— Ммм, тоже не лучший расклад. А вас хоть как зовут?

— Меня — Фиа, брата — Фион, господин.

— Заканчивайте господинничать. К принцесске Огоньку, вон, можете госпожой обращаться. Она здесь единственная голубых кровей.

— А как тебя зовут на самом деле? — все это время София не спускала с меня глаз. — Аноношис же явно не твое имя? Кто назовет ребенка Безымянным?

— У мальчика нет имени, — я слегка улыбнулся старым воспоминаниям. — Аноношис, кстати, теперь под запретом. Под этим именем меня могут искать. Так что даю добро придумать мне новое имя.

— Доран, — незамедлительно сказала София. — Означает странника. Или же… Изгнанника.

— Подходит. Доран. До-ран. До-о-ор-р-ра-а-ан-н, — я начал смаковать имя и произносить его в разной манере, забивая в трубку новую порцию табака. — Да, мне даже нравится то, как оно звучит. Мелодичненько. Фиа, Фион, можете звать меня Доран. Ну и тебя, Огонек, это тоже касается.

— А почему ты перестал обращаться ко мне по имени? Почему то принцесска, то Огонек? Может, ты еще что-то придумал?

А ведь придумал. Зажигалки здесь не в ходу, так что подойдет и прозвище Огниво. Или Плакса. Хм, а можно и над чем-нибудь поинтереснее голову поломать…

— Эй, ты о чем там задумался? — прервала девушка мои размышления. — По лицу вижу, что придумываешь очередные гадости про меня.

— А что, ты ожидала от меня обращения вроде «Леди София Дитийская»? Или, раз ты дочь герцога, какое-нибудь Ваше Высочество? Считай, что принцесска — это равнозначное твоему полному имени прозвище. А почему Огонек, так то должно быть очевидно. Все самые полезные действия связаны с огнем. Можешь считать, что я даже признал твои возможности.

— А просто по имени?..

— Не заслужила. Ладно, Фион и Фиа, укутайтесь в мой плащ посильнее и засыпайте. Выдвигаемся с первыми солнечными лучами, — я посмотрел на свои чудом уцелевшие часы. Сейчас одиннадцать, мать его, вечера. А, по моим субъективным ощущениям, я не спал уже пару суток. — Шесть часов мне вполне достаточно, чтобы отдохнуть. Тебя, принцесска, это тоже касается. Все остальное обсудим завтра.

— Лучше уж Огонек…

Девушка очень тихо пробурчала себе под нос эту фразу, но я все равно ее услышал. Теперь мне лишь сильнее хочется придумать ей какое-нибудь прозвище позаковыристее. Дети, закутавшись в мантию, быстро пригрелись от костра, уснули и засопели. Я продолжил лениво дымить трубкой, подкидывая в костровище свежие веточки. София не прекращала ворочаться, и в какой-то момент не выдержала и заговорила:

— А знаешь, я видела этот лес раньше.

— Да каждый лес в той или иной степени похожи друг на друга.

— Нет, я видела тебя в этом лесу. За тобой охотились гоблины. Они шли по реке, но потеряли твой след около воды. Ты, видимо, шел по щиколоткам в реке так же, как и сегодня. Я только из-за этого и вспомнила свой сон…

— Было дело. Вроде на следующую ночь я напоролся на этих тварей, и заглушил обоих.

— Ты беспокоишься, что за тобой в погоню пустятся авантюристы из городской гильдии?

— Да. А ты об этом-то откуда знаешь?

— Пока ты нес меня… Мне снился сон… Красноволосая девушка громко кричала на нескольких мужчин и говорила, что нельзя брать задание по твоему поиску и погоне. Что твоя вина не доказана, и, скорее всего, все, что про тебя говорят, ложь. Один из них уже был в моем сне — он предлагал тебя убить. Кажется, его звали Зен…

— Стоп, что?! Зен — такой большой и толстый, коротко стриженный мужчина?

— Да. Похоже на него. Он, вроде, в том сне еще наливал всем эль. Казалось, что он владелец какого-то питейного заведения…

— Тогда это точно он. Черт возьми, — я не был уверен в своих чувствах: то ли расстроился, то ли разозлился. — Так ты видишь все во снах?

