Алиса попробовала вспомнить, на что это похоже, когда вода рядом с тобой, когда она касается тебя. Капли дождя на лице. Пар, окутывающий после горячего душа. Влага, покрывающая всю кожу, заполняющая каждую пору…

«Пить…»

Послушница представила, что все это на самом деле. Потянулась к этой несуществующей жидкости… и что-то сломалось. Или, скорее, наоборот – с щелчком встало на место. Пришло облегчение. Будто наконец выковыряла мерзкий кусочек мяса, застрявший меж зубов после шашлыков и дико раздражавший последние несколько часов, пока ты добиралась до цивилизации и зубочисток.

Алиса чувствовала всю влагу поблизости. В каменном полу под ней. В железных трубах в стенах вокруг. В воздухе и деревянной мебели. Она сосредоточилась, ища ее скопления. Первой в глаза бросилась… ну, или во что она там… В общем, первым делом, она обратила внимание все на ту же долбанную бутылку на столе.

«Пи-и-ить…»

Послушница перевела… э-э-э… Да фиг с ним! Перевела взгляд на большой человекоподобный сгусток за стеной. Стеф. Парень вышагивал от стены к стене замысловатым зигзагом, обходя столбики взвеси. Стопки книг на полу, наверно. Ботаник. Алиса чувствовала, как вода перетекает в его мышцах. Вскоре она уже понимала, куда тот шагнет в следующее мгновение.

«Так вот, что учитель имел в виду, когда говорил, что я даже эту элементарщину еще не освоила… «Думай наперед», да… Курвица».

Наконец послушница ощутила бутылку воды. В своей комнате. Под ее кроватью. Вот ведь ублюдок!

***

Леха опять отшвырнуло в угол мата, и Анджей радостно захлопал в ладоши. До чего же весело! Нефилим поднялся без видимых усилий – преимущества демонической крови. Аня смотрела на парня, словно тот был ее личным палачом. Повернулась к чародею:

– Знаешь, Марсель бы сейчас сказал что-то вроде… Я уже говорил тебе, что такое безумие? Безумие – это точное повторение одного и того же действия. Раз за разом, в надежде на изменение.

Шулер подумал, и кивнул:

– Да, думаю, он бы даже именно эту цитату и выбрал.

Ведьма вновь посмотрела на Леха:

– Слушай парень, ты должен не просто бросаться снова и снова со своим Песком на мой Огонь. Ты должен каждый раз менять то, как именно ты его высвобождаешь, чтобы преодолеть преграду. Хотя бы немного! Хоть самую малость!

– …

– Ты понимаешь меня?

– Почти. Как именно я должен изменить высвобождение?

Аня закинула голову назад и застонала. Постояла так какое-то время.

– Собака, Анджей, как ты вообще с ним работаешь?

– Даю точные продуманные указания, который он исполняет от и до.

– Ну, тут это не проканает!

– Да это даже у меня не всегда проканывает! Я пытаюсь с этим бороться, как могу. Выходит паршиво, сама видишь.

– Ладно, парень, – она взъерошила волосы рукой и попыталась успокоиться. – Давай в последний раз. Я не могу сказать тебе, как именно ты должен поменять свое высвобождение, ты сам должен это почувствовать.

Лех нахмурился и уставился себе под ноги. Переступил на месте. Еще раз. Поднял взгляд на ведьму:

– Хорошо.

Аня вздохнула и в очередной раз воздвигла между ними барьер из огня. Нефилим сосредоточено посмотрел на него. Набрал в легкие побольше воздуха. Рванул вперед. Три шага до пламени. Два. Высвобождение Стихии. Золотистое облако песка врезалось в пылающую стену и… просто испарилось. Следом врезался и Лех. Вспышка – он отлетел назад. Опять.

Анджей захлопал. Все еще не надоело!

– Так, все, в жопу! – ведьма затопала в сторону выхода. – Я умываю руки! Этот парень безнадежен!

– Ань! – бросился за ней Шулер. – Ань! Да постой ты, холера! Давай еще разок попробуем, ну!

– Да смысл?! – девушка резко развернулась к нему и понизила голос: – Анджей, мы просто ходим по кругу уже который час, а этот парень вообще ничего не добился!

– Ну, может снизишь мощность своей защиты? – тоже перешел на шепот чародей.

