В этот период разведки иностранных государств, и в первую очередь фашистской Германии и милитаристской Японии, начали массированное “наступление” на видных троцкистов, предлагая им сотрудничество от имени их идейного руководителя и вдохновителя Льва Троцкого.

Это можно проследить на примере с бывшим послом в Англии и Франции Христианом Раковским, ярым троцкистом, выезжавшим в сентябре 1934 года в Японию в составе советской делегации на Международную конференцию обществ Красного Креста. Он повез тогда письмо от Пятакова советскому послу Юреневу (Ганфману), поддерживавшему связь по указанию Троцкого с японской разведкой. Пятаков извещал Юренева, что Раковский может быть использован в переговорах с японцами. Об этом писалось симпатическими чернилами в обычном письме дружеского характера.

По приезде в Токио с Раковским немедленно установила от имени Троцкого контакт японская разведка, которая просила сообщить Троцкому, что правительство Японии недовольно его статьями по китайскому вопросу и поведением китайских троцкистов. Необходимо вызвать инцидент в Китае, который послужил бы поводом для вмешательства в дела Китая.

Представитель японской разведки не стал церемониться с Раковским, зная, кто он такой, и потребовал предоставлять им информацию о внутреннем политическом положении в СССР, железных дорогах, колхозах и промышленных предприятиях в восточных районах страны. Он был сразу же передан на связь доктору Найда, секретарю делегации Красного Креста Японии.

На прощальной беседе посол Юренев пожаловался Раневскому, что он порой не знает, как вести себя с контрагентами, когда между ними возникают антагонистические противоречия, как, например, между Англией и Японией в китайских делах.

На это Раковский ответил Юреневу, о чем после показал на процессе: “Нам — троцкистам приходится играть в данный момент тремя картами: немецкой, японской и английской. Что мы делаем — является политикой ва-банк, все за все. Но когда авантюра удается, авантюристов называют великими государственными людьми” (СО. С.266).

Наглые подходы иностранных разведок к троцкистам стали частым явлением и в Москве и преследовали одну цель — поставить оппозицию на службу своей подрывной деятельности и подготовку агрессии против СССР.

В первые два-три года после прихода к власти фашистов в Германии по Европе прокатилась волна переворотов, военных путчей, убийств видных государственных и политических деятелей, раскрытий заговоров, актов измены и насилия.

Не миновала эта волна и Советского Союза. В различных районах страны создавались группы боевиков, в которые входили бывшие эсеры, профессиональные убийцы, агенты царской охранки, националисты, антисоветски настроенные элементы. Отдельные из этих групп готовили и предпринимали попытки покушений на советских руководителей.

В сентябре 1934 года Председатель Совета Народных Комиссаров СССР В.М.Молотов предпринял поездку по горнорудным и промышленным районам Сибири. После поездки на одну из шахт Кузбасса машина, в которой он ехал, внезапно свернула с дороги и покатилась с насыпи. Она опрокинулась и остановилась на самом краю крутого оврага. Молотов и сопровождавшие его лица отделались легкими ушибами и чудом избежали смерти. Машиной управлял Валентин Арнольд, член местной троцкистской организации, которой руководил известный Шестов. Это по его заданию Арнольд должен был совершить несчастный случай. Он не удался лишь потому, что водитель в последний момент потерял самообладание и затормозил.

Боевики из нелегальной заговорщической организации проследили в Москве маршрут поездок на работу народного комиссара обороны К.Е.Ворошилова. Они несколько дней дежурили на улице Фрунзе, но его машина, как правило, шла на большой скорости, что не позволяло эффективно осуществить террористический акт.

Террористу Богдану было поручено убить Сталина на одной из партийных конференций. Он сумел в мае 1934 года проникнуть в зал заседания, но не смог приблизиться к месту, где находился Сталин. К тому же в последний момент Богдан заколебался. На следующий день он был убит у себя на квартире. Его устранил Иван Бакаев, один из бывших помощников Зиновьева по Ленинграду. Этот отъявленный убийца предполагался Зиновьевым и Каменевым после свершения переворота на должность Председателя ОГПУ и должен был замести все следы их кровавых преступлений.

Однажды бакаевские боевики стреляли по катеру, полагая, что на нем совершал прогулку вдоль побережья Черного моря Сталин.

Все эти акции в отношении советских руководителей, а также информация, получаемая по каналам разведки и контрразведки о преступных замыслах троцкистов и иностранных спецслужб, заставили органы госбезопасности принять дополнительные меры по усилению службы охраны руководителей партии и Советского правительства. В составе ОГПУ был создан для этих целей специализированный Оперативный отдел, увеличены значительно штаты подразделений безопасности и охраны членов Политбюро, секретарей ЦК ВКП(б), видных членов правительства, выдающихся военачальников и ученых. Каждый из них имел теперь личную охрану, специальный обслуживающий персонал, охрану мест жительства. Автомашины, в которых они совершали поездки по городу и в другие районы страны, были оборудованы специальными средствами защиты. Трассы проезда усиленно охранялись сотрудниками безопасности.

Личный состав Оперативного отдела проходил боевую подготовку по особой программе и нес службу весьма квалифицированно. Большое внимание при этом обращалось на организацию и обеспечение безопасности при проведении крупных партийно-правительственных мероприятий с участием высоких советских руководителей.

Советское руководство и лично И.В.Сталин придавали большое значение деятельности органов безопасности в лице ОГПУ и сравнивали его с Комитетом общественной безопасности французской революции.

“ВЧК-ОГПУ, — говорил И.В.Сталин, — была создана для ограждения интересов революции от покушений контрреволюции и ее агентов, различного рода заговорщических, террористических и шпионских организаций, финансировавшихся русскими и заграничными империалистами. Этот орган развивался и окреп после ликвидации ряда террористических актов против деятелей Советской власти ... Он наносил тогда удары по врагам революции метко и без промаха. Это качество сохранилось за ним и впоследствии.

ОГПУ — гроза буржуазии, неусыпный страж революции, обнаженный меч пролетариата. Неудивительно, что буржуа всех стран питают к нему животную ненависть. Про нее много легенд и клеветы на нее. А это значит, что она правильно ограждает интересы революции и поэтому к ней с уважением относятся рабочие. Многие советуют ликвидировать ОГПУ ... Мы не хотим повторять ошибок парижских коммунаров, которые были слишком мягки к версальцам и за это поплатились, когда Тьер вошел в Париж и расстрелял десятки тысяч рабочих”.

Продолжая, И.В.Сталин говорит, что “внутренние враги не являются у нас изолированными одиночками. Мы страна, окруженная капиталистическими государствами, которые являются базой и тылом внутренних врагов нашей революции. Воюя против первых, мы ведем борьбу с контрреволюционными элементами капиталистических стран, а отсюда мы не можем обойтись без карательных органов, таких, как ОГПУ. Мы не хотим повторить ошибок парижских коммунаров”[41].

Иосиф Виссарионович был в курсе дел ОГПУ и в целом НКВД. Ежедневно ему докладывали разведывательные и контрразведывательные данные по наиболее важным вопросам и событиям внутри страны и за границей. Разведка в этот период работала весьма результативно, добывая информацию о замыслах правительств и планах спецслужб империалистических государств в отношении Советского Союза и его военного потенциала, о деятельности антисоветских, белоэмигрантских и различного рода оппозиционных политических организаций. Особую роль в этом отношении представлял Троцкий и его антисоветская деятельность, связь с внутренней оппозицией.