— Сойер, куда мы направляемся? — мои глаза были умоляющими, когда я практически умоляла его рассказать мне, в чем дело.

Он просто слегка наклонил голову в сторону водителя.

— Расслабься, Шестерка. У меня есть друг в этой части города.

Я ему не поверила. Правда, я знала, что он не лжет. В последнее время он определенно вел себя более подозрительно по отношению к другим частям информации, но это было уже слишком.

Ирландцы выстрелят нам в лицо.

Или наденут нам на головы черные мешки, затащат в какое-нибудь подземелье подвала и попытаются шантажировать братву нашим благополучным возвращением.

К несчастью для них, они получили бы ноль долларов. Русские, вероятно, отправили бы им благодарственное письмо за то, что они позаботились об их проблеме. Опять же, это побудило бы их стрелять в нас.

Я не видела выхода из этого сценария, который не закончился бы пулей в моей голове.

— Гас, что происходит? — спросила я шепотом.

— Хотел бы я сказать тебе, — пробормотал он в ответ.

Водитель продолжал везти такси по переполненным улицам. Я мгновенно соскучилась по Фриско, где худшее дорожное движение, с которым я когда-либо сталкивалась, заключалось в том, что я не проехала стрелку первого поворота. Движение здесь было жадным зверем, который никогда не унимался.

Хотя я бы осталась в тупике на весь день, если бы это означало, что мне не придется сталкиваться с ирландцами. Я не была готова. И я не знала нашего плана игры.

К тому времени, как слишком короткая поездка на такси закончилась, я практически задыхалась от отчаянных мыслей. Сойер выскользнул из кабины и потянулся к моей руке. У меня не получилось протянуть свою без дрожи.

Мы находились в богатом районе города с массивными таунхаусами и ухоженными газонами. Такси остановилось перед дворцом из красного кирпича и белого камня с кольцевой подъездной дорожкой и выходным балконом спереди. Это был один из тех домов, которые сразу кричали о претенциозности и омерзительном богатстве.

Мое любопытство только усилилось, когда Сойер расплатился с таксистом и направился прямо к входной двери. Она открылась прежде, чем он успел постучать, незаметно вооруженный охранник вышел наружу, чтобы посмотреть, чего мы хотим. Его расстегнутая спортивная куртка прикрывала приклады двух пистолетов, но он стоял так, что я знала, что они были там, ожидая, когда их пустят в ход.

— Чем я могу вам помочь? — спросил он с глубоким, мелодичным ирландским акцентом.

— Мы хотели бы встретиться с вашим боссом, — объяснил Сойер.

— Он вас не ждет, — ответил охранник, быстро распахивая пальто, чтобы мы могли лучше разглядеть два пистолета.

— Он захочет встретиться со мной, — настаивал Сойер. — Назови ему мое имя.

— И какое оно?

— Сойер Уэсли.

Охранник заметно побледнел, опустил пальто и сделал несколько шагов назад.

— О, мне жаль, мистер Уэсли. Я понятия не имел, что это вы. Пожалуйста, простите меня.

Сойер отвел взгляд от охранника и посмотрел на улицу.

— Не о чем беспокоиться. Просто позови своего босса.

Здоровяк сделал еще несколько шагов назад.

— Пожалуйста, подождите внутри.

Сойер кивнул, пропуская нас с Гасом внутрь первыми. Моим намерением было наброситься на Сойера, как только охранник исчезнет, но дом, в который мы вошли, потребовал моего полного внимания.

Раскинувшийся таунхаус объединял два дома, превратив его в чудовище с замысловатыми паркетными полами и безупречными деревянными панелями. Я могла видеть всю заднюю часть дома, где французские двери открывались в длинный бассейн с фонтанами, бьющими в него на каждом углу. Кухня находилась через несколько ступенек слева от меня, вся в белом кафеле и сверкающей нержавеющей стали. Справа от меня была официальная гостиная, выдержанная в более нейтральных тонах, за исключением потрепанного ирландского флага в рамке над высоким камином. Флаг представлял собой вульгарную вспышку цвета, которая бросалась в глаза и не отпускала.

Охранник вернулся из задней части дома, выглядя явно униженным.

— Мистер О'Доннелл примет вас.

