Отступя на 50–60 см от края крюка, снизу делалась затеска с уступом (пятой), плоской частью обращенным в сторону крюка. Готовая курица членится на две части: обозримую — карнизную и скрытую — подкровельную.
В принципе возможны два способа крепления куриц, которые встречаются в народном зодчестве (табл. 51, 12–13). Первый — заделка курицы между двумя верхними бревнами стены с нижней заделкой подкровельной части в первую слегу крыши. Второй способ — заделка курицы сверху в верхнее бревно стены, называемое подкурятником, и в слегу. Несмотря на то что верхние бревна сруба не сохраняются и потолки не найдены, тем не менее длина подкровельной и карнизной частей курицы, форма и размер пяты, кривизна крюка и угол сопряжения крюка со стержнем курицы, выгиб стержня курицы кверху или книзу с геометрической точностью свидетельствуют об уклоне кровли, приемах рубки слег и самцов в порубе (табл. 51, 14, 15), и даже о том, какой тип потока применен — доска-застрешина, водотечник в форме бруса или же полукруглого желоба. Основные требования при реконструкции этого конструктивного узла заключаются в том, чтобы поток плотно и устойчиво лежал на крюке, чтобы в среднюю часть его входили тесины кровли, а последние покоились на слегах и плотно примыкали к самому верхнему бревну стены (называемому повальным или повальной слегой). Иконографические материалы свидетельствуют о популярности высоких тесовых кровель с повалами (табл. 51, 15); в богатых хоромах применялись четырех и восьмигранные шатры. С появлением лемеха в XII в. начинается разработка бочечных и кубоватых покрытий, которые существенно обогащали архитектуру города (табл. 51, 16, 17).
Наиболее элементарным типом новгородской избы была однокамерная срубная клеть с печью. Изба — многофункциональное помещение, различным образом используемое в течение дня и по временам года. Для суждения о внутреннем устройстве древней избы принципиальное значение имеют взаимоотношения между входом в избу, положением печи и ориентацией ее устья в помещении. Это связано с компоновкой всего интерьера избы: лавок, стола, полатей, утвари. Несмотря на хорошую сохранность срубов (иногда до четвертого венца), в Новгороде только в нескольких случаях сохранились следы дверного проема. Место входа в избу, которое в древности называлось «придверием», легко определяется по наличию отмостки перед одной из стен. Показателем входа являются остатки навеса, сеней, а в случае их отсутствия место входа определяется по местоположению избы среди других построек в планировке двора.
Изнутри вход «читается» по направлению половиц, которые, как показывают этнографические данные (Бломквист Е.Э., 1956, с. 23), настилаются вдоль «по ходу» в избу.
Среди материалов новгородской экспедиции имеется коллекция дверей, относящихся к XI–XIV вв. (табл. 52, 1). Все они сделаны на кренившихся в пороге и притолоке круглых шинах, на которых они вращались. По величине двери делятся на четыре типа: 1,60×0,82; 1,30×0,70; 1,04×0,67; 0,92×0,55 м. Дверной проем в зависимости от навешиваемого полотнища прорубался на различной высоте относительно пола, порог устраивался в один, два или три венца. Высота притолоки колебалась в пределах одного-полутора венцов. Первый тип дверей применялся в избах, второй был универсальным, малые двери использовались в помещениях преимущественно хозяйственного назначения.
В традиционном русском жилище этнографами выделены четыре основных устойчивых типа компоновки интерьера избы в зависимости от местоположения и ориентации печи относительно входа. Для северных районов характерно местоположение печи у входа в углу справа или слева; если печь обращена боком ко входу, то тип плана называется северо-среднерусским, если устьем ко входу, то западно-русским.
Большинство новгородских печей в плане квадратные, поэтому определение местоположения устья сложно. Соотношения вариантов плана избы не показывают какой-либо ясно выраженной непрерывной этнографической традиции, характерной для Новгорода (табл. 52, 2). Даже на территории одного двора встречаются различные типы планов. В целом с самого начала возникновения Новгорода преобладают северные типы планов. Серединное положение печи в избе встречается только в слоях X–XIII вв. Постройки с печью в середине, относящиеся к более позднему времени, П.И. Засурцевым трактованы на основании археологического бытового материала как поварни, пекарни и ремесленные мастерские (Засурцев П.И., 1959, с. 289).
