«Здравствуй, Грейс. Я прочитал сейчас сообщение Марии. Наверное, у меня что-то с инстаграмом – странно, но оповещения перестали приходить) ахахах. Конечно, я помогу тебе. Мы могли бы созвониться завтра в обед (я имею в виду, твой обед, ох уж эта разница во времени), если тебе удобно. Если нет, назначь другое время. Если не секрет, какие картины ты анализируешь? Я большой фанат кино».

Следом за этим сообщением пришли еще два.

«Я уже слышал от Марии о тебе. Она абсолютно очарована тобой, утверждает, что ты ее родственная душа».

«Очень странно получать такие сообщения в пять утра, но у вас вроде еще одиннадцать вечера, правильно?»

Моя рука, уже тянувшаяся к кнопке «Play», чтобы включить фильм, вернулась к телефону, и я начала набирать ответ.

Грейс. 23:15 «Да, все правильно. Мы могли бы созвониться послезавтра, а не завтра? Мы с Марией и еще одной моей подругой собираемся идти в музей Гуггенхайма. Мария сказала, что ты, скорее всего, спишь, и я была уверена, что ты ответишь только утром. Спасибо за помощь! Насчет картин – я уже посмотрела «Прислугу», «12 лет рабства», «Скрытые фигуры» и «Кожу». Сейчас собираюсь смотреть «Амистад». А какие фильмы ты бы посоветовал?»

Матео. 23:16 «Наверное, “Американскую историю X” и “Время убивать”, да?»

Грейс. 23:16 «Я смотрела первый, хотела чего-то более нетривиального, а вот второй рассмотрю как вариант. Спасибо».

Матео. 23:19 «Мы с Марией тоже часто ходили в музеи, когда она еще жила в Испании. Она говорила, что вы собираетесь посмотреть на Пикассо. Если ты его любишь, тебе бы понравилось здесь в Барселоне в Музее Пикассо. Или в Mayoral Galeria d’Art. Ты была когда-нибудь в Барселоне?»

Грейс. 23:21 «Нет, ни разу. Я была один раз в Риме с семьей, но в Испании не была. Мы с семьей предпочитали ездить в Калифорнию, чтобы отдохнуть. Или на кемпинг в орегонские и вашингтонские леса. Ну или в резервацию Ла-Пуш. Честно говоря, я восхищаюсь Дали и Модильяни».

Матео. 23:22 «Я понимаю, почему Мария в восторге от общения с тобой! Ты первый человек, помимо моих бывших одногруппников, кто знает Модильяни! Его белые глаза на картинах просто жуть, да? Кстати, я ни разу не был в Музее Дали в Фигерасе, хотя большую часть жизни живу в Каталонии. Вот странно, да?»

Матео. 23:22 «Столько незнакомых слов. Значит, ты любишь кемпить?»

Грейс. 23:22 «Да, раньше мы часто выезжали с палатками, когда я жила в Сиэтле, – я, моя семья и моя лучшая подруга Ванесса. Мы уезжали на несколько дней и оставались полностью без связи. Только жгли костры, гуляли по лесу и ловили небольшие волны на Ла-Пуш».

Грейс. 23:22 «Да, это жутко! Но идея, что он не рисовал глаза, пока не мог понять душу, кажется мне очень логичной и интересной. Я никогда не видела прежде такого в истории искусства».

Грейс. 23:23 «Я очень хотела бы побывать в этом музее! Твоя сестра сказала, что ты любишь Кандинского».

Матео. 23:24 «Да, он на третьем месте для меня после Пикассо и Мане! Русские художники создавали настоящие шедевры. Не только художники, но и писатели, режиссеры. Ты слышала про творчество Тарковского?»

Матео. 23:25 «Точно! Иногда полезно отключиться от связи на некоторое время. Мы с моими друзьями часто выезжаем на природу с палаткой. Особенно часто это было, когда мы учились в университете».

Грейс. 23:26 «Конечно! Я обожаю Тарковского! “Сталкер”, “Андрей Рублев”… Я собиралась выпустить про него материал через несколько недель!»

Матео. 23:43 «Ты обязана скинуть мне ссылку на него, когда напишешь! Прости, что не отвечал долго. Я просто ехал ночью с тусовки и решил заехать на море, окунуться несколько раз. Тут замечательный рассвет».

Матео. 23:45 [Видеофайл. 0:08 секунд]

Солнце висело лимонным кругом на бледно-розовом и голубом небе. Прозрачные волны гипнотически накатывали на коричневый берег. Справа грязная от песка чайка трепала пойманную серебристую рыбешку.

