Из тшура выскочила Ири с не заплетёнными до конца косами. Сжав кулаки, она бросилась на ракиников:

– Подлые мальчишки. Меши добрый, а вы злые! Вот я вам! – её кулачки молотили по сутулым плечам, безволосым зелёным головам, покрытым редким белым пушком, по картофельным носам.

Зелёные не ожидали увидеть маленькую белокожую незнакомку с золотыми волосами и оторопели. Уворачивались от кулачков и визжали.

У ограды появились старый учитель и дед Кась.

Увидев взрослых, подростки попятились. Один из зелёных увернулся от кулачков Ири, подхватил камень и бросил в лицо Кукамеши.

Все замерли: Ири, ракиники, Меши, учитель и Кась. Кукамеши отмахнулся ребром ладони, и камень упал, разрезанный надвое. Лопоухий великан удивлённо захлопал глазами и поднял половинки булыжника с ровным, гладким срезом. Забыв про удирающих ракиников, все бросились к Кукамеши.

Лопоухий вертел в руках половинку булыжника. Вторую половинку забрал Меши и тоже удивленно вертел в руках. Поглаживал пальцами неровные бока выпуклой части, положил на правую ладонь срезом вверх:

– Колко, некрасиво. Должно быть гладко, – он крутанул на ладони половинку раз, ещё раз. С огромной ладони слетела пыль. Меши перевернул булыжник:

– Вот теперь хорошо! Ровно.

– Как ты это сделал? – заинтересовался Кась.

– Не знаю, – ответил Меши, – острые края кололи ладонь. Неприятно. Как гусеничка. Я стёр неровность. Получилось.

Кукамеши улыбнулся и крутанул свою половинку булыжника. Каменная пыль взметнулась в стороны. Вторая половинка гладкого камня лежала на ладони. Братья соединили обе половинки. Кукамеши сдавил камень, вверху и внизу появились ямки.

Ири восторженно вскрикнула:

– Яблоко! Это каменное яблоко, разрезанное посередине! Первая фигурка из камня.

– Так вот какой дар преподнесла вам огненная красотка, – Кась улыбался. – Значит, вы теперь каменных дел мастера. Ого-го!

– Ярмарка, ярмарка! Зелёная ярмарка, Летний праздник мастеров! – кричали малыши на главной площади Ракини. Их светло-зелёные головки, украшенные торчащими белыми волосками, то и дело выглядывали из-за прибывающих телег. Разноцветные туники маленьких ракиников цеплялись за оглобли и нещадно рвались. Оборвыши сверкали гладкими пятками, убегая от родителей. Дети знали, что в честь праздника им простят любые шалости.

На ярмарочной площади ракиники всех возрастов, приоткрыв рты, смотрели на двух великанов, идущих рядом с белокожей девочкой.

Меши и Кукамеши прямо на площади из придорожного валуна соорудили несколько каменных лавок и столов. Кась и Ири разложили деревянные ложки, фигурки и берестяные короба. Учитель – свитки и травы.

Ракиники перешёптывались: великанов они побаивались, но любопытство и хозяйственность взяли верх. К серым братьям – «каменным мастерам Шиму» – подходили зелёные жители Ракини. Каждому хотелось посмотреть на новую полезную вещь, посидеть на каменной лавочке. А лучше – забрать только что сделанный стол и лавку домой. Приобрести у белокожих людей деревянную посуду. Послушать рассказы и запастись травами у учителя.

Ярмарка длилась несколько дней. За это время Ири и братья Шиму по-настоящему подружились. Девочка рассказывала о Предгорных Кучах. Помогала находить камешки, братья мастерили из них яблочки и фигурки животных, а потом вместе раздавали поделки детям ракиников.

Когда Летний праздник мастеров закончился, северные гости засобирались домой.

– Поедете с нами? – Ири пристально посмотрела на братьев.

– А кто будет носить учителю воду? – вздохнул Кукамеши.

– И фигурки мы ещё не сделали, – поддакнул Меши. – Может, потом…

– Я буду ждать, – сказала Ири, обняла Меши и Кукамеши. Медленно пошла к телеге, села. А когда Кась тронул лошадь, долго махала братьям маленькой рукой.