По материалам Неревского раскопа Новгорода в хорошо сохранившихся 152 избах удалось определить место входа и выявить пять вариантов местоположения печи относительно входа: 66 печей (43 %) справа от входа, 47 (31 %) слева от входа, 19 печей (12,5 %) напротив входа в левом углу, в правом 13 (8,5 %) и семь печей в центре помещения (5 %). В производственных постройках печи располагались в середине (28 построек) или у одной из стен (15 построек) (Засурцев П.И., 1963, с. 38). В редких случаях встречаются печи с запечьем, когда печь отодвинута на некоторое расстояние от стены.
Можно предположить, что главная структура так называемого южнорусского типа с печами в углах напротив входа были занесены в Новгород извне. Они появляются здесь с конца XII в. и получают некоторое распространение в XIV в.
В Новгороде открыто несколько типов печей и очагов в зависимости от способов использования огня: как отопительные устройства; для приготовления пищи; производственного назначения и просто специально подготовленная площадка для открытого производственного очага.
Остатки печей представлены преимущественно опечками, развалами и основаниями, сооруженными непосредственно на земле, или отверстием для опечка в полу. Наземные печи имели преимущественно производственное назначение. На них иногда прослеживается конструкция тела печи.
Внутри избы поды печей были приподняты относительно пола на опечках. Древние мастера придавали большое значение устойчивости печи, поэтому опечек в подавляющем большинстве ставили самостоятельно, не связывая его конструктивно со срубом. Обычно это были четыре столба диаметром 20–40 см, расположенные прямоугольником или квадратом, реже два. Высота полностью сохранившихся столбов колебалась от 0,6 до 1,4 м. Они вкапывались в грунт на 40–80 см. Часто верх опечка и столбов уничтожен огнем. Опечки были или глухие, или раскрытые в избу (вероятно, со стороны устья), или открытые. В четырехстолпном глухом опечке (табл. 52, 3) в двух столбах, стоящих у стен, вырубалось по вертикальному пазу, а в угловом, выходящем в интерьер избы, два паза. В них забирались бревна, на концах отесанные до ширины паза, или плахи. Поверхность стенки опечка могла быть стесана или же оставлена облой.
В раскрытом опечке (табл. 52, 8) наглухо забиралась только одна сторона, а вторая оставалась открытой или же заслонялась щитом или изнутри вертикально прислоненными тесинами. Подпечье использовалось для хранения кухонного инвентаря. В большинстве случаев пол в нем был земляной, иногда настилались жерди или плахи прямо на землю ниже уровня пола избы. В верхней части каждого столба вырубался горизонтальный паз глубиной в толщину бревна, по ширине у́же. Народ метко окрестил их «вушаками» (Лебедева Н.И., 1929, с. 57).
В щели горизонтально укладывались балки в виде брусьев или бревен, подтесанные в соответствующих местах. Выбор конструктивного решения вытекал из архитектуры опечка: забран ли он был тесинами или же обрубками бревен, т. е. имел плоскую поверхность или округлую. В углу одной из производственных построек встретился шестистолпный опечек (табл. 52, 6). Он был составлен как бы из двух обычных по площади опечков. Столбы его диаметром 45 см имели высоту 80 см и возвышались, очевидно, над уровнем земли на 50–60 см. В верхние пазы столбов была заложена пара брусьев с выпусками-консолями. Можно думать, что консольные выступы балок имелись в конструкциях других типов опечков.
Встречались опечки на двух столбах (табл. 52, 4). Одна стена подпечья забиралась в пазы между этими столбами, а другая — в паз углового столба и в паз, вынутый вертикально в бревнах сруба. Столбы поверху соединялись балкой либо врубленной в ушаки, либо насаженной на шипы, вытесанные по верху столбов. Балки, несущие печь, одним концом опирались на упомянутую балку, а другим концом врубались в противоположную стену сруба.
