Первые десять минут игры, в переполненном двенадцатитысячном ледовом дворце спорта в Лужниках назвать конструктивными было категорически нельзя. На скамейке запасных ЦСКА, словно тигр в клетке метался и своими эмоциями, бьющими через край, пытался завести команду Анатолий Владимирович Тарасов:

— Петров, б…ь, не передерживай шайбу! Михайлов, мать твою, б…ь, пасовать надо! Пасовать надо своевременно! Что ж вы вязните в средней зоне, б…ь? Кто хочет в командировку в Чебаркуль — поднять руку? Мать вашу!

— Шайбу! Шайбу! — Дружно скандировали трибуны.

«Эх, года через два мои парни всем кузькину мать покажут, — думал Всеволод Бобров, чаще меняя атакующие тройки, чтобы держать высокий темп игры. — Но сегодня и ничья — хороший результат».

— Темп парни держите, темп! Мальцев не передерживай шайбу, быстро бежим, быстро пасуем! — Прикрикнул Всеволод Михалыч на своих подопечных. — Тройка Жлуктова на лёд.

Бобров открыл калитку, когда судья свистнул проброс, и выпустил новых нападающих, Капустина, Жлуктова и Балдериса, оставив на льду, отыгравших уже четыре минуты, защитников Васильева и ветерана Виталия Давыдова. Бросать в бой против матёрого соперника молодых защитников Бабинова и Билялетдинова Всеволод Михалыч не имел никакого желания, да и паре Филиппов — Щёголев он давал поиграть не более чем минуту.

— Покажите этим соплякам настоящий хоккей! — Гаркнул Анатолий Тарасов нападающим Викулову, Фирсову, Харламову и защитникам Цыганкову и Рагулину. — Дайте им, б…ь, как следует!

На точку вбрасывания около динамовских ворот московский судья Захаров подозвал Жлуктова и Фирсова. Один ещё зелёный юниор, а другой уже заслуженный и увенчанный победами ветеран. Большая секундная стрелка на табло, резко дёрнулась, отсчитав одно деление, и восьмикратный чемпион мира, вчистую проиграл шайбу, брошенную на лёд. С левого края её подхватил динамовец Сергей Капустин, которого тут же принялся прессинговать армеец Валерий Харламов, подбивая тому клюшку. Поэтому Капустин, поставив корпус, запустил шайбу через борт за своими воротами, где её уже подхватил реактивный Хельмут Балдерис и рванул с места быстрее, чем конькобежец.

— Хельмут давай! — Заорали преданные болельщики бело-голубых. — Шайбу, давай! Шайбу!

— Цыганков, мать твою, держи латыша! — Хлопнул кулаком по краю деревянного борта старший тренер ЦСКА. — Вернулись! Вернулись!

Но легко сказать держи, когда смотришь матч с дивана, или стоя у бортика. А на льду, когда хоккеист несётся на высокой скорости, стремительно меняя направление движения, остановить без нарушения правил практически невозможно. Поэтому Гена Цыганков, видя, что динамовец улетает один на один, ничего лучше придумать, чем зацепить соперника клюшкой как багром, не смог. Балдерис покачнулся и, пролетая на высокой скорости, грохнулся на лёд, однако шайбу успел откинуть на левый край. Судья поднял руку, фиксируя нарушение игроком ЦСКА, но в свисток не дунул, ведь по хоккейным правилам армейцы должны сначала эту шайбу зафиксировать. Александр Палыч Рагулин прославленный ветеран ЦСКА, не обратив внимания, что за спиной нарезает лёд динамовец Капустин, сбросил скорость и к шайбе не успел.

— Палыч, мать твою! — Выругался Тарасов и заорал своему вратарю. — Третьяк держать! Держать!

А Сергей Капустин, который ещё в прошлом сезоне портил нервы своим соперникам, играя за «Крылья советов», очень быстро несколько раз подряд, переложив шайбу с внешней на внутреннюю сторону крюка клюшки, швырнул с кистей. Владислав Третьяк, упав на колени, вскинул ловушку, но шайбу зацепил лишь вскользь, поэтому она бабочкой залетела в верхний угол ворот.

— Гоооол! — Закричали болельщики московского «Динамо», когда их коллеги, сжигающие нервные клетки за ЦСКА, громко и никого не стесняясь выматерились.

— Шайбу с передачи Балдериса №19 забросил Сергей Капустин №8, — объявил диктор по стадиону, когда улеглись страсти, связанные с празднованием гола в «Динамо» и выяснением отношений, кто виноват в ЦСКА.

