- Так что его настолько не устроило, что он сбежал от тебя? Даже такой, как Дилан? - казалось, Фолсвуд задался целью вывести меня.

Звонкий шлепок ладони о его щёку. Автоматически вскинутая рука под влиянием эмоций горела от соприкосновения с его лицом. Я поддалась на глупую провокацию тёмного.

- Золотце, я же не применял к тебе силу, - подвигав челюсть пальцами, как если бы я ему могла её сломать, усмехнувшись проговорил Рэйган. - А ведь вполне могу. Я не терплю рукоприкладства. И могу ответить.

- О, у тебя поднимется на меня рука? - зло отозвалась я, унимая клокочущую в груди злость вперемешку с унизительным ощущением желания доказать, что я не такая, как Фолсвуд тут обо мне подумал.

- На женщину у меня поднимается кое-что гораздо интереснее, чем рука, - усмехнулся Фолсвуд.

- Очень остроумно, Фолсвуд, - выдохнула я почти в его губы, приближающиеся тягуче-медленно к моим.

Рэйган подцепил пальцами прядь волос, лежащих на моем плече и властным движением мягко открыл мою шею, откинув их. Его шероховатые теплые подушечки пальцев огладили кожу, вызывая поток мурашек.

- Что ты делаешь? - почему-то спросила шепотом, словно боялась спугнуть.

- Изучаю тебя, золотко, - задумчиво протянул Рэйган, опуская взгляд на мою шею, провожая свои действия глазами. - Правильные Светлые наверняка и целуются как праведники.

- Не правда.

Святой Индалеон, почему ты с ним споришь вообще, Алисия? - воззвал голос разума, судорожно раскачивающий клетку самообладания.

- А как? - почти в мои губы произнес Фолсвуд низким голосом, тихим и тягуче-хриплым.

Я почти было вновь поддалась на провокацию, намереваясь доказать его ошибочное мнение.

Его грубая ладонь сползла по моей шее вниз, шероховатая подушечка большого пальца огладила мои ключицы и рука вновь скользнула вверх, едва стискивая горло.

- Фолсвуд, не надо, пусти, - пробормотала я.

Не отпускай... - простонало собственное тело замерев и прислушавшись к его прикосновению.

В область низа живота горячей волной ударило возбуждение. Каждое его прикосновение - и тело вновь воспламеняется, предает меня. Откликается на каждый его натиск.

Сердце только что вырывалось из груди, намереваясь подняться до самой глотки и вот остановилось. Синие глаза смотрели внимательно, пронизывающе...

Я испугалась собственной реакции на его касания...

Рэйган

Тихая паника отразилась в ее глазах, стоило моей руке коснуться ее шеи.

Я сам не знаю, зачем я затеял эту опасную игру со Светлой, в капкан которой попал как раз сам. Мне нравилось ее злить, поддевать, заставлять смущаться двусмысленностью фраз и поведения. Просто потому, что это было моим единственным развлечением перед тем, как мой план либо сработает, либо меня казнят. Либо я спалю город.

В ее глазах отражалась такая буря эмоций, что дарила почти осязаемое наслаждение, погружая в пучину эйфории. Мои губы почти коснулись ее, жадно ловя каждый ее вдох и выдох, как Светлая выдавила жалобно:

- Мы в Центре, в чужом кабинете, Рэй.

В подтверждение ее слов за дверью раздались гулкие шаги и чьи-то громкие голоса, обсуждающие очередную Министерскую муть.

- Восхищён твоими наблюдениями, золотко, - лениво протянул, пряча за язвительностью тона лёгкое возбуждение от ее податливости и кротости в моих руках.

Она уперлась ладонями мне в грудь в попытке мягко отстраниться. Но оттолкнуть даже не попыталась, лишь робко огладила меня пальцами. Это было занятно.

- Сюда могут войти и нас застукают. Остановись.

- Останови меня, - в тон ей прошептал я, касаясь кончиком носа выемки ее шеи, затем не удержался и языком провел по сладкой коже с мягким цитрусовым ароматом. - Пока ты никаких усилий не прилагаешь, - хмыкнул, понимая, что в ловушке оказался я, а не она.

- Рэйган, это всё неправильно, - она прикусила губу, явно колеблясь, словно желая поддаться, втянуться в эту сомнительную и оттого соблазнительную игру, и в то же время испытывая страх перед тем, что выбивается из ее привычного розового светлого мирка.

