Таблица 73. Древнерусские храмы XII–XIII вв. (планы).
1 — Чернигов, церковь Пятницы (фасад — реконструкция Н.Д. Барановского); 2 — Овруч, церковь Василия; 3 — Киев, церковь на Вознесенском спуске; 4 — Киев, ротонда; 5 — церковь в Новом Ольговом городке; 6 — Старая Рязань, Спасская церковь; 7 — Путивль, церковь на детинце; 8 — Смоленск, собор на Протоке; 9 — Смоленск, церковь архангела Михаила (фасад, реконструкция С.С. Подъяпольского); 10 — Смоленск, церковь на Малой Рачевке; 11 — Смоленск, Спасская церковь в Чернушках (планы даны в масштабе 1:500).
Таблица 74. Древнерусские храмы XII–XIII вв.
1 — Смоленск, Троицкий собор на Кловке, конец XII в., раскопки 1972 г.; 2 — Смоленск, собор на Протоке, конец XII — начало XIII в., раскопки 1952 г.; 3 — Гродно, Борисоглебская церковь на Коложе, конец XII в., фрагмент.
Таблица 75. Юрьев-Польской, Георгиевский собор, 1230 г., деталь южного притвора.
Таблица 76. Смоленск. Кирпичеобжигательная печь, начало XIII в.
1 — общий вид; 2 — фрагмент.
Таблица 77. Окна, витражи и изразцы.
1, 3–5 — оконные стекла; 2 — деревянные оконницы; 6, 7 — изразцы.
Таблица 78. Башня в Каменце-Литовском, конец XIII в.
Таблица 79. Древнерусские оборонительные сооружения XI–XIII вв.
1 — столбовая конструкция стен, но П.А. Раппопорту; 2 — деревянная стена из срубов, реконструкция П.А. Раппопорта; 3 — система деревянных конструкций из срубов, разделенных на клети, в валу «Города Ярослава» в Киеве, по П.А. Раппопорту; 4 — система внутривальных конструкций с жилыми клетями в валу Воиня, по В.И. Довженку; 5 — разрез вала Снепорода (городище Мацковцы), по П.А. Раппопорту; 6 — разрез вала Сунгиревского городища, по Н.Н. Воронину; 7 — разрез вала детинца в Белгороде, по П.А. Раппопорту; 8 — вал и стена Белгорода X в., реконструкция М.В. Городцова и Б.А. Рыбакова.
Таблица 80. Древнерусские оборонительные сооружения XI–XIII вв.
1, 2 — разрезы валов в Мстиславле Залесском и Чарторыйске, по П.А. Раппопорту; 3 — оборонительная стена древнерусского города XII в., реконструкция П.А. Раппопорта; 4 — внутривальные конструкции и воротный проем в валу Новгорода Малого (городище у с. Заречье), по Б.А. Рыбакову; 5 — деревянная стена и воротная башня древнерусского города XII–XIII вв., реконструкция П.А. Раппопорта; 6 — Чарторыйск в XIII в., реконструкция П.А. Раппопорта.
Таблица 81. Инженерные сооружения. Водоотводы, дренажи, мостовые, частоколы.
1 — план дренажной системы; 2–7 — детали водоотводных сооружений; 8 — конструкция мостовой; 9 — частокол.
Глава пятая
Земледелие и промыслы
А.В. Чернецов, А.В. Куза, Н.А. Кирьянова
Уже в догосударственный период основным занятием восточнославянского населения было земледелие. Об этом свидетельствуют упоминания письменных источников, находки зерен культурных растений и земледельческих орудий (Левашова В.П., 1956; Довженок В.И., 1961а; Кирьянов А.В., 1959).
В продолжение рассматриваемого периода на территории Восточной Европы сохранялся довольно устойчивый состав возделываемых культур, сложившийся в первой половине I тысячелетия н. э. Здесь известны находки мягкой пшеницы, ячменя, проса, кормовых бобов, гороха, льна, конопли. В I тысячелетии начинается и распространение культуры, в дальнейшем занявшей ведущее положение, — ржи, первоначально, по-видимому, в яровой форме. Редки находки зерен вики, мака, чечевицы, огурцов, тыквы, вишни и сливы. По древнерусским письменным источникам известны также такие культуры, как репа, капуста, свекла, морковь, лук, укроп, яблоки. На ряде памятников в слоях домонгольского времени обнаружены зерна гречихи, культуры, время появления которой в Европе до этого датировалось XV в. (Левашова В.И., 1956, с. 50–60; Кирьянов А.В., 1959)[3].
Этот в основных чертах рано определившийся, довольно широкий круг земледельческих культур, возделывавшихся восточными славянами, хотя и сохраняется почти неизменным в течение длительного времени, тем не менее, позволяет проследить процесс прогрессивного развития земледелия Древней Руси. Наиболее важный показатель, по которому это развитие прослеживается, — изменение соотношения между названными культурами.
Наиболее сильным изменениям подверглась роль ржи. Действительно, в I тысячелетии н. э. она выступает в виде второстепенной культуры. В X–XIII вв. она выходит на первое место среди зерновых культур, однако уступает трем яровым культурам (пшенице, ячменю и просу) вместе взятым. Наконец, в XIII–XV вв. количество ржи превышает общее количество яровых культур. Одновременно с увеличением роли ржи падает значение других культур, особенно резко — проса. Одновременно с возрастанием значения ржи среди зерновых находок появляется овес, однако его количество незначительно вплоть до XV в. (Кирьянов А.В., 1959, с. 323–343).
Большое значение для выяснения состояния земледелия имеют находки зерен культурных растений, обнаруженные при раскопках древнерусских памятников. Они позволяют восстановить состав возделывавшихся культур и проследить его изменения. К настоящему времени зерновые материалы, датируемые X–XV вв., дали приблизительно 70 древнерусских памятников, расположенных в таежно-лесной и лиственно-лесной подзонах, центральной таежно-лесной области, а также в лесостепной зоне центральной лесостепной и степной области.
Основная масса этих материалов представлена россыпью обугленного зерна. Небольшое количество зерен хлебных злаков найдено спекшимися в комки. Необугленными встречаются в редких случаях только пленки гречихи и проса, а также семена льна и конопли. Обугленные зерна имеют несколько деформированную поверхность, но все же на основании морфологических признаков удается установить принадлежность подавляющего их большинства определенному роду хлебных злаков или иным группам культурных растений.
Большинство зерновых находок представляет собой скопления зерен различных культур. Кроме них, в скоплениях содержатся семена сорняков, издавна приспособившихся к произрастанию на обрабатываемых почвах в посевах культурных растений. Их состав позволяет предположить место произрастания обнаруженного зерна, проследить известную зональность в распространении некоторых видов сонников (например, песлии метельчатой, щетинников сизого и зеленого), в основном совпадающую с их современными ареалами. На основании исследования сорняков большинство имеющихся в нашем распоряжении материалов можно считать продуктом местного земледелия и пользоваться ими как источником при изучении состояния земледелия тех районов Древней Руси, где они были найдены.
