Я отнесла все добро в палату и, пока Енсен переодевался в ванной, разложила бумаги на столе. Вернее, просто высыпала из мешка, потому что Хейден принес все вперемешку, чтобы мы не цеплялись за его логику, и этот хаос мятых чеков, пустых упаковок из-под сувениров и конфет, рекламных проспектов и листовок разобрать будет не слишком просто.

– Такое ощущение, что вы вообще ничего не выбрасывали, – заметила я, когда довольный Енсен в спортивном костюме выбрался из ванной.

– Я мог, – спокойно согласился тот.

– Фантики от каринтийского шоколада, ну надо же, – я сгребла в одну кучку цветные бумажки. – Ведь вы не похожи на сладкоежку.

– Каждый имеет право на маленькие слабости.

– Не спорю.

Высмотрев знакомую золотистую эмблему, я выдернула из кучи бумаг большой картонный прямоугольник.

– А вот и начало. Билет на поезд по маршруту Эндерс-Роксбург-Ользен. Прибытие четвертого числа в десять сорок девять утра.

– На нем я и приехал, – кивнул мужчина. – А вот распечатанная бронь гостевого домика.

Распрямив скомканный лист, я мельком просмотрела адрес и отложила его в сторону, к билету. То, что Енсен приехал в Ользен, а потом заселился в дом, мы и так знаем.

– Договор с банком об открытии счета. – Я решила сначала разобраться с самыми крупными бумагами. – Хорошо, что листы скреплены. Нельзя же так наплевательски относиться к финансовым документам.

– Это всего лишь копия, – пожал плечами мужчина.

– Что дальше....

Дальше мне попались рекламные проспекты наших лыжных курортов. Тиленталь, Оверс, Дронборг... Такие яркие рекламки завлекали туристов на вокзалах, в аэропорту, в туристических центрах.

– Вы планировали кататься на лыжах?

– Не знаю, может, планировал. Я умею и довольно неплохо.

– Ага, – я выцепила из вороха чек на прокат оборудования. – Все-таки катались. Шестое число, Дронборг, три часа.

– Вряд ли я спрятал дневник где-то там.

– Согласна. А это что?

Мне попался небольшой дорожный атлас Ользена и окрестностей. У меня самой валялся такой в машине, на случай, если навигатор забарахлит. Предусмотрительный Даглас предпочитал быть готовым к любым неожиданностям. Иногда атлас и правда приходился к месту.

Я быстро пролистала цветную книжечку. Она казалась совсем новой, еще пахнущей типографской краской. Но кое-где можно было заметить пометки, сделанные простым карандашом. Запомним это.

Кроме атласа, в куче нашлась открытка с изображением Ользенской оперы, несколько штук билетов на трамм, два чека на аренду снегоходов, скидочный купон в магазин бытовых артефактов и целая гора разных мелких чеков: из магазинов, ресторанов и баров, сувенирных киосков. Последним мне попался чек из Главпочтамта. Господин Енсен купил там набор из трех открыток.

– Так, хорошо, – я поднялась. – Сейчас принесу инвентарь и приступим.

Енсену снова пришлось надеть шапочку для регистрации мозговых активностей. Я подключила прибор, убедившись, что тот работает, усадила мужчину за стол и приказала:

– А теперь по очереди. Берете каждую бумажку, каждый билет и пытаетесь вспомнить, что тогда происходило.

Енсен вздохнул и послушно потянулся за распечаткой брони на домик.

– Это я помню. Забронировал его еще в Эндерсе, по сети. Выбирал место так, чтобы поменьше соседей рядом и легко можно было добраться до Ользена. – Он взял билет. – Поезд – последнее воспоминание. Но судя по всему я без проблем доехал до Ользена и заселился в дом, который снял.

Я покосилась на монитор, где разными цветами переливались энергоканалы. Запись шла в реальном времени вместе с диктофоном, потому можно будет сопоставить то, о чем думал Енсен, с реакциями его мозга.

– Заказал доставку готовых блюд, явно на несколько дней, – продолжил Енсен, рассматривая чеки. – Мясо, жареный картофель, колбаски и капуста.

– Кстати, у вас камни в желчном пузыре, – не удержалась я. – Надо бы обратить внимание на рацион.

