С такими мыслями она вернулась во дворец. Так же под конвоем проследовала в свои комнаты и скрылась за дверями. Можно не сомневаться, стражники останутся снаружи ждать возвращения правителя.

Беатрис уже почти полностью успокоилась и готовилась дождаться отца, как вдруг на столе, на серебряном подносе, увидела письмо от одного из своих доверенных лиц, которое ей принесли утром, и ознакомиться с которым она не успела. Девушка поспешила сломать печать и принялась читать. По мере знакомства с содержимым она все больше бледнела, а лицо искажала гримаса ярости. Дочитав, она смяла бумагу, потом схватила злополучный поднос и бросила в стену.

Сказать, что в гостиной принцессы царил беспорядок — это ничего не сказать. Если бы кто-то вошел в помещение, то увидел бы, как хрупкая блондинка металась по комнате, то и дело швыряя во все стороны разные предметы. Вот только желающих не нашлось. Стража на входе, привычная ко всему, изредка вздрагивала, если на пол падало что-то большое, но, услышав очередную порцию проклятий, выдыхала. Жаль, король в это время был занят и не слышал, какие выражения знает его дочь, иначе распорядился бы выпороть ее на конюшне, словно провинившегося слугу.

Но вот, то ли силы девушки иссякли, то ли закончилось то, что можно было разбить или сломать, но постепенно в гостиной воцарилась тишина. Принцесса стояла посреди разгромленного помещения, в одной руке сжимая злополучный листок, а в другой — наволочку от декоративной подушечки. Медленно оглядев помещение, выдохнула, потом подошла к двери.

— Позовите слуг. Пусть наведут порядок, а мне подадут фрукты и успокаивающий отвар. И сообщите, как только отец вернется.

После этого, словно произошедшее — само собой разумеется, она прошла в спальню, скинула туфельки и упала на кровать.

— Ваше высочество, — в соседнем помещении уже раздавались звуки уборки, а верная служанка стояла в дверях, — прикажете подать вина?

— Нет, Хильда, — принцесса покачала головой. — Скажи, пусть найдут отчет моего секретаря. Я его несколько помяла, но это не страшно. Он мне нужен.

— Да, ваше высочество, — дверь закрылась, а с другой ее стороны раздались голоса.

Через считанные минуты на столике возле окна стоял поднос. Рядом с помятым и спешно разглаженным отчетом дымилась чашка успокаивающего отвара. Беатрис улыбнулась. Она стала предсказуемой. Если после вспышек гнева не требует вина, значит, надо подавать травы. Что ж, на этот раз стоит поблагодарить слуг за расторопность. Хотелось еще выгнать людей из разгромленного помещения, но не стоит откладывать уборку, иначе потом придется менять почти всю обстановку. Отец и так выскажет ей, что думает, за почти сорванное совещание. Не хотелось бы лишиться финансирования еще и за то, что слишком много денег уходит на наведение порядка в ее комнатах. Все-таки часть этих средств она тратит на содержание школы и лечебницы в одном из бедных кварталов.

Выдохнув, принцесса встала с постели и перебралась в кресло. Сделав несколько глотков, она взяла смятые листы и, пропустив то, что касалось политики, стала вчитываться в следующие строки.

«Осмелюсь сообщить вашему высочеству, что последние недели ваш отец периодически бывает в доме на Садовой улице. После проверки удалось установить, что там поселился молодой человек примерно вашего возраста. После дополнительного сбора информации мы выяснили, долгое время он проживал в провинции в семье среднего достатка, что не мешало получать лучшее образование. По окончании гимназии он был послан учиться в Оденвиль. По окончании учебы примерно год нигде особо не замечен, занимал незначительные посты в провинции. Но полтора года назад был переведен в столицу, и работал в министерствах, занимая места помощников министров. В настоящий момент он приписан к министерству финансов, однако работает по линии внешней политики. Вкупе с повышенным вниманием вашего отца, мы затрудняемся делать какие-либо выводы, но на фоне общего спокойствия его величества в связи с заговором, можем подозревать, что данный молодой человек является вашим кровным родственником, которого и планируется предъявить аристократам, попытайся они претендовать на трон».

