Англичане не могли без злобы и зависти смотреть на мирное бескровное расширение русских пределов. Когда их уговоры и подстрекательства потерпели неудачу в Мерве, они подстрекнули нашего соседа афганского эмира Абдурахмана захватить оазис Пенде, населенный сарыками, которые незадолго до того также приняли русское подданство; среди сарыков и их родичей салоров уже было введено русское управление. Англичанам удалось нанять 4 тыс. афганцев, которые захватили Пенде, потом перешли реку Мургаб и заняли сильную позицию при Таш-кепри. Наши новые подданные заволновались; надо было или поступиться, или принять вызов. Как ни был миролюбив в Бозе почивший император Александр III, однако не мог простить такой дерзости. В первых числах марта 1885 года отряд из 8 рот, 4 сотен при 4 орудиях собрался под начальством Комарова на реке Мургаб, а 13 марта приблизился к позиции афганцев, но версты за четыре от Таш-кепри остановился, как бы желая показать, что избегает столкновения. В то время, когда английский офицер начал переговоры, афганские посты продвинулись вперед и стали заходить кругом нашего отряда. Это вынудило генерала Комарова дать афганцам урок. Утром 18 марта он подошел к речке Куник, но все-таки не начинал дела, пока афганцы сами не открыли огонь. Тогда Комаров атаковал афганцев и, после довольно горячей схватки, разбил их наголову. Афганцы потеряли 8 орудий, 2 знамени, весь лагерь, 500 убитых и раненых; у нас убыло 42 человека. На другой же день после разгрома афганцев явились аксакалы от эрсаринцев и до того независимых сарыков с просьбой принять их в русское подданство. Просьба эта была, конечно, уважена: из ихних земель составился новый округ Педжентский.
С того времени началось мирное завоевание того края. Надо было связать воедино враждебные туркменские племена, приучить их к новой жизни, мирной, трудовой, что выпало на долю нового начальника Закаспийской области, генерала Куропаткина. Он насаждал здесь то же, что Кауфман в остальной части нынешнего Туркестана, Абрамов — собственно в Фергане, Иванов — в бывших владениях хивинцев и той же Фергане. И если любознательный путник захочет теперь проникнуть в кочевья туркмен, он может проехать по железной дороге там, где войска утопали в песке; кроме кибиток или мазанок, он увидит русские города и поселки, встретит памятники былых подвигов, услышит русскую речь. Такое завоевание прочно и более выгодно для мирной державы.
Англичане почему-то приняли разгром афганцев за нарушение мира; они даже ожидали, что на место Комарова будет назначен другой генерал, а государь император не только его не сместил, а пожаловал ему в награду золотое оружие. Тогда англичане всполошились и заговорили о войне, и тут покойный государь не поступился: сделал необходимые распоряжения на случай открытия военных действий. Англичане притихли и с тех пор уже стали хлопотать, как бы уладить дело миром. В этом отказа не было. С обеих сторон выслали особых уполномоченных для полюбовного размежевания спорных земель, и установленная ими государственная граница существует поныне. Таким образом, своей твердостью государь император, дав хороший урок англичанам, поддержал честь и достоинство дорогой ему России. Этот подвиг царя-миротворца русские люди никогда не забудут.
