— Нет, — тихо говорю я, качая головой. Потому что я не буду лгать. Я обещала ему всегда говорить правду, и вот что я ему даю.

Он резко выдыхает, проводя рукой по волосам. Затем он начинает пересекать комнату, проходя мимо меня.

— Куда ты идешь? — Я не могу скрыть страх в своем голосе, да и не хочу.

— Я просто… закончил.

— Закончил? — мое сердце прыгает в панике. — Арес… пожалуйста.

— Нет, Ари. Этого уже не вернуть. Я отказываюсь быть с тобой, и чтобы ты лгала мне в лицо.

— Но я не лгу! — слезы текут по моим щекам.

— Прекрати! — кричит он, заставляя меня замолчать. — Между нами все кончено. Не звони мне. Не приходи ко мне. На самом деле… просто забудь о моем существовании, потому что именно это я намерен сделать с тобой.

Потом он ушел.

А я стою здесь, в шоке, мой телефон все еще в моей руке.

Смятение, обида и боль разливаются во мне.

Я смотрю вниз на видео.

Я не пила.

Кто-то должен был подмешать мне что-то…

Подсыпать что-то в мой напиток.

Что, например?

Наркотик для изнасилования на свидании.

Нет…

Но другого объяснения нет.

Но кто мог это сделать?

Лео.

Нет. Зачем ему это?

Он же ничего не пытался сделать. Его даже не было со мной, когда препарат подействовал…

О Боже. Нет.

Я проверяю статью, прокручиваю, чтобы найти автора или источник, но ничего нет. На подобных сайтах сплетен обычно не бывает подписей.

Но я намерена это выяснить.

И у меня очень хорошее предчувствие, что я точно знаю, кто это.

Я сижу на стуле в смотровой комнате в частной больнице на приеме у врача Люка, доктора Притчарда.

Люк здесь со мной; он сидит снаружи в холле.

Я позвонила ему после того, как Арес вышел из моей квартиры, и он сразу же приехал.

И вот я здесь, сдаю анализ крови на наркотик. Так называемый наркотик для изнасилования на свидании. Поскольку я уже сходила по-маленькому перед тем, как выйти из дома, они не могли использовать мою мочу для анализа, поскольку был риск не заметить его след, поэтому им пришлось взять кровь. Доктор вышел из палаты, чтобы передать анализ в лабораторию.

Люк настоял на том, чтобы я пришла сюда после того, как рассказала ему о случившемся.

Он поверил мне. Без вопросов.

В отличие от парня, который должен был любить меня.

Но я не могу думать об Аресе прямо сейчас, потому что если я это сделаю, то начну плакать. А я не хочу плакать.

Как он смотрел на меня… как будто ненавидел меня. Что он сказал перед тем, как уйти…

«Просто забудь о моем существовании, потому что именно это я намерен сделать с тобой».

Слезы застилают мне глаза.

Черт. Не плачь.

Глубокий вдох. Я в порядке.

Мне нужно сосредоточиться на своем гневе. На том, что, возможно, меня накачали наркотиками, возможно, кто-то, кто притворялся моим другом. Кто-то, кому просто нужна была грязная история и быстрые деньги, и он пошел на то, чтобы накачать меня наркотиками, чтобы все выглядело так, будто я пьяна.

Я знаю, сколько может стоит такая история.

Надеюсь, он наслаждается деньгами.

Доктор возвращается в комнату и садится за свой стол.

Он поворачивается ко мне лицом и выдыхает, и я просто знаю, что он собирается сказать.

— Хорошо. Итак, у вас положительный тест на флунитразепам. Проявление было низким, но оно было.

— Что это такое? — спрашиваю я, во рту все пересохло.

— Он более известен как рогипнол.

Господи Иисусе.

Хоть и знала, что это весьма вероятно, и мне стало легче от того, что я не потеряла свой чертов разум и не пила, даже не осознавая этого, я все равно шокирована, зла и обижена, что кто-то мог так поступить со мной.

— Как вы, вероятно, знаете, это наркотик, который довольно часто используется для облегчения сексуального насилия. Он делает человека, которому его дали, похожим на пьяного. Им будет трудно стоять. Невнятная речь. Потеря мышечного контроля. Тошнота.