На этот раз бумага не была смята. Тонкая рука с длинными пальцами подхватила с подноса чашку, девушка сделала осторожный глоток. Как это похоже на отца. Он легко жертвует теми, кто не может участвовать в его игре дальше. А политика — ни что иное, как большая игра, только пешек там у одного игрока куда больше восьми, и жертвуют ими с небывалой легкостью.

— Кто же ты такой, — задумалась Беатрис, потом еще раз вчиталась в адрес.

Садовая улица — место, где селились богатейшие люди страны. Дома там — не просто особняки. Каждый был окружен не только хозяйственными постройками вроде каретника, конюшни и чего-то еще. Там были свои парки с оранжереями, теплицами, садами. Некоторые умудрялись устраивать зверинцы. Захотелось наведаться к новоявленному родственнику и поговорить с ним по душам, но принцесса приказала себе оставаться в комнатах. Сейчас она не готова к спокойному общению, а устраивать скандалы незнакомцу — не лучшее решение. Если этот мужчина и есть будущий король, не стоит наводить его на мысль отправить соперницу в монастырь с самым суровым уставом.

Жаль, что Клаудия не хочет наследовать отцу. При мысли о сестре Беатрис чудом сдержалась и не застонала. Младшая принцесса столько лет притворялась, чтобы сбежать, обрести свободу, иметь возможность жить так, как ей самой хочется. Ради этого бывшая наследница готова была простить ей годы обмана. Достаточно знать, что она не просто жива. Беатрис была рада тому, что девочка почти полностью здорова. Наверное, это была единственная новость, которая заставляла искренне радоваться.

— Что ж, малышка, будь счастлива, куда бы ни завела тебя жизнь, — отсалютовала затянутому облаками небу травяным отваром девушка. — Пусть на твоем пути встречаются только хорошие люди. А мы тут как-нибудь справимся.

— Вы слышали? — едва маркиз Дункле прибыл в особняк Хайдрихов, навстречу ему поспешил хозяин дома. — Этот трус Флайшер бежал из страны. И вот этого человека мой сын думал сделать королем после Митариса? Нет, я не спорю, Райнер предлагал одного из лучших претендентов. Хорст приходится дальним родственником королю, он достаточно умен, чтобы если не руководить страной самому, то назначить правильных людей, хороший семьянин, если у него и были любовницы, то о них ничего неизвестно, но он трус. Ему доверили столь важную роль в нашем деле, и как он поступил со всеми нами? Это просто немыслимо, мой друг.

— А что, — маркиз с трудом поймал достаточно длительную паузу, чтобы вклиниться в возмущенную тираду Бенедикта, — если назначить претендентом вас. Или, если вы боитесь за себя, то вашего среднего сына. Райнер достаточно образован. Он хитер и изворотлив. А то, что он сейчас стал официальным фаворитом принцессы, добавит ему очков. Он даже может стать ее мужем, это укрепит его позиции, потому что у Беатрис в любом случае останутся сторонники. Но мы сможем не рассориться с ними.

— Я уже думал об этом, но кто тогда будет наследовать титул? — вздохнул барон. — Штефан практически перебрался в монастырь. В будущем он станет неплохим епископом, если не больше. Но он абсолютно непригоден для мирской жизни. Все мои надежды последние годы связаны со средним сыном.

— А как же ваш младший? — напомнил маркиз. — Он уже не так мал. Сколько ему? Пятнадцать?

— Четырнадцать, — поспешил уточнить лорд, — но это не тот возраст, когда можно доверять важные решения. Его и не учили толком. Нет, он получает приличное его положению образование, но я как-то не задумывался, что именно он станет продолжателем рода.

— Но и вы еще не старик, — заметил лорд Дункле. — Думаю, ближайшие лет десять вам абсолютно не о чем беспокоиться. Опять же, в случае необходимости Райнер назначит достойного управляющего.

–Да, разумеется. Но все равно это надо обсудить с сыном. Готов ли он взять на себя такую ответственность. В любом случае, надо сначала получить согласие и Райнера, и других лордов.