение, с которым [в Чэнь] относятся к правилам для чиновников, установленным прежними ванами.
В указаниях прежнего вана говорится: “Небо, следуя установленным им законам, награждает добрых и наказывает порочных, поэтому пусть все, помогающие мне в управлении государством, не следуют по дурному пути, будут далеки от халатности [к своим обязанностям] и порока, пусть каждый соблюдает установленные для него правила, чтобы наслаждаться счастьем, ниспосылаемым Небом”[316].
Ныне же правитель владения Чэнь не думает о правилах назначения наследника[317]. Он отвернулся от жены и наложниц, составляющих ему пару, и во главе помогающих ему сановников занимается развратом в доме Ся — разве этим он не позорит свою фамилию?! К тому же правитель владения Чэнь является потомком нашей Да-цзи, но, несмотря на это, отбросив положенные одежду и головной убор, он вышел из дворца в головном уборе южного фасона — разве это не показывает пренебрежение к установленным правилам?! Это также нарушает указания прежних ванов.