— У меня были все эти симптомы.

— И вы говорите, что пили только диетическую колу?

— Да.

— Арианна… я знаю, что это не тот вопрос, который ты захочешь услышать, но я должен спросить… есть ли вероятность того, что ты подозреваешь, что могла подвергнуться сексуальному насилию?

Я сжимаю руки на коленях и качаю головой.

— Я так не думаю. Помню, что ушла с аукциона и пошла в свою квартиру одна. И я не чувствую себя… как… ну, вы понимаете. — Я киваю на юг.

— Хорошо. — Он кивает головой. — Ну, в любом случае, мы можем провести осмотр, чтобы быть уверенными.

Я снова качаю головой.

— Нет. Я уверена, что заметила бы…но спасибо.

— Хорошо. Что я предлагаю, так это подать заявление в полицию. Вас накачали наркотиками против вашей воли, а это преступление. И люди не употребляют этот наркотик без умысла. Повезло, что вам удалось выбраться оттуда и добраться до дома, пока не случилось что-то более серьезное.

Я знаю, что мне повезло. Но я этого не чувствую.

И, честно говоря, не думаю, что это входило в планы Лео. Он хотел, чтобы я выглядела пьяной, чтобы он мог продать статью.

Я знала, что журналисты могут быть коварными. Я просто не понимала, как низко они могут пасть.

— Спасибо, доктор Притчард. Я ценю, что вы приняли меня так быстро.

— Без проблем.

— Могу я попросить об одолжении?

— Конечно.

— Не могли бы вы дать мне копию результатов теста, чтобы я могла показать их полиции?

— Конечно.

Я жду, пока он распечатает их для меня. Затем кладу результаты анализов в сумку, еще раз благодарю доктора Притчарда и выхожу из его кабинета.

Люк все еще там, ждет меня.

— Все в порядке? — спрашивает он, поднимаясь на ноги.

— Да… нет. — Я качаю головой, пальцы вцепились в рукава моей толстовки.

Я чувствую себя так, будто меня нарушили.

Как будто у меня что-то отняли.

Мне повезло, что я не подверглась сексуальному насилию. Может, Лео и не делал этого, но кто-то другой мог воспользоваться мной в моем уязвимом состоянии.

И я знаю, что в моем организме не было алкоголя… но у меня все равно были те же эффекты, как если бы я была пьяна. Затуманенные чувства, эмоциональное и физическое оцепенение, рвота. Все те же результаты, только без выпивки.

— Ты была под действием наркотиков?

Я киваю, и лицо Люка напрягается от гнева. Он подходит ко мне и обхватывает меня руками, обнимая, и этот жест настолько искренний и добрый, что я начинаю плакать.

— Мне так жаль. — Я фыркаю, отстраняясь, смущенная своим публичным срывом.

— Я намочила твою рубашку.

— Не извиняйся. Ты имеешь полное право быть расстроенной. Я в ярости, и это случилось даже не со мной.

Мне так повезло, что он мой друг.

— Спасибо тебе, Люк, за все… привел меня сюда, был рядом, когда я нуждалась в тебе. — Я вытираю руками залитое слезами лицо.

— Ари, вот для чего нужны спонсоры… для чего нужны друзья. И мы друзья. И поверь мне, когда я говорю, что на моей рубашке были вещи и похуже слез.

— Блевота? — говорю я.

Он кивает, и я смеюсь сквозь слезы.

— Спасибо, — говорю я снова, и на этот раз благодарю его за смех именно тогда, когда он мне нужен.

— Пойдем, — говорит он, обнимая меня за плечи в дружеском жесте. — Давай отвезем тебя домой, а потом мы решим, что нам с этим делать.

— Хорошо, — говорю я, и мы начинаем идти по коридору.

— Но есть одна вещь, в которой ты можешь быть уверенна. Ублюдку, который сделал это с тобой, не сойдет это с рук, поверь.

Я вижу громоздкую фигуру отца, ожидающего у подножия ступеней моего здания, когда Люк останавливает машину.