Определение города. Существующие ныне в отечественной историографии определения русского феодального города построены на объединении производственного и правового принципов. Они дополняются перечислением его важнейших функций. Уточнены место городов в государственной структуре Руси и их роль в системе формирующихся классовых отношений. Поэтому отказ некоторых исследователей от научного определения понятия феодального города, стремление в этом вопросе стать на точку зрения летописцев XI–XIII вв. затушевывает проблему (Рабинович М.Г., 1978, с. 16–17). Однако и еще более дробная детализация функций и признаков средневекового города на разных этапах его развития ведут к отрицанию существования городов как общеисторического и принципиально однородного явления. Единые методологически важные особенности городов в таком случае растворяются среди второстепенных, локальных и хронологических признаков. Складывается положение, когда удается сформулировать лишь частное, для конкретной эпохи и конкретного региона определение города. Но в таком случае неизбежен вопрос: насколько правомерно вообще пользоваться термином «город», если различные исследователи понимают его по-разному?

Выше были рассмотрены важнейшие функции и характерные особенности древнерусских городов. Хотя они и изменялись во времени, их появление закономерно и свойственно всем обществам на известном этапе развития. Поэтому определение средневекового города с позиций исторического материализма должно выражать его основную, единую для всех городов социальную функцию.

К. Маркс и Ф. Энгельс считали города закономерным порождением процесса общественного разделения труда в условиях появления частной собственности и антагонистических классов (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 3, с. 28–39, 49–58; т. 21, с. 160–163, 170–171). Это возможно лишь при наличии в обществе достаточного количества прибавочного продукта. Города же с момента своего зарождения в эпоху Древнего мира выступают в роли его аккумуляторов.

На эти обстоятельства обратили недавно внимание О.Г. Большаков и В.А. Якобсон. Исследователи считают, что с помощью понятия прибавочного продукта — фундаментальной категории политической экономии марксизма, можно определить город как «населенный пункт, в котором концентрируется и перераспределяется прибавочный продукт» (Большаков О.Г., Якобсон В.А., 1983). По их мнению, «это определение в наиболее общей форме выражает сущность самых характерных социально-экономических функций города: концентрацию налогов и земельной ренты и перераспределение этих средств путем раздачи жалованья, монументального строительства и внешней торговли». Приняв данное определение города, удается примирить спор о приоритете экономических и политических начал в градообразовании, связанных теперь диалектическим взаимодействием.

Предложенное О.Г. Большаковым и В.А. Якобсоном общее определение города отражает социально-экономическую сущность и древнерусских городов. Действительно, подавляющая масса прибавочного продукта производилась в феодальной Руси сельским хозяйством и изымалась оттуда в первую очередь на нужды господствующего класса. Изъятый из деревни прибавочный продукт в виде даней и земельной ренты поступал прямо или через промежуточные инстанции в города — места постоянного пребывания большинства представителей господствующего класса, практически на протяжении всей «восходящей стадии феодализма». Здесь он реализовывался различными способами, в том числе и переработкой его ремесленниками.

Если с такой точки зрения взглянуть на развитие древнерусских городов, можно заметить, что и увеличение размеров, и количественный рост городов находятся в определенной зависимости от объема отчуждаемого из сельского хозяйства прибавочного продукта. Чем больше и гуще населена территория, подчиненная городу, тем больше и населеннее сам город. Столицы русских земель-княжений служат здесь ярким примером. М.Н. Тихомиров совершенно верно подметил, что города на Руси строились в первую очередь в развитых сельскохозяйственных районах. Но исследователь объяснил этот факт потребностью земледелия в изделиях специализированного городского ремесла (Тихомиров М.Н., 1956, с. 52–64). Иначе подошел к данному вопросу А.Н. Насонов, считавший естественной причиной возникновения городов в густонаселенных земледельческих областях наличие там многочисленного платежеспособного населения, являвшегося надежным источником обогащения всевозможными поборами (Насонов А.Н., 1951, с. 22–24). Другими словами, А.Н. Насонов рассматривал города Древней Руси прежде всего как административно-хозяйственные центры.

Признавая удачным общее определение О.Г. Большаковым и В.А. Якобсоном понятия «город», кажется необходимым несколько конкретизировать его для древнерусских условий. Ведь пунктами концентрации прибавочного продукта были и феодальные усадьбы-замки, и погосты, и военные крепости.

По мысли К. Маркса и Ф. Энгельса, «город уже представляет собой факт концентрации населения, орудий производства, капитала, наслаждений, потребностей, между тем как в деревне наблюдается диаметрально противоположный факт — изолированность и разобщенность. Противоположность между городом и деревней может существовать только в рамках частной собственности» (Маркс К., Энгельс Ф. Соч., 2-е изд., т. 3, с. 50). Значит в условиях частной собственности город не только аккумулирует в себе прибавочный продукт, но средства и способы его реализации, и население, численно достаточное, чтобы выполнять эту задачу. Именно степень концентрации перечисленных моментов, что следует из рассмотренных выше таблиц (2–4), отличает феодальный город от других типов поселений.

Таким образом, древнерусским городом можно считать постоянный населенный пункт, в котором с обширной сельской округи-волости концентрировалась, перерабатывалась и перераспределялась большая часть произведенного там прибавочного продукта. Внесенные в определение города О.Г. Большаковым и В.А. Якобсоном дополнения подчеркивают несколько существенных обстоятельств.

Во-первых, Б.А. Рыбаков убедительно показал, что в IX — середине X в. большая часть даней и контрибуций (прибавочный продукт) свозилась в расположенные на пути следования «полюдья» временные поселки-станы (Рыбаков Б.А., 1979). Такие поселки в этот ранний период истории Руси выполняли роль сборного пункта (склада) продуктов дани для своевременной передачи их киевским князьям. Определение «постоянный» отличает города от подобных пунктов с временным или периодически увеличивающимся населением.

Во-вторых, определение «обширный» указывает на связь города с большой волостью (областью), а не только с ближайшей сельскохозяйственной округой. Этим фиксируется отличие города от феодальной усадьбы-замка, погоста или рядового волостного центра, организовавших вокруг себя меньшие территории.

В-третьих, глагол «перерабатывалась» подчеркивает важнейшую экономическую функцию города — ремесленное производство.

В-четвертых, слова «большая часть» свидетельствуют о высокой степени концентрации в городе прибавочного продукта, средств и возможностей его переработки и перераспределения. В этом также заключена разница между городом и прочими административно-хозяйственными и военными центрами. Например, новгородские погосты XII в. на северо-востоке (Заволочье) являлись центрами громадных территорий, но слабо освоенных и редко заселенных. Судя по грамоте Святослава Ольговича (1137 г.) дань с них была невелика (Щапов Я.Н., 1976, с. 147–148). Военные крепости X–XI вв. снабжались централизованным путем, и поступавшие сюда продукты ограничивались нуждами гарнизона (Рыбаков Б.А., 1965а).

Сформулированное выше определение древнерусского феодального города отражает все его основные социально-экономические функции и позволяет, используя количественные и качественные критерии, обоснованно выделять города из массы прочих укрепленных поселений конца IX–XIII в.