Весьма распространены были подвески в виде человеческих фигурок, конька, кувшинчика и других амулетов, а также многочисленные бубенчики (табл. 29, 39, 42).

Зеркала были круглые, как без ручки, так и с петелькой, гладкие и орнаментированные концентрическими кругами или циркульным орнаментом (табл. 28, 24, 27). Зеркала с ручками на двух опорах, расположенных по диаметру зеркала, в Согде представлены только горизонтальными ручками, с двумя протомами коней (табл. 28, 26). Они восходят к очень древним прототипам (луристанские бронзы) и известны в парфянском Иране. Имеется также обломок привозного танского зеркала.

В быту согдийской аристократии была распространена посуда из драгоценных металлов. Произведения согдийских торевтов дошли до нас в достаточно большом количестве, но все они найдены случайно. Б.И. Маршак, изучивший эти материалы, показал, что в Согде и на сопредельных с ним территориях существовали самостоятельные школы торевтов (Маршак, 1971а). Из раскопок происходит лишь серебряный с позолотой медальон, изображающий так называемого Киртимукху. Он найден при разборке кладки городской стены Пенджикента VII в. Медальон выполнен в технике чеканки с оборота с последующей разделкой с лица и служил, скорее всего, центральной накладкой на серебряную чашу. Иконография его характерна прежде всего для пенджикентских вариантов этого образа в терракоте и необожженной глине. Несколько отличные изображения Киртимукхи были широко распространены в Средней Азии и Восточном Туркестане. Медальон, безусловно, является произведением согдийского торевта.

Из кладовой жилища рядового горожанина Пенджикента первой четверти VIII в. происходят зооморфный бронзовый сосуд в виде быка и светильник на трех ножках с резервуаром в виде чаши. Светильник с резервуаром в виде бронзовой чаши на ножке из литых бронзовых «балясин» и железных стержней (табл. 28, 31) аналогичен светильнику позднесасанидского времени из Касри-Абу-Наср, который в отличие от согдийского состоит только из бронзовых частей (Hauser, Upton, 1934).

Кувшин (табл. 28, 28) и довольно многочисленные чаши из бронзы отличаются простотой форм. Чаши относятся к слоям середины и третьей четверти VIII в. К этому же времени относятся найденные сосудики для косметики (табл. 28, 23).

Надо отметить находки серебряной (табл. 29, 54), бронзовых (табл. 28, 20) и железных ложек.

Судя по находкам ключей и замков, в Согде было три типа запоров: навесной цилиндрический замок с пружиной (табл. 28, 21, 22), который для стран Востока (Таксила) характерен с V в. (Marshall, 1951, т. II, р. 544; т. III, pl. 164, 50, p. 184), деревянный замок с «желудями» и, вероятно, замок, открывающийся поворотом ключа. Ниши от запора обычны не только для входов в дома, но и для некоторых помещений внутри дома, что характеризует типичный для торгового города уклад жизни.

При раскопках согдийских городов и поселений найдены бронзовые и железные обоймицы, железные скобы, накладки, гвозди, дверные цепочки, бронзовые стили (табл. 28, 19) и даже кресало (табл. 28, 11).

Глиняные и алебастровые круглые низкие столики на трех и более ножках служили, видимо, для раскатывания теста. Можно упомянуть разнообразные терки из камня. В торговле использовались каменные гири в виде необработанных галек с выбитым на них обозначением веса по-согдийски. Найдены бронзовые весы, напоминающие современные аптекарские. Иногда встречаются так называемые сумаки из трубчатых костей животных — принадлежность детской колыбели. Довольно часты находки глиняных погремушек, игрушечной детской посуды, точно имитирующей сосуды, бывшие в употреблении, игральных костей, кубических и продолговатых, альчиков с железной оковкой и т. д.