Сойер выпрямился с того места, где он стоял, прислонившись к стене.

— Конечно, он это сделает.

Имя сложилось в моей голове достаточно быстро, ошарашив меня.

— Конлан О'Доннелл? Тот самый Конлан О'Доннелл?

Сойер начал подниматься по лестнице вслед за охранником.

— Есть еще один?

— Конлан О'Доннелл как глава ирландской мафии Конлан О'Доннелл? Конлан О'Доннелл, ответственный за переворот, который сверг Макэлери и захватил всю организацию в возрасте двадцати двух лет? Конлан О'Доннелл, чья империя простирается до Нью-Йорка и вплоть до Флориды? Конлан О'Доннелл, который, по слухам, кладет головы своих врагов в мешки для боулинга? Этот Конлан О'Доннелл?

Полуулыбки Сойера было достаточно, чтобы мне захотелось ударить его.

— Я понятия не имел, что этот человек произвел на тебя такое впечатление. Я бы представил вас раньше.

— Какого черта, Сойер? — пробормотал Гас.

— Он друг, — мягко пообещал Сойер. — Все в порядке.

Это ни в коем случае не было хорошо. Я не была готова к тому, чтобы мою голову засунули в мешок для боулинга или каким-либо образом отделили от моего тела.

— Как долго он был твоим другом? — потребовала я, нуждаясь в деталях, нуждаясь во что-то твердом, на что можно было бы опереться, прежде чем мои колени подогнутся, и я скачусь с лестницы.

Сойер снова посмотрел вперед.

— Дольше, чем я знаю тебя.

Черт возьми.

Прежде чем я успела задать еще какие-либо вопросы, мы достигли верха лестницы. Охранник стоял рядом с двойными дверями, которые открывались в красивый офис, выполненный в том же стиле, что и остальная часть дома. С этого этажа Конлан мог вести дела, наслаждаясь видом на город через окна от пола до потолка с двух сторон или сидеть в роскошных кожаных креслах перед ревущим камином на третьем.

Когда я была ребенком, мой отец говорил мне, что ирландцы — не более чем белые отбросы общества. Он сказал, что все они жили в трейлерных парках и ели на ужин консервированную баранину, что звучало ужасно.

За свою жизнь я встречала нескольких ирландцев и давным-давно решила, что мой отец был прав. У мужчин, с которыми мне приходилось общаться, не хватало зубов и пальцев. Они были бойцами с поврежденным мозгом или наркоманами, надеявшимися заработать очки. Они не жили в нетронутых особняках и не выглядели как Конлан О'Доннелл.

Он встал, когда мы вошли в комнату, и я постаралась не упасть в обморок при виде мужчины с каштановыми волосами. На нем был сшитый на заказ костюм и подстриженная борода. Его запонки блеснули в свете настольной лампы, когда он потянулся, чтобы застегнуть пиджак длинными пальцами. Его зеленые глаза искрились озорством, когда Сойер вторгся в его личное пространство, бросая вызов власти ирландского босса своей собственной врожденной силой.

— Это зрелище для воспаленных глаз, — голос Конлана понизился и перекатился через «Р» с этим певучим ирландским акцентом, и когда он ухмыльнулся, я решила, что он, возможно, самый привлекательный человек на планете. Возможно, также и самое высокое человеческое существо.

Он определенно был слишком хорош собой, чтобы отрубать головы.

Конлан обошел стол и заключил Сойера в короткое объятие.

— Приятно видеть, что ты остался скромным, несмотря на свой успех, — подзадоривал Сойер.

Голова Конлана откинулась назад, и он издал грубый, раскатистый смех.

— И я нахожу это обнадеживающим, тюрьма не отняла у тебя чувства юмора.

— У меня нет чувства юмора, — рассмеялся Сойер.

— Да, я помню.

У этих двух мужчин была общая безмолвная тайна, которую невозможно было разгадать.

— Рад снова видеть тебя, брат, — сказал ему Сойер.

— И я. Хотя я и не думал, что ты вернешься так скоро.

Сойер оглянулся на меня.

— Не все пошло так, как планировалось.

— Я тоже это слышал. — Конлан торжественно кивнул. — Они вернули тебе девушку? Невредимую?