— Да, я вижу или происходящие сейчас события, или будущее. Обычно все они были связаны со мной, так или иначе. Но в какой-то момент я начала видеть события про иномирца. Сам он себя так, конечно, не называл — но долго ругался, что попал в непонятный мир, хочет вернуться обратно. И он долго бродил по лесу, похожему на этот, — София громко зевнула. — Еще я видела, как Роза его защищала, когда он только попал в город. А потом этот дурак выпрыгнул через окно, потому что испугался. У него на лице было написано, что ему дико страшно.

— Стоп, ты разглядела его лицо?.. — только сейчас я понял, что попался на удочку с самого начала.

— Да. И сквозь свои сны я видела, что мне суждено с ним встретиться. Поэтому когда тот человек из моих снов подошел ко мне и предложил еду… Я… — София широко зевнула и засопела.

Бл*ть. Кто, черт возьми, засыпает посередине фразы?! Да еще и такие откровения… Значится, она про меня знает если не все, то многое. Какая-то хрень творится.

Из этого всего я могу извлечь, на данный момент, три положительных вещи: первый — меня не будет преследовать, как минимум, Роза. Второй — Зен меня не переваривает. Или ненавидит. Вполне возможно, что из-за своей огромной любви к Мирии. Но я же ничего не сделал ни ему, ни ей… Мда, есть над чем подумать. И третий, самый важный пункт — я могу избавиться от Софии прямо сейчас. Сейчас она единственный человек, который знает обо мне столь многое. Но даже она может быть полезна — ее то ли предвидение будущего, то ли видения настоящего, способны мне очень помочь.

Но тогда встает вопрос ребром, что же делать потом. В то время, как мы разойдемся каждый своим путем, покинув чертов лес и добравшись до цивилизации. Да и избавиться от нее прямо сейчас хоть и заманчиво, но неизвестно, что она еще знает, кому рассказала и какие, черт возьми, цели преследует.

Сон у меня как рукой сняло. Я сделал глоток из початой бутылки алкоголя и забил трубку по новой, прикурив ее палочкой из костра. Я начал подражать довольно известному волшебнику и выпускать кольца из дыма, в попытке хоть как-то отвлечься от своих мыслей и расслабиться. Мда, а подумать в эту теплую, приятную и освежающую ночь, есть над чем…

Всю эту бесконечную ночь, прислушиваясь к каждому шороху и бесполезно всматриваясь во тьму, я циклился на четырех простейших действиях: подкинуть в огонь ветки, затянуться сладким дымом из трубки, задуматься о ситуации и планах на ближайшее будущее и, наконец, последнее и самое глупое действие из всех возможных — делал глоток-другой из бутылки с алкоголем.

Крепкая дрянь, больше похожая на первуху, чем самогон, по плану должна была помочь мне слегка забыться, расслабиться и хоть немного подремать — но, как итог, я не только не расслабился, так еще и больше начал загоняться в своих мысли. При этом, черт возьми, еще и слегка захмелел. Или не слегка, как посмотреть. Верно говорили: «Закусывать надо!», а то они проснутся, а меня нет. И хорошо, если зададут вопрос «А где Ано?» и будут спокойно осматривать нашу стоянку, а не начнут истерить и не потеряются, к чертовой матери, в этом глухом лесу. Хотя какой, к черту, Ано? Неужели я настолько привык ассоциировать себя с этим именем, что теперь придется менять реакцию собаки Павлова? Я даже начал забывать свое настоящее имя, черт возьми. Какое оно там у меня было?.. А, впрочем, и хрен с ним.

А лес, как и раньше, был глух к моим надеждам, мольбам, просьбам и желаниям. Конечно, впервые оказавшись здесь, я просил его стать лесопарком недалеко от дома, а сейчас прошу подогнать мне зверюшек и отогнать от нас преследователей, но… То ли лес не хочет помогать только с первым, то ли и со вторым. Радует, что хоть животных я и не наблюдаю, но точно так же нигде не видно и погони.

Эх, а ведь в одиночку путешествовать намного лучше и приятнее. Лишь с одной, больше чем на половину пустой бутылкой в руке, к ручью я добежал минут за десять — пятнадцать. Огненное пойло тащить намного легче, чем двух детей на себе и следить за ноющей дурой, которая может отстать и потеряться. Я сделал еще один, последний на ближайшее время, глоток алкоголя и вылил остальное на землю. Обжигающий нутро напиток прошел через ротовую полость и горло, заставляя зажмуриться, и живым огнем достиг желудка, где и осел. Когда же я смогу, без опаски за свою жизнь, присесть за стол с богатой закуской и снедью, поесть и выпить в хорошей компании?