Лия была права. Ее игра была в лучшем случае сносной, но все же достаточно хорошей, чтобы танцевать. Вскоре добродушные седые старички подошли к своим хихикающим, кокетливым дамам и попросили «оказать им честь». Это было так сладко, что у Сэма практически заболели зубы, но в то же время он не мог не найти всю сцену трогательной и очаровательной. Женщин было больше, чем мужчин, и те дамы, которые остались без партнера, с тоской наблюдали за танцующими парами. Сэм заметил Элисон Брайсон, и направился к ней.

— Этот танец мой, — сказал он с поклоном.

Банальный жест стоил того, чтобы просто увидеть, как загорелось ее лицо. Он обнял ее хрупкое тело, сохраняя вежливую дистанцию, и медленно закружил в вальсе. Это было неловко с ее хромотой и его загипсованной рукой, но, несмотря на это, они прекрасно справлялись.

Лия

Она играла песню за песней: от Fly Me to the Moon и Great Balls of Fire до Hey Ya! хип-хоп группы Outkast. Пенсионерам это нравилось.

Лия украдкой наблюдала за Брэндом, пока он «перепархивал с одного цветка на другой», и к концу часа каждая присутствующая женщина танцевала с ним, по крайне мере, один раз, а во время одной из самых веселых песен, он отплясывал сразу с тремя.

Лия ожидала, что Брэнд будет угрюмым и отстраненным, а вместо этого он стал душой компании. К тому времени, как пришла пора уходить, он пообещал Берти сыграть в покер на этой неделе, попросил Эдит испечь для него один из ее знаменитых тортов с шоколадным муссом, поохал над фотографиями внуков Элисон и позволил по крайней мере пятерым пенсионерам подписать его гипс.

«Ну просто звезда!»

К машине Брэнд возвращался в приподнятом настроении, и не скрывал это.

— Ты думала, что мне там не понравиться, верно? — спросил он с вызовом.

— Да, и ты это знал. Поэтому так вел себя? Ты притворялся, что наслаждаешься, только чтобы доказать, что я ошибаюсь? Ты правда им нравился, Брэнд. Мне бы не хотелось, чтобы они были разочарованы, если ты начнешь нарушать свои обещания.

— Какие обещания?

— Вечер покера у Берти, например.

— Насчет этого… — Лия собралась с духом, ожидая неизбежного оправдания. Она знала, что именно ей придется сообщить эту новость Берти. — Мне потребуется водитель в воскресенье.

— Зачем?

— Покер. Я не могу вести машину сам, тебе придется отвезти меня.

— Ты действительно собираешься?

— Я могу быть придурком, но ты недостаточно хорошо меня знаешь, чтобы предположить, что я даю обещания, которые не сдержу, — холодно ответил Брэнд.

Лия прикусила щеку, пытаясь оценить, насколько ошибалась в этом мужчине.

— Ты прав, прости. Благодаря тебе они все хорошо провели время. Спасибо.

— Я, наверно, впервые был на дискотеке для пенсионеров, но мне понравилось. Куда дальше?

Сэм

Для такого маленького городка, в приюте Риверсайде было слишком много бездомных животных: собак, кошек, попугаев, пони, два осла, бесчисленное множество цыплят, африканский скальный питон и даже долбанный дикобраз. Лия ухаживала за длинношерстными кошками и собаками, успокаивающе разговаривая с ними, пока осторожно расчесывала, сбившуюся в колтуны шерсть. Животные, явно изголодавшиеся по ласке, любили это, и Сэм видел, с каким душераздирающим взглядом Лия каждый раз возвращала одного из них в клетку.

Пока Лия была занята, Сифисо, один из смотрителей приюта, познакомил Сэма с собаками, которые нуждались в реабилитации. Сифисо объяснил, что только половина собак, прошедших реабилитацию, находили новых хозяев. Люди опасались брать в дом большую собаку с тяжелым прошлым.

— Это Тревор, — сказал Сифисо, когда они подошли к клетке с большим шоколадно-белым боксером.

Язык тела собаки был враждебный: хвост опущен, уши и шерсть подняты, зубы оскалены. Он выглядел одновременно устрашающим и испуганным, и Сэм почувствовал, как что-то внутри него сломалось при виде худого, съежившегося, злого животного. Его белая морда была покрыта шрамами. По всему туловищу и спине виднелись толстые рубцы.