– Да некуда ее снижать, собака! – вздохнула ведьма. – Это базовая тренировка! Этот барьер только простой выброс Стихии и выдержит, а любая мало-мальски структурированная атака – прошибает его без проблем. Парню всего-то и нужно хоть как-то изменить свое высвобождение, но он, кажется, физически не способен на это!

– Просто Лех не понимает, что такое инициатива, – поморщился Шулер. – Ему надо дать хоть какую-то подсказку, в какую сторону двигаться. Иначе он так и будет на месте топтаться…

– Да в том-то и дело, что нельзя! – прошипела Аня. – В этом ведь весь смысл! Самый первый шаг он должен сделать самостоятельно. Наметить хотя бы общее направление своих способностей. Если я просто скажу ему, какую форму придать силе – это не сработает. Тогда это просто не будет его формой. А без этого – все бессмысленно.

– Ладно, а если не подталкивать его в ту или иную сторону в том, какую форму придать своей силе, – задумчиво проговорил Анджей. – но подсказать, как подойти к этому выбору?

– Чего?

– Тут ведь вся фишка в подсознании, я правильно понял? Он должен действовать так, как будет для него естественно, и это направит его в нужное русло, все верно?

– Ну… типа того, да.

– Окей, понял.

Чародей подошел к ученику и положил ему руку на плечо:

– Слушай, ты ведь в приюте вырос. Тебе наверняка приходилось не раз драться там, я прав?

Лех кивнул.

– Тогда, вспомни, как ты вел себя обычно в драках. И когда будешь в этот раз высвобождать Стихию – постарайся действовать аналогично. Хорошо?

Очередной кивок.

– Ладно, болванчик китайский, – Аня провела рукой по волосам. – Последний раз.

Стена. Пауза. Рывок. Высвобождение. Лех напрягся. Вздулась каждая мышца на его теле. И песок не стал отдаляться от нефилима. Не полетел вперед облаком, как обычно, а завис перед ним плотной подушкой. Пламенная стена разлетелась лохмотьями тлеющей бумаги. Парень остановился перед ведьмой.

– Аллилуйя! – Аня вскинула руки вверх. – На сегодня все. Иначе я опоздаю на свидание… опять. И тогда Алан снова будет ворчать.

– Алан? – посмотрел на нее Анджей. – У тебя же, вроде, девушка была?

– Да, была, – кивнула ведьма. – Мы расстались.

– Нет, я о том… А, неважно, – махнул рукой чародей. – Так вы с Аланом?..

– Ага. Он большой, сильный и крутой. А еще у него большой, сильный и…

– Лишние подробности! Лишние подробности, женщина!

Шум в коридоре отвлек Анджея от расчетов. Вздохнув, он вытащил наушники, сохранил документ и поднялся из-за стола. Толкнул дверь, вышел в гостиную.

– О, Дариуш? – он удивлено уставился на друга, сидящего за столом рядом со Стефаном, обложившимся книгами и тетрадями. – А ты тут откуда?

– Привет, – махнул рукой долговязый инквизитор, другой почесывая умостившегося на костлявых коленях нэкомату. – Да вот, заскочил один момент обсудить, но твои падаваны сказали, что ты занят. Над чем работаешь?

Анджей плюхнулся на диван к залипающей в телефон Алисе. Принцесса тут же подбежала и умостила краешек бока у него на ступнях. Как говорится, щенки вырастают – привычки остаются. И после этого ответил:

– Один старый проект, в котором впервые за долгие годы наконец-то наметился сдвиг, – задумавшись на мгновение и прислушавшись к Обету, он добавил: – За очень долгие годы. Продолжаю дело предков, так сказать.

– Ого, как пафосно, – приподнял брови Дариуш. – И туманно.

– А тебе что, правда интересно какими именно вычислениями и для чего я занят?!

Помолчав, инквизитор кивнул:

– Хм, пожалуй, ты прав. Не интересно.

– Вот и я о том же. Так зачем пришел-то?

– Поздравить. Мэрия хочет наградить вас с Аней за поимку Шиманского.

– О, прикольно.

– Так что в следующем месяце тебе нужно будет прийти на прием.

– Вот уж пип!

– Чего, прости? «Пип»?

– Самоцензура, – подал голос Стефан, не отрываясь от конспектов и учебников.

– Это он чтобы не выражаться при нас, – добавила тут же Рыжая. – Пип, в пип, напип… И т.д.