- Ты в этом сомневаешься? – Марат протянул ко мне руку, я её приняла и с качелей поднялась.

Оказалась совсем рядом к нему. Почувствовала ровное тепло, исходящее от его тела, такой привычный, родной запах, невольно сделала ещё полшага, и уткнулась носом в его плечо. Захотелось обнять, прижаться, и понять, что я всё же не одна.

- Где ты был? – тихо спросила я его. – Где ты так долго был? Тут столько всего случилось, - пожаловалась я.

- Знаю, - шепнул мне Давыдов. – Я всё знаю.

- Тогда почему уехал?

- Потому что должен был. – Марат немного отстранился, посмотрел мне в глаза. – Мне нужно было увидеть сына, - сказал он мне. – И с Мариной поговорить.

Я молчала, как-то не к месту кивнула, совершенно не понимая, что сказать в этот момент. А Давыдов продолжил:

- Я просил её переехать в Москву. Или хотя бы куда-то поближе. Чтобы Жорка рос у меня на глазах.

- Она же не хотела переезжать, - осторожно заметила я.

- Не хотела, - согласился он. – Я постарался убедить.

- Зачем?

Марат секунду-другую помедлил с ответом.

- Потому что мне нужен развод. И жить я буду в Москве. Но я несу за неё и за Жору ответственность. Они тоже моя семья, Маш.

- И ты должен всё контролировать, - подсказала я.

- Должен, - решительно кивнул Давыдов. – А мотаться то и дело в Калининград довольно затратно по времени.

- Тебе нужен развод? – переспросила я, уловив в его словах главное для себя.

Мы смотрели друг другу в глаза, Давыдов негромко и многозначительно хмыкнул.

- Ну, как бы да.

- Как бы да, - передразнила я его шепотом. – Хороший ответ.

Марат рассмеялся, потеребил меня.

- Не заставляй меня говорить то, что говорить ещё рано. Вот после развода…

- Что после развода? – тут уже ухватилась я за очередное его слово.

- После развода и узнаешь, - заворчал он. Поймал мои руки, завел их за спину, наклонился ко мне и крепко поцеловал. Затем его губы скользнули по моей щеке, коснулись волос на виске.

- Хочешь, расскажу тебе секрет? – проговорил он мне на ухо.

Я тут же голову подняла, взглянула на него с интересом.

- Секрет?

- Секрет, - подтвердил он с улыбкой.

- Конечно, хочу. Я обожаю твои секреты.

- Ты их все знаешь, - успокоил Давыдов. – Почти. Этот последний.

- Я слушаю очень внимательно, - заверила я.

- Когда я был маленький, я обожал, когда мама рассказывала мне сказки. Я, конечно, сам мог их читать, но у мамы получались какие-то удивительные истории. И почти в каждой из них была принцесса, которую нужно было спасти. Очень красивая, очень смешливая и немножко дерзкая. И мама всегда говорила, что когда я вырасту, то обязательно такую встречу, и на ней женюсь. Кто бы мог подумать, что всё так и получится, правда?

Я, улыбаясь, поводила пальцем по его плечу.

- Ну, - проговорила я негромко и немного наигранно, - во-первых, ты на принцессе ещё не женился. А, во-вторых, не думаю, что твоя мама сильно обрадовалась бы твоему выбору.

- Это можно выяснить. Через пару часов.

Я непонимающе моргнула.

- В каком смысле?

- Я попросил родителей приехать. И заехал за тобой по пути в аэропорт. Встретим их вместе?

Я отступила на шаг. В панике схватилась рукой за свою щеку, потом за прическу.

- Марат, ты с ума сошел? Я не готова!.. Я… Твоя мама будет в ужасе, когда меня увидит.

Марат поймал мои руки, сжал мне запястья, а сам заглянул в мои глаза.

- Марьяна, успокойся. Родители в курсе, они едут к нам в гости, - настойчиво проговорил он. И попросил: - Давай их просто встретим.

Никак не могла начать дышать, сердце колотилось, а ладони повлажнели. Мы с Маратом смотрели друг другу в глаза, я в панике, а он спокойно и уверенно. И ещё раз попросил:

- Дыши.

Я, на самом деле, сделала вдох, потом ещё один, и проговорила вслух:

- К нам едут родители.