— Что с тобой случилось, парень? — спросил Сэм.

— Он был бойцовской собакой. Его нашли на обочине дороги. Кто-то несколько раз ударил его ножом. Возможно, владелец, потому что Тревор плохо дрался, или конкурент, потому что Тревор был слишком хорош. Он очень зол. Доктор Ганнерсон-Смайт хотел дать ему шанс, сказал, что мы должны попробовать реабилитировать его. Тревор с нами уже почти четыре месяца, но все еще никому не доверяет.

Сэм тихо выругался, опускаясь на корточки перед клеткой.

— Привет, парень. Тревор? Это дерьмовое имя. Мы выберем новое, хорошо? Новое имя для новой жизни.

— Тревор — его новое имя, — тихо сказала Лии позади него.

Она с улыбкой кивнула Сифисо и он, помахав рукой, ушел, оставив их наедине. Лия присел на корточки рядом с Сэмом, не обращая внимания на то, что белый подол ее платья касался грязного пола.

— Неудивительно, что он разочаровался в жизни. — Сэм хотел, но не смог сказать это с юмором. Это прозвучало уныло и безнадежно.

Он продолжал смотреть на Тревора, которой, потеряв интерес к тому что происходит, тяжело вздохнул, свернулся калачиком на своей тонкой подстилке и наблюдал за ними настороженными глазами.

«Его зарезали. Какой ублюдок зарезал животное, черт побери?!» — Сэм чувствовал странное родство с собакой.

— Нам пора идти, — спустя нескольких тягостных мгновений прошептала Лия.

Сэм оторвал взгляд от несчастного существа и перевел на ее красивое личико.

— Ты бываешь здесь каждую неделю?

— Каждый день.

Он выругался дрожащим голосом.

— Как?

— А как я могу этого не делать? — просто спросила Лия.

Сэм покачал головой, бросил последний взгляд на Тревора, поднялся, не обращая внимания на боль в ноге, и вышел, не оглядываясь.

Лия

Брэнд не сказал ни слова в машине, пока она везла их на обед. Следовало предупредить о приюте, но она не ожидала, что это повлияет на него так глубоко. Что-то в Треворе, казалось, нашло в нем живой отклик. У собаки оставалось не так уж много времени. Он не реагировал ни на одну из обычных реабилитационных методик, и доктор Ганнерсон-Смайт, ветеринар приюта, начал поговаривать об усыплении.

— Прости, — сказала она, припарковав машину «У Эм-Джея».

Брэнд моргнул, как человек, выходящий из глубокого сна.

— Что?

— Насчет приюта. Я должна была предупредить тебя.

Он покачал головой.

— Люди могут быть подонками, — пробормотал он. — Вы помогаете их жертвам. Стараетесь сделать их жизнь немного счастливее. Это похвально. Не за что извиняться.

— Ты не был готов к этому.

— Ничто из того, что ты сказала, не могло подготовить меня к такому. Это просто нужно увидеть самому.

— У тебя в детстве была собака?

— Даже долбанной золотой рыбки не было.

— Серьезно? Это… — Лия запнулась. Брэнд был так глубоко тронут бедственным положением Тревора, что она практически не сомневалась: у него была собака. — Это неожиданно.

— Мы с мамой много переезжали, когда я был ребенком. Не лучшая жизнь для домашнего животного, — пояснил Брэнд.

Лия нахмурилась и подумала: «Это и для ребенка не лучшая жизнь».

— Потом я пошел в армию, — между тем продолжал Брэнд, — затем открыл агентство с Мейсоном. У меня никогда не было времени на домашних животных.

— Понимаю.

— Где мы? — спросил он, резко меняя тему.

— Я привезла нас пообедать.

— Отлично. Я проголодался.

Сэм

Он по привычке внимательно оглядел зал, убедился, что непосредственной угрозы нет: посетителей было несколько человек, в основном мамы с детьми, и напряжение, всегда присутствующее, когда он впервые входил в новое место, покинуло его спину и плечи. Он покрутил шеей в попытке расслабиться еще больше.

Все взгляды были прикованы к ним, и Сэм точно определил момент, когда Лия это заметила и начала сомневаться в своем решении провести его сюда.

Он направился прямо к столику в самом центре зала, вежливо отодвинул стул и пригласил ее сесть, зная, что последнее, чего она хотела — это привлечь к себе внимание.