Для Согда характерны погребения очищенных от мягких покровов костей в специальных глиняных оссуариях (табл. 36), которые иногда заменяли хумами (Ставиский, Большаков, Мончадская, 1953; Grenet, 1984). Оссуарии помещали в семейные склепы — наусы или, реже, в грунтовые могилы. В наусы, кроме оссуариев, помещали сосуды, по-видимому, с погребальной пищей, иногда золотые монеты или брактеаты. Самые ранние согдийские наусы относятся к V–VI вв. Формы и убранство оссуариев весьма разнообразны. Для разных районов Согда характерны разные формы оссуариев. Для Центрального Согда и долины Кашкадарьи — прямоугольные оссуарии со штампованными стенками, часто украшенными изображениями богов (Борисов, 1940; Ставиский, 1961; Пугаченкова, 1975, 1984; Павчинская, 1983; Дресвянская, 1983; Лунина, Усманова, 1985). В Пенджикенте, как правило, оссуарии овальные. В Самарканде встречаются и прямоугольные, и овальные с налепными рельефами. В Пенджикенте, кроме оссуарных захоронений, зафиксирован могильник, в котором погребения оссуарного типа сочетаются с трупоположениями. Инвентаря в этих погребениях почти нет (печатка в виде ложного перстня и нательный бронзовый крест). По-видимому, разные типы погребений связаны с разными вероисповеданиями погребенных (Беленицкий, Маршак, Распопова, 1980, с. 243–245; Беленицкий, Маршак, Распопова, Исаков 1982, с. 217–218).

Возможно, в IV в. возникает большой оссуарный некрополь на месте опустевших к тому моменту городских кварталов древнего Самарканда (городище Афрасиаб).

Разрушенные позднее, при новом росте города, мавзолеи-наусы оставили нам лишь отдельные фрагменты оссуариев да перезахороненные в развалины древних крепостных стен кости в сопровождении фрагментированной керамики, давшей возможность определить время захоронений (или перезахоронений) не позднее первой половины V в. н. э. Орнаментация же самих оссуариев, найденных на месте спланированного под новую застройку некрополя, представлена только ранними ее типами, композицией и элементами декора восходящими к керамическим гробам первых веков н. э. Восточного Средиземноморья. Легко узнаются прототипы декора лицевых стенок с налепным валиком-оборочкой и оттисками эллинизированных головок (табл. 36, 12, 15). Более поздний оссуарный некрополь Самарканда был вынесен за пределы Афрасиаба, т. е. за кольцо древнейших оборонительных сооружений города. И его оссуарии своей орнаментикой уже сильно отличаются от ранних. Теперь преобладают процарапанный орнамент елочкой, крупные розетки, стреловидные прорези (табл. 36, 6, 7, 9, 10).

Особое место занимают способ изготовления и декор оссуариев VII в., находимых в Самаркандском Согде пока только за пределами Самарканда. Здесь распространился тип прямоугольного оссуария, стенки которого оттиснуты в орнаментированной матрице. Сюжеты хотя и достаточно разнообразны, но композиция и отдельные элементы их восходят все также к западным образцам погребальных памятников. Преобладает арочное членение плоскости стенки оссуария с фигурами в пролетах между колонн (табл. 36, 2, 4, 8). Эти же типы оссуариев существовали и в Южном Согде. Представленные в одном случае четырехрукие персонажи заставляют вспомнить индуизированных богов согдийского пантеона из Пенджикента (табл. 36, 14).

Однокамерные согдийские наусы известны по раскопкам в округе городища Пенджикент. Это небольшие сводчатые постройки с низким лазом, обычно закрытым кладкой, разбиравшейся при необходимости совершить новое захоронение.

Оссуарные погребальные сооружения Бухарской области сильно отличаются от пенджикентских. Некрополь на всхолмлении близ Пайкенда представлял собой цепочку монолитных квадратных в плане сооружений — башенок, подъем на которые осуществлялся по пандусу. Их назначение не совсем ясно. Они могли служить семейными дахмами, где выставлялись трупы. Такое предположение подкрепляется характером наслоений, прилегающих к кладкам. Слои разрушения сооружений содержат отдельные фрагменты оссуариев и случайные мелкие кости. При разрушении науса следовало бы ожидать обилия как фрагментов оссуариев, так и костей. Причем в описываемом комплексе был вскрыт двухкамерный наус. Одна из камер была продолговатой комнатой с суфами вдоль трех стен. Перед началом использования науса на полах и суфах был разведен огонь, после чего помещение было вычищено, а суфа посыпана семенами дикого растения. Вторая камера была пристроена к первой. Она не имела суфы, но, возможно, и не была достроена, чему помешало арабское завоевание. Расчистка первой функционировавшей камеры выявила картину разгрома. Оссуарии и крупные бытовые сосуды, видимо также содержавшие кости, были сброшены с суфы и раздавлены. Нарочито раздавлены были и выпавшие из сосудов черепа. На месте остались лишь детский оссуарий и прижатая к стене полусферическая чаша. Эта чаша, кувшин и железный нож свидетельствуют о сохранении древнего обычая сопровождать усопшего пищей и необходимым инвентарем.