- Хоть раз попробуй нарушить правила. Попробуй не делать то, чего от тебя ожидают, - я хотел показать ей, что иногда стоит выйти за рамки и не быть хорошей правильной девочкой.

Светлая шире распахнула глаза, а в глазах промелькнула ясность рассудка.

- А ну пусти меня! - рявкнула она испуганно. Да так, что спорить особо с ней не хотелось.

Видеть ее такой разъяренной доставляло извращённое удовольствие. Интересно, смогу ли я ее склонить на темную сторону?

- Тебя никто не держит, золотко, - я демонстративно поднял руки, вынуждая ее испытать в очередной раз смущение.

Видеть на ее лице растерянность стоило того. Я вздохнул.

- Пока ты не перестанешь поддаваться на провокации, такие, как я, или тупой Дилан, или маразматичный Велсен, будут себе позволять управлять тобой.

- Что? - на ее лице читалось недоумение.

- Золотко. Просто не позволяй никому собой управлять. Благодаря твоим принципам и слепому следованию правил, как общепринятых, так и внутренних устоев, тобой легко управлять. Тебя легко прочитать, - усмехнулся, отступая.

Нхагр подери, Светлая настолько была открытой книгой, что хотелось закрыть ее ото всех. Захлопнуть ее страницы, спрятать себе за пазуху и , обернувшись драконом, унести далеко в горы. Не забыв при этом сжечь всех, кто вообще позволял себе ею помыкать. Но обернуться драконом означало обречь мир на погибель. А мне до безумия нужна Чаша Освобождения, чтобы принимать ипостась дракона, не спалив при этом мир...

Светлая прищурилась. Толкнула кулачком меня в грудь и улыбнулась. А от ее улыбки в груди стало жарче. И этот жар растягивался, рассеиваясь по всему телу, расползаясь по каждой клетке.

Я отстранился, отворачиваясь к окну. Прикрыл глаза. Секунды хватило, чтобы вернуть самообладание.

- Я где-то ещё должен поставить свою магическую подпись? - старался, чтобы голос звучал как можно холоднее, буднично.

- Н-нет, ты свободен, - пробормотала Светлая, на щеках которой все ещё гулял румянец.

Я кивнул, мазнув по ней коротким взглядом, заставляя себя не задерживаться взором на ее строгом и соблазнительном декольте и покинул кабинет.

Поездка в Центр должна была состояться завтра утром. Подготовка к нанесению метки с помощью сложного ритуала занимала не более суток. Тёмный должен был быть под наблюдением целителей и магов.

Я не пошла домой ни к Дилану, ни к себе, в надежде избежать неудобного и бессмысленного разговора о нашем браке. Помня наш последний более разумный диалог, когда Дилан заявил:

- Ты же вся такая правильная, Лис, - выплюнул жених, - так что мешает тебе послушно выполнить волю родителей и вступить в брак? Мы могли бы наладить наши отношения, попытаться. В конце концов нам вместе жить придется. Вместе делить одну постель.

Все ожидают от меня послушания и правильности, следованию всем правилам и нормам. И я сама себя убедила, что так и должно быть.

До знакомства с Рэйганом я бы незамедлительно ринулась на разговор к Дилану, послушно выполняя требование. Но, вспомнив, как Фолсвуд идет против системы, прокрутив в голове его фразу , сказанную мне днём, я не пошла домой ни к Дилану, ни к себе. Опасаясь того, что жених заявится в мое убежище. Вместо этого, я договорилась с сотрудниками Центра и выбрала себе маленькую комнатку. В конце концов мероприятие по запечатыванию магии достаточно серьезное и морально болезненное. Я хотела поддержать Фолсвуда завтра с утра перед ритуалом.

Мне снился сон.

Сильные руки блуждали по моему обнажённому телу. Мягкие чувственные губы чертили влажную от мочки уха до ключиц, влажный горячий язык скользил дразняще до ключиц.

В моем сне был Он. Рэйган. И меня почему-то это не смутило, не оттолкнуло. Мне хотелось продолжать ощущать эти шероховатые мозолистые ладони на своей груди. Кожа сквозь сон покрылась мурашками, то ли от сильного желания, то ли от того, что я оставила окно открытым.