За окном ещё ярко светило светило и они не знали, чем себя занять. Мирный вызвался помочь в огороде. Начал вырывать сорняк, замачивать компост, подвязывать помидоры в теплице. А Антонина довольная ходила и только раздавала команды.

— Хороший ты, Мирный! Кто из них твоя невеста? — задорно говорила ментат, кивая в сторону девушек.

Парень засмущался, но решительно ответил.

— Моя невеста осталась в прежнем мире. А где её кластер, я даже не знаю.

— Найдёшь! Если любовь, то она приведёт тебя куда надо! Риск только, что не признает.

— Этого и боюсь.

— Вот и неправильно! Открой сердце! Страх все пути перекрывает…

Девушки стояли рядом с Антониной и наблюдали за увлеченной работой Мирного. Они предлагали свою помощь по дому или магазину, но женщина была хозяйственной. Всё у неë было на своих местах и в уборке не нуждалось.

Ментат вынесла в свою беседку чайник с чаем, разлила всем по чашечкам, девушки ей старательно помогали, и позвали Мирного к столу на перерыв. К ним подбежала довольная Ягодка и начала таскать печеньки со стола. Потом и вовсе прибежали все её друзья и налетели на сладости. Детский звонкий смех заставлял сердца девушек сжиматься от умиления. Обе с восторгом и любовью наблюдали за маленькими сладкоежками.

— Мы обычно придумываем названия дарам, которые открываем в людях, а этот твой я даже не знаю, как назвать. — вдруг заговорила Антонина глядя на Анну.

— Можно я придумаю, мам? — спросила девочка.

— Конечно! Говори!

— Ну, не сейчас… Я подумаю, ладно?

— Не торопись, оно должно быть со смыслом!

Девочка улыбалась и грызла печеньки.

Потом вся детвора убежала снова играть.

— Она здесь родилась? — полюбопытствовала Шарлотта

— Да! Нам повезло, у нас была возможность вырастить здорового ребенка здесь.

— Я не думала, что это возможно.

— Это роскошь! Потомство здесь — роскошь. Наша деревня одна из немногих, если не единственная в восточном крае, где есть дети. На них ведь тоже охотятся. Рожденный здесь ребенок может выжить только в двух случаях: если съест белый жемчуг до 15 килограмм своего веса или если с ним поработает мощный хилер.

— Да, кстати, кто это? — поинтересовалась Анна.

— Это человек, который своим даром способен неиммунного сделать иммунным. Все дети здесь рождаются потенциально зараженными.

— А белый жемчуг, что это? Я уже не первый раз о нём слышу.

— Это… Это самый сильный, самый ценный и самый редкий материал здесь. Он добывается из… В общем… Очень редких существ. Возможно, потом узнаете, но я не хочу объяснять.

— А почему на детей охотятся?

— Рожденный ребенок у двух иммунных вызывает интерес у тех, кто здесь пытается всë знать. Кто всë изучает.

— А здесь есть те, кто что-то изучает? — удивилась Анна.

— Ну конечно! Но давайте не будем об этом! Смотрите, какая погода хорошая, правда? — Антонина мило улыбалась, наблюдая за закатом.

— Как давно вы здесь? — продолжила допрос Шарлотта.

— Очень давно, ребята, очень давно! Вот, скажу, что старухой сюда попала — не поверите ведь! — засмеялась женщина.

И правда, глядя на эту роскошную эффектную, а самое главное, жизнерадостную женщину, трудно даже допустить мысль, что она была старухой.

Их восхитительное вечернее чаепитие на свежем воздухе прервал солдат. Он забежал на участок и подозвал к разговору Антонину. Та извинилась, и пошла с ним к воротам. Анна-Мария из любопытства пошла за ними следом.

На въезде в стаб стоял светлый бронированный автомобиль. Знатно покорёженный, с мятыми дверьми, а одна задняя дверь и вовсе отсутствовала и из неё свисали чьи-то большие ноги. Анна подбежала ближе и её сердце чуть не выпрыгнуло от счастья! Она увидела Ментора! Живого! Он стоял рядом с авто и озирался по сторонам.

К ним подошла ментат, начала что-то говорить и мотать головой. Ментор показывал на ноги и что-то эмоциально высказывал. Анна уже мчалась к нему со всех ног и кричала: «Ментор! Ментор!». Он оглянулся, увидел её и пошел навстречу.