Давыдов кивнул в такт моим словам и вслух подтвердил:

- К нам едут родители. Всё будет хорошо. Повтори.

- Всё будет хорошо.

- Мы со всем справимся.

- Справимся, - с готовностью подтвердила я, мысленно уже решая, с чего начать поспешные приготовления к визиту родителей Марата, но, всё ещё боясь подумать о моей с ними встрече после стольких лет. Что я им скажу? Как посмотрю им в глаза? Как сознаюсь в связи с их женатым, между прочим, сыном?

- Я тебя люблю, - продолжил тем временем Давыдов, и я опять же послушно повторила:

- Я тебя люблю.

- Выйду за тебя замуж, и буду во всём тебя слушаться. Всю оставшуюся жизнь.

Я уже открыла рот, чтобы повторить, но замерла, на Давыдова уставилась, после в досаде оттолкнула его руку.

- Ты коварный тип, - обвинила я его.

Марат рассмеялся и развел руками в желании себя как-то оправдать.

- Стоило попытаться.

А я схватила его за руку и потянула за собой. Правда, пообещала:

- Я выйду за тебя замуж. Когда-нибудь. Наверное. А сейчас давай поторопимся. – Добавила в панике и энтузиазме одновременно: - Твои родители приезжают!

Каждой принцессе нужен свой собственный дракон. Так папа всегда говорил. Не столько рыцарь, рыцарей может быть много, а вот дракон – он всегда один-единственный. Который готов ради принцессы на всё, любого рыцаря слопать.

У меня, к счастью, свой дракон есть. Любимый, родной, порой ворчливый и огнедышащий, но, главное, свой. И из его замка мне совсем не хочется убегать. Потому что его замок – это мой дом. Моя крепость, моя защита от бурь, невзгод и чужого любопытства.

После скандала, раздутого моей матерью и сестрой, который, кстати, не затихал несколько долгих месяцев, мне долго не хотелось появляться в общественных местах, вести с кем-то досужие разговоры, я отказывалась от приглашений на светские мероприятия, и, как ни странно, прекрасно себя чувствовала. Во-первых, мне совсем не было скучно, я была занята совсем другими вещами. Я заново училась общаться с родственниками Марата, несколько раз за полгода мы ездили с ним вместе в Казань, останавливались в доме его родителей, и я приказала себе больше не закрываться внутри своих неловких чувств от чужих привычек и традиций. Я посоветовала себе впитывать новые знания, которые мне, в основном, давала Алия Ренатовна, и училась, училась всему, чему она готова была меня научить.

Да, настоящей татарской жены у Марата никогда не будет, и его родители, наконец, нашли в себе силы с этим смириться, но и я за прошедшие годы повзрослела настолько, что готова была принять их доводы и надежды на будущее. Я не просто пыталась молчать, угодить, как когда-то. Я внутренне радовалась тому, что меня приняли в семью, гордилась своим будущим мужем и смиренно приняла тот факт, что совершенно не знаю, как быть женой и хозяйкой.

- Я тебя всему научу, - пообещала мне будущая свекровь, а я, вместо того, чтобы воспротивиться чужим поучениям, благодарно улыбнулась. Жить мы с Маратом, конечно, будем в Москве, далеко от татарских традиций, но душой он всегда будет тянуться к корням. Поэтому мне и предстояло подстроиться.

Ну, а, во-вторых, своё временное затворничество, я ещё связывала с тем, что мне совсем не хотелось столкнуться где-нибудь с мамой или Лилей. Скандал с именем моего отца, вышел очень громким. Впрочем, на это и было рассчитано. И мама, со своей печальной историей жизни, многим пришлась по вкусу. Не она сама, а её история. Её называли – «похороненная заживо». Разве это смешно? Разве не унизительно? Но, видимо, финансовый поток, который подпитывал их с Лилей вольготную жизнь в течение нескольких месяцев, с легкостью покрывал все неудобства и моральные унижения. Но не мне судить…

Когда в бой вступили наши адвокаты, как я и обещала, история была настолько раскручена, что даже маминого участия уже не требовала. Оставалось только подписать авторские права, на экранизацию, ей-богу. Но экранизировать мамину тяжелую жизнь никто так и не предложил, и мама, наверное, печалилась. Другого способа заработать, она в столице так и не нашла. Правда, я больше, чем уверена, что и не искала.