Липкий панический страх пронзал меня с головы до кончиков пальцев. Слезы смывали тушь с ресниц, и от нее жгло глаза. Я пыталась кричать, но вместо крика изо рта вырывалась лишь пустая тишина. Две сильные руки с черными тонкими волосами и вздувшимися венами сжимались на моей шее. Я посмотрела на лицо надо мной – это был Люк. Рот застыл в оскаленной улыбке. Раскосые карие глаза с яростью вперились в меня. Его мышцы на шее и скулах были напряжены. Он не душил меня, а лишь сжимал мою шею, но от страха я не могла даже пошевелиться. Мне хотелось ударить его в лицо или высвободиться, но все, что я могла, – лежать на полу, не двигаясь. Люк облизнул сухие губы. Я закричала.

– Грейс, вставай! Черт, Грейс, да просыпайся ты уже!

Я разлепила глаза и из тумана сна показалось лицо Ванессы. Она сидела на корточках передо мной, хмуря светлые брови и вцепившись пальцами в мое плечо. За ее спиной стояла Мария со своей фирменной снисходительной улыбкой. Я устало заставила взгляд сфокусироваться на ней. Выглядела она, как обычно, немного небрежно, но очаровательно – ее большие рыбацкие сандалии уже высохли, а белая блуза на бретельках была заправлена в широкие лиловые кюлоты, немного вытянутые на коленях. Мария подошла к окну, отвлекшись на шум с улицы, и на открытой спине показался кусочек черной татуировки. Я вспомнила, при каких обстоятельствах я увидела ее вчера, и в памяти всплыл спонтанный горячий поцелуй. Странно, но ни смущения, ни возбуждения я не испытала – только желание спать. И остатки парализующего страха.

– Я бужу тебя уже гребанных 15 минут! Вы собирались идти в музей, и ты чертовски опоздала на встречу, подруга!

– А сколько сейчас времени? – я зашарила руками по кровати в поисках телефона, увидела его на полу и потянулась рукой к нему.

– Уже двенадцать часов дня! Объясни-ка, чем ты занималась всю ночь, что не смогла проснуться? – наклонилась над кроватью Мария.

– Двенадцать? Вот черт… – я включила телефон.

Селин. 11:50 «Грейс, все в силе? Я жду вас в 12:30 возле входа».

Пропущенный звонок от Селин.

Матео. 03:34 «Пожалуйста, посмотри “Головокружение” ради меня! Тебе точно это понравится!»

Матео. 03:34 «Я только что приехал домой и просто отрубаюсь) Это было очень странное утро со всеми этими разговорами об искусстве, политике и обо всем подряд. И кажется, я забыл на пляже свои солнцезащитные очки».

Я взглянула на Марию, выжидательно смотрящую на меня, и подумала, стоит ли рассказывать ей, что я проспала назначенное время, потому что четыре часа переписывалась без остановки с ее братом, забыв и про фильм, уже загруженный на сайте, и про то, что утром стоило бы встать пораньше. Мы с Тео несколько часов говорили о наших любимых художниках и поэтах, о книгах, о фильмах и приемах режиссеров, о культуре Испании и Соединенных Штатов, о наших жизнях и университетах, о его работе архитектором и моей – журналистом, обо всем. Эта семья удивляла меня все больше с каждым днем – Тео и Мария казались зеркальными копиями друг друга, от них обоих исходила богемная аура калейдоскопа соблазнов, развлечений и ошибок в их жизнях, с разницей лишь в том, что в Марии она приобретала некий истеричный и беспорядочный оттенок, а от Тео веяло твердостью и уверенностью. Меня поразило то, как легко каждый из них в нашу первую встречу вошел в мою жизнь, со странной легкостью тыкая в ящички с моими интересами, мыслями, чувствами и воспоминаниями и моментально угадывая их содержимое. Но я не знала, не разозлится ли Мария на этот факт, особенно после вчерашнего поцелуя. Я не была уверена, что она относится ко мне так непринужденно, как хочет показать. Во всех ее движениях – сжатых на предплечьях пальцах скрещенных рук, слегка поджатой нижней губе, легонько трепещущих ноздрях и ресницах – читалось волнение. Я знала, что она не влюблена, но как минимум смущена, и в этот момент я очень обрадовалась, что мы пойдем втроем с Селин, иначе встреча могла бы выйти неловкой.

– Знаешь, – я взяла полотенце и попыталась нашарить белые кроксы под кроватью. – Я написала вчера Матео, мы договорились созвониться в воскресенье. То есть завтра.