Блондинка со всей силы бросилась к нему в объятия! Тот аж растерялся, но обнял девушку в ответ. Анна не выдержала и начала плакать, прижимаясь к другу сильнее. Мужчина лишь смущенно улыбался.

Анна ещё неделю назад, наверное, и представить не могла, что так сильно будет рада видеть этого угрюмого, занудного человека. Но это было так. Она была счастлива, что он остался жив! И тем более, что нашел её.

Спустя минуту их крепких объятий Ментор вдруг вспомнил про своего товарища в машине. Девушка узнала в раненом квазе того здоровяка, что помог им сбежать и, со слезами, пошла к нему.

Он был в тяжелом состоянии. Его брюшная полость была распорота, а сам он был в бредовом состоянии.

— Нитки и иголку, пожалуйста, быстро! — скомандовала девушка всем, кто находился вокруг.

Ментат, хоть и не сразу, но поспешила выполнить просьбу. Девушка тем временем осмотрела рану. Решила, что в условиях Улья его можно спасти, если делать всё быстро.

К тому времени подбежала Шарлотта и также начала плакать!

— Громик! Громик! Это я, Шарлотта! — забежала в салон и схватила кваза за руку.

— Шарлотта… — простонал кваз.

— Да, дорогой! Я здесь! Это я! — держала его руку, попутно вытирая свои слёзы.

— Шприц… — произнёс невнятно.

— Что?

— Шприц…

— Я не понимаю! — Шарлотта начала плакать сильнее.

— Шприц, говорит! — громко сказала Анна. — Помнишь, у тебя в сумке был шприц?! Неси быстрее!

Брюнетка опомнилась и побежала к своим вещам. Тем временем Антонина принесла швейные нитки и набор иголок. Анна выбрала самую большую, цыганскую иглу и приступила к делу.

Начала сшивать слегка распоротую толстую кишку. Кваз немного корчился от боли, но мужественно терпел. Разрезы были в двух местах. Девушка действовала медленно, но уверенно.

В этот момент подоспела и Шарлотта.

— Что это?! Что это?! Я не знаю, что это! — паниковала брюнетка.

Ментор молча выхватил шприц и ввёл его содержимое в вену товарища, от чего тот, практически мгновенно, «отрубился».

Анна напряженно делала стежок за стежком. Когда с кишечником было всё сделано, приступила к мышцам. С неё лился пот, от чего она постоянно окрикивала Шарлотту, чтобы та протирала ей лоб. Ментор включил в салоне свет.

Спустя час все мышцы были сшиты. У Анны начали неметь руки, но останавливаться нельзя. Она периодически стряхивала их и снова бралась за дело. Оставалось самое сложное — сшить огрубевшую кожу. Там ей пришлось попотеть ещё сильней и взять нитки потолще.

Без помощи товарищей было не обойтись. Она позвала их, чтобы те стягивали кожу кваза, а сама, тем временем, большими, но неглубокими стежками сшивала шкуру здоровяка. Спустя ещё полчаса дело было выполнено. Оставалось только обеспечить раненому покой и регулярный приём живчика.

После операции Анна, счастливая, но уставшая не могла отвести глаз от Ментора, а тот робко прятал очевидно довольный взгляд.

Антонина решила прояснить ситуацию.

— Как я поняла, вы очень хорошо знакомы. Но я не вижу этого человека. Не могу его проверить. Он закрыт для ментатов, оттого и не смогу впустить его в стаб.

Анна растерялась. Но решила безоговорочно заступиться за товарища.

— Он хороший человек, он также из «Тихого места», как и я! Поверьте, ему можно доверять! Его зовут Ментор.

— Я всё понимаю, Анна. Но пока, я не получу хоть от одного из них информацию, я не смогу их впустить!

— И что же, он раненый останется на улице? Он спас нас Шарлоттой! Он помог нам сбежать от банды Пышного, он хороший… кваз! Пожалуйста!

— Анна, я верю тебе! Я знаю, что это правда. Но это твоя правда. Мне нужен мозг хотя бы этого кваза. И то, это будет риск.

— Хорошо, нам что тогда? Ждать на улице, пока очнется?

— Ты приглашена в мой дом. А они, мужчины, с ними ничего не случится. Считай, что они будут здесь под охраной.

— Анна-Мария, не расстраивайся, — подключился Ментор, — мы переночуем, нам не впервой. Завтра Гром очнётся и ментат сможет его проверить.