На третий решающий период матча ЦСКА и «Динамо» Москва, команды вышли при счёте 1 : 2 в пользу бело-голубых. Во второй двадцатиминутке сначала «Динамо» удачно разыграло лишнего игрока, и отличился Александр Мальцев, а затем армейцы Москвы реализовали своё численное преимущество. Шайбу с передачи Цыганкова забросил Валерий Харламов. И все эти сорок минут чистого игрового времени юный гений прорыва Боря Александров просидел на лавке.

«Если сегодня не дадут сыграть, то всё, к лешему, уезжаю в Усть-Каменогорск, — решил Александров. — Лучше дома шайбу гонять на первенство города, чем тут лавку шортами полировать. Скоро на попе две большие мозоли натрутся. Что же пошло не так? — хоккеист равнодушно посмотрел на ледяное поле, где ЦСКА с первых минут кинулся штурмовать ворота Володьки Минеева и снова углубился в свои невесёлые мысли. — Иван, сказал, что сделай, как я скажу, ничего не спрашивая, так будет лучше для всех, поверь. Ну, вот я сделал и что? Он сейчас в НХЛ сбежал предатель, и ни строчки не написал, ни записочки не оставил. Что я маленький что ли? Ты скажи, напиши, я пойму!».

Борис вновь посмотрел на лёд и в этот самый момент в их зоне защиты Борис Михайлов, капитан ЦСКА и сборной СССР, переиграл около борта Юру Чичурина, оторвался от него на три метра и прострелил с неудобной руки вдоль минеевских ворот. А на пятачке, словно танк армеец Владимир Петров, сдвинул корпусом Сашку Голикова, а заодно и защитника ветерана Виталия Семёныча Давыдова. Голкипер Минеев кинулся на шайбу, пытаясь её прижать ко льду, но Петров ловко ткнул клюшкой и хитрая, скользкая и твёрдая как камень шайба вползла в сетку ворот, сделав счёт 2 : 2. Всеволод Михалыч беспомощно всплеснул руками, и пока народ на трибунах радовался, тут же скомандовал:

— Саша Филиппов выйдешь в защиту вместо Семёныча в пару к Валерке Васильеву. Терпим мужики, терпим! До конца игры ещё тринадцать минут, нужно всё отдать, но ничью выгрызть!

«Да, — горько усмехнулся про себя Боря Александров. — Тафгай бы сказал, всё отдать, но противника порвать, а тут катаем в ничейку — и уже герои. А, между прочим, так последние три игры профессионалам и просрали. Хотели зацепить ничью, а получили три подряд баранки».

— «Малыш», — внезапно обратился Бобров к юному гению прорыва. — Готовься, заменишь Юру Чичурина.

Борис молча встал с лавки и начал делать разогревающие мышцы приседания. Ведь выскочишь сейчас на лёд холодным — можно и связки порвать и мышцы растянуть. А спустя три минуты Боря Александров с Голиковым старшим и старшим же Мальцевым уже стоял около правого круга вбрасывания в зоне ЦСКА.

— Шайбу! Шайбу! — Донеслось до его ушей, и адреналин мгновенно впрыснулся в кровь.

«Дайте мне только добраться до шайбы, и я покажу чего стою!» — сказал он себе, и судья бросил шайбу на растерзание динамовцу Голикову и армейцу Петрову. И пока центры нападения безуспешно боролись на точке, мешая царапнуть шайбу друг другу, Боря резко рванул вперёд и сам выгреб чёрный резиновый кругляш себе на крюк. И тут же его наградил неприятным и болезненным ударом в спину Боря Михайлов. «Не на того напал», — зло подумал «Малыш» и заложив крутую «улитку», отбросил шайбу на синюю линию Валерке Васильеву.

— Васька шмаляй! — Загомонили болельщики, сидящие около ворот ЦСКА. — Бей Васька!

Защитник Васильев сделал огромный замах и щёлкнул очень сильно и точно. Но Владислав Третьяк сыграл замечательно, и шайбу в красивом прыжке отбил в левое закругление. Александров как бульдог ринулся снова за ней, не обращая внимания на толчки и удары от капитана ЦСКА Михайлова. Поставил корпус, показал, что сейчас опять отдаст на синюю линию «Ваське», как ласково называли фанаты Валерия Васильева. Но сам резко крутанувшись, повёл шайбу в право за ворота Третьяка. Рагулин попытался назойливого юниора расплющить об борт, но промахнувшись, сам воткнулся в деревянную плоскость и упал на лёд.