ℒℒℒ

Никто из тех, кто утверждал о крутом подъёме к крепости, не приукрашивали. Каждый шаг сопровождался моим усердным пыхтением. Исходя из информации о Монсегюр, я подобрала обувь на устойчивом небольшом каблуке, но всё равно чувствовала себя той самой героиней, которая обязательно споткнётся и будет убита маньяком.

— Софушка, не думала податься в модели? С такой походкой ты привнесла бы красок на подиумы! — издевался Стэнли. Уверена, он чувствовал себя более чем прекрасно в очках и удобных кроссовках. Ветер разгонял поднимающуюся жару, но не спасал от слепящих солнечных лучшей. Приходилось щуриться и прикрываться ладошкой.

Остановиться и укусить его? А потом можно снять туфли и пройтись босиком. Но природное упрямство и шикарное платье диктовали свои правила, вынуждая двигаться дальше и пытаться быть изящной.

Не знаю, сколько ещё раз каблук увяз бы в земле, как неожиданно мои ноги оторвались от земли. Я с немым вопросом уставилась в расслабленное лицо напротив. Казалось, ведьмак совсем не ощущал моего веса.

— Расценивай это как флирт, — на правой щеке Фабьена появилась ямочка, которую я никогда не замечала ранее. С этого ракурса можно было подметить и другие мелкие детали.

Например, на его кожу хорошо ложился загар. За то время, что мы путешествовали по Италии, преодолев, чёрт знает сколько километров по воде, лицо и руки ведьмака приобрели характерный золотисто-коричневый оттенок. У Фабьена не было ни конопушек, ни родинок, ни морщинок вокруг глаз, типичных для людей, которые часто смеются. Но вот глубокая линия по центру лба была отчётливой и выдавала частые мрачные думы. Именно такой меня когда-то пугал Мирослав в детстве. «Будешь часто хмуриться, появится морщина на лбу», — любил дразниться он.

Слишком поздно я осознала, что подставила руку к его лбу, заслонив лицо ведьмака от солнца. Фабьен уставился на меня не мигающим взглядом. Сколько же всего скрывалось в чёрной воронке его глаз?

— Уверена, Стэнли тебя проклянёт, — выпалила первое пришедшее на ум, лишь бы разорвать этот контакт и прогнать дрожь в коленях.

— Поводов у него предостаточно. За что в этот раз?

Выдыхаю: чувство, словно ты падаешь в пропасть отступило, и я весело поболтала ногами в воздухе. Кроме Фабьена только папа и брат носили меня на руках. И мне, определённо, это нравилось.

— Когда ты переместишься, боюсь ему придётся взвалить ношу на себя.

— Я, конечно, ни на что не намекаю, но мои ноженьки тоже устали, — бросил Стэнли через плечо.

Тихонько смеюсь. Вот уж точно никто не мог сравниться с айтишником в умении делать намёки.

До первой контрольной точки оставалось всего ничего. По венам заструился азарт. Знаю, мои путники тоже ощущали это. Сегодня мы либо найдём чашу, либо проиграем инквизиторам. Стэнли отправился с зеркалом к самому подходящему месту. Я и Фабьен ещё раз прошлись по всем пунктам плана и сверились с чертежами. Всего не предусмотришь, но мы попытались.

ℒℒℒ

Как и предполагалось инквизиторы ждали охотников за реликвией. У входа в здание охранник осматривал сумки туристов, а затем водил по их телам металлоискателем. Рядом с ним неприметной тенью стоял необычайно высокий мужчина. Облачение рядового инквизитора, напоминающее смесь чёрной рясы и удлинённого пиджака, плотно обтягивало крепкие мышцы рук и груди. Зачёсанные назад тёмные волосы открывали вид на высокий лоб, крупный орлиный нос и густые брови, которые прямо сейчас сложились в строгую линию. С сосредоточенным и немного злым выражением лица, он озирался вокруг, пока не заметил нас.

Его взгляд остановился на бутылке в руках Стэнли. Та была наполнена неоново-розовой жидкостью. Не причастный к колдовству решит, что это сок или энергетик. По сути отвар из лепестков спиреи[2]вполне мог сойти за Ред Булл, этакий магический источник бодрости.

— Кажется, он почувствовал необычный шлейф с нашей стороны, — шепнул Стэнли, наклонившись к моему уху.