Учитель Боу и братья Шиму смотрели вслед повозке, пока та не скрылась из виду.

И без того молчаливые братья после отъезда почти перестали разговаривать. Каждое утро они молча приносили бурдюки с водой. Зелёные юнцы, дразнившие их, в наказание теперь тоже носили бурдюки и уже не смеялись. Теперь великанов уважали за мастерство, и Шиму с удовольствием мастерили для ракиников каменные лавки или столики. Братья долго смотрели на дорогу, по которой уехали в Предгорные Кучи По Ту Сторону Мшистых холмов их друзья: Ири и дед Кась. Уходили к себе и не возвращались до утра.

Через месяц братья увидели, что По Ту Сторону Мшистых холмов, где находятся Предгорные Кучи, столб сизого дыма устремился в небо. Гора дымит! Друзья в опасности…

Больше великанов в Ракини не видели. Перед опустевшим обиталищем братьев Шиму на солнце блестело традиционное приветствие, выложенное речной галькой: «Зелёной вечности Мшистым холмам».

Каменные статуэтки с лысыми головами, поросшие зелёным мхом, улыбались беззубыми ртами. Одну маленькую фигурку в широком сарафане украшали две аккуратно заплетённые косички да перелетающая с одной косы на другую живая бабочка с голубыми «глазами» на огненно-жёлтых крыльях.

– А он вообще рабочий?

– А вы объявление внимательно читали?

– Ну да. Написано, что умерла несъёмная батарея.

– А перед этим большими буквами: НА ЗАПЧАСТИ!

…

– Сколько ремонт будет?

– Без понятия. Обратитесь в ремонтные конторы. Симптомы описаны в объявлении.

…

– А плата в нём живая?

– Ага. Дышит и шевелится. Откуда я знаю?..

Примерно так приходилось отвечать Григорию на звонки по объявлению о продаже телефона. Две недели назад приключилось несчастье: китайский смартфон Григория, отслужив до этого три года без нареканий, начисто перестал реагировать на зарядное устройство. Хороший знакомый из сервиса дал добрый совет, что проще и быстрее будет приобрести другой аппарат. И Григорий, переместив симку в древний кнопочник, дал в интернете честное по цене и по сути объявление о том, что «пациент скорее мёртв, чем жив».

Реакция людей, заинтересовавшихся предложением, поначалу обескуражила, и у Григория сложилось впечатление, что сопроводительный текст в объявлении можно было не писать вовсе, потому что звонили исключительно те, кто читать не желали или не умели, а из всего потока мировой информации воспринимали только числа и картинки. Если на «старте продаж» Григорий ещё обстоятельно и вежливо рассказывал каждому позвонившему «историю болезни» телефона, то позднее, узрев бесплодность объяснений, стал откровенно ёрничать. Несколько его ответов даже балансировали на грани хамства, но вместо раскаяния Григорий почувствовал странное удовлетворение, словно был продавщицей в советском продмаге, которая только что осадила очередного покупателя.

Дни шли, а телефон всё никак не продавался. Более того, на интернет-доске под его объявлением появились два негативных комментария, в которых адекватность продавца, определённо, ставилась под сомнение.

Не то чтобы Григорий сильно рассчитывал на деньги от продажи сломавшегося гаджета. Просто он по жизни старался придерживаться правила «Дяди Фёдора» о том, что перед покупкой чего-то нужного требовалось продать что-то ненужное. И когда к концу второй недели звонки практически сошли на нет, то Григорий малость загрустил…

Входящий вызов был не только незнакомым, но и непростительно ранним для утра субботы. Хоть древний кнопочник и стоял на беззвучном, но стал с противным жужжанием елозить по тумбочке. Григорию ничего не оставалось, как зажать трубку в кулаке и тихонько, чтобы не разбудить жену, выйти на кухню. Там он прикрыл за собой дверь, сел за звукопоглощающей завесой холодильника и нажал на кнопку приёма.

Голос звонившего был тих и подчёркнуто вежлив. Поздоровавшись и извинившись за столь ранний звонок, голос сразу спросил насчёт актуальности объявления.

– Да, ещё продаю, – полушёпотом ответил Григорий.