– Успеется, – сказал он, ненадолго задумавшись, и выложил перед собой несколько чеков и билет на трамм. – На следующий день я поехал в Ользен. Главпочтамт, оружейный музей и ужин в ресторане «Золотой олень». Пиво, жареное мясо, соленые крендели. Потом был день лыж...

За полчаса мы вычислили места, которые успел посетить Енсен, пока не попал в больницу. Кроме горного комплекса и оружейного музея, он побывал в ботаническом саду, картинной галерее, парке при королевской резиденции, башне ратуши, оперном театре и даже на катке. А еще в двенадцати магазинах, не считая сувенирные киоски, десяти ресторанах и трех пивных барах.

– Насыщенная программа, – пробормотала я. – Маскировались под бодрого туриста?

– Скорее всего. Я собирался слиться с толпой, осмотреться, подготовить пути отступления, а уж потом связываться с Хейденом Брандтом.

– А зачем вы копили весь этот мусор? Вы ведь не могли знать, что потеряете память.

– Не мог, – согласился мужчина. – Но я спрятал дневник. И весь этот мусор нужен для того, чтобы замаскировать в нем ключ или указание на место. Я и раньше прятал так важные вещи от любопытных.

– Интересный способ, – задумчиво протянула я.

Енсен взял атлас и пролистал его, задерживаясь на карандашных пометках. Я подалась ближе, искренне надеясь, что одна из них натолкнет его на мысль.

– Вот тут мой дом, – пробормотал он и постучал пальцем по квадрату возле городка под названием Тирм. – И несколько дорог, по которым я мог бы уйти в случае чего. Тропка к шоссе, к автобусной остановке, к трамму и просто в лес. – Перелистнув несколько страниц, Енсен остановился на той, где изображалась безлюдная горная долина. Поля этой страницы были испещрены цифрами и значками. – Здесь явно что-то есть. Но я не помню, что бы бывал там.

Я присмотрелась. В этом квадрате не было ни городов, ни деревень. Только два горных склона, долина между ними, пара пунктирных линий, обозначавших пешеходные маршруты, и шоссе в нижнем левом углу. Хм, а не была ли я там когда-нибудь в походе с Дагом?

– Хейден говорил, что вы договорились встретиться с ним то ли на старой охотничьей стоянке, то ли на спасательной станции, – сказала, копаясь в воспоминаниях. – Если я не ошибаюсь, в этой долине как раз есть нечто подобное.

Мужчина нахмурился. Монитор в ответ на это отозвался усилением активности в височных долях. Я сразу подобралась.

– Мне нужно было место, – медленно произнес он. – Место, где можно встретиться без опасности быть подслушанным. – Енсен немного рассеянно достал из стопки чек на снегоход. – Я ездил по окрестностям Ользена и искал. И нашел....

Активность затухла. Я сделала мысленную пометку обязательно просмотреть этот момент в записи. А Енсен тряхнул головой и произнес:

– Может, я и перегнул с конспирацией. Тем более, она мне никак не помогла, раз нас все же выследили.

– Смотрите дальше, – поторопила я, надеясь на новые вспышки памяти.

Очередные пометки нашлись на странице с одним из районов Ользена. Здесь на полях был написана странная комбинация букв и цифр.

– Крона 2-12, – выдал вдруг Енсен.

– Что? – я не сообразила, о чем он.

– Вот тут, – он ткнул пальцем в запись. – Это мой собственный шифр. Придумал его еще когда был ребенком. И здесь зашифровано «Крона 2-12». Похоже на адрес.

– Чей адрес? – поинтересовалась я.

– Хороший вопрос. Но улица Крона как раз есть на этих страницах.

– Жилой дом, – я присмотрелась. – Кстати, в четырех кварталах от больницы. И раз есть не только номер дома, но и квартиры, вас интересовало чье-то жилище. А не магазин, например, или контора.

Похоже на зацепку. Может, Енсен отдал дневник человеку, который там живет? Или снял еще одну квартиру, чтобы использовать ее как хранилище? Очень захотелось выяснить. Поэтому, немного подумав, я схватила смарт и набрала номер. Хейден не подвел.

– Тьериль? Что-то случилось?

– Мне нужно кое-что узнать. Можешь выяснить, кто проживает по адресу: улица Крона, дом два, квартира двенадцать?