Было похоже на то. Очередь сокращалась, и вот, когда последняя пышная шляпка туристки скрылась в стенах крепости, настало наше время выворачивать карманы. Охранник с недоумением наблюдал, как Стэнли доставал из сумки одну вещь за другой. Чего там только не было: старинные монеты, какие-то металлические пластины, некоторые предметы я и вовсе не смогла идентифицировать. Но самым существенным из всего этого были засушенные букетики редких трав. Их мы взяли с собой нарочно: хотели создать видимость того, что Стэнли — целитель.

Когда наступил мой черёд, я послушно обернулась вокруг своей оси, давая возможность охраннику провести пищащей палкой со всех сторон. Уверена, ещё несколько минут, и моё платье бы вспыхнуло от столь пытливых взглядов пухленького стража порядка. Я как раз стояла боком к нему, когда металлоискатель подал сигнал, а чужая рука застыла на уровне бедра.

— Что, милочка, вы там прячете? Не уж-то ножик? — посчитав, что произнёс самую смешную вещь на свете, мужчина загоготал.

— Ну что вы, всего лишь парочку карт таро на удачу.

Я невинно хлопнула ресницами, подмечая, как покраснели кончики ушей инквизитора. Подумать только, неприступный с виду, а так легко смущается, словно юный мальчишка.

— Не поймите неправильно. Работа обязывает. Придётся показать.

— Вот, — приподнимаю подол платья и подцепляю карты, — возьмите. Мы законопослушные граждане.

Однако взять их охранник не успел: инквизитор не позволил ему и пальцем коснуться карт или моей руки. Наверняка, в его глазах они были орудием массового поражения.

— Идите, Альберт. Я закончу сам, — сцепив руки за спиной, он смерил нас грозным взглядом. А, может, так лишь казалось из-за его роста. Ведь голос инквизитора был мягким и сладким, как вкус сладкой ваты на кончике языка. Дождавшись, когда охранник уйдёт, он продолжил говорить: — Итак, начнём настоящий досмотр?

Стэнли состроил взволнованную мордашку:

— Мы что-то нарушили? Нам нельзя посещать это место?

Бледные губы инквизитора дёрнулись в подбадривающем жесте.

— Если вы добровольно предъявите все имеющиеся магические атрибуты, то сможете насладиться экскурсией.

Валерио оказался из тех немногих представителей ордена, что при появлении ведунов не плевались молитвами и не тянулись в случае чего за святой водой. Когда он закончил проверку, в наших сумках больше не было ничего колдовского. Этот факт должен был взволновать, не будь мы готовы к подобному исходу. Всё шло именно так, как и рассчитал Фабьен. Что восхищало и обнадёживало, впрочем, как и пугало.

Несмотря на то, что мы выполнили указания инквизитора, одних в Монсегюр нас не пустили. Валерио подчинялся приказам, а приказы предписывали наше дальнейшее сопровождение. Но и тут мужчина, внешность которого могла напугать, особенно в тёмное время суток, сумел приятно меня удивить. Он пообещал не ограничивать наше передвижение, и ко всему прочему предложил показать самые интересные экспонаты этого места.

ℒℒℒ

На какое-то время я позабыла о цели нашего прихода. От гнетущей атмосферы, вместе с едва уловимым шлейфом былой величественности, перехватило дух. Хотелось прикоснуться к стенам, ощутить то же, что ощущала Альсиния, живя здесь долгое время. Знала ли она, что Монсегюр станет её склепом? Провидцы могли это увидеть. Но даже если и так, видения их не спасли.

Я разглядывала полотно с изображением архангелов, пронзающих рогатых существ в белых одеяниях, когда почувствовала чужое присутствие за спиной. Валерио сохранял дистанцию. Он в целом вёл себя очень тактично: подавал руку, когда надо было подняться по ступеням, пропускал вперёд на входах в залы, да и смотрел только в глаза, не пытаясь выяснить, что у меня под платьем,

— Эта картина, — я слегка закинула голову, чтобы видеть эмоции инквизитора. — Её ведь сотворила не рука катарского мастера?

Валерио приблизился ко мне.

— Верно. Хоть среди них было немало талантливых художников.

Его ответ меня удивил. Я рассчитывала, что он проигнорирует мои слова о неверных Катарах. Но Валерио их похвалил.