— Как дела, капитан?
— Все в порядке. Отдыхайте, Джо. Я беру первую вахту на себя.
— Есть, капитан!
Джо попытался выполнить приказ, но тут же понял, каково отдыхается человеку, придавленному мешками с песком. Его кости ныли, а пресловутая складка превратилась в главного врага. Боль в шее стала еще сильнее — похоже, он просто вывихнул ее при старте. Джо попытался повернуть голову по-другому и тут же понял, что для нее существует всего два положения — плохое и хуже некуда. Тогда он закрыл глаза и попытался заснуть.
Десять минут спустя он был бодрее, чем когда-либо, его мысли были сосредоточены на трех вещах: боли в шее, раздражении под лодыжкой и ощущении тяжести по всему телу.
«Слушай, малыш, — сказал он себе, — ведь эти перегрузки не на один час. Расслабься, отнесись к ним проще, иначе задолго до конца полета получишь адреналиновое истощение. Как там говорится в нашем уставе? „Идеальный пилот всегда должен быть расслаблен и спокоен. Сангвиник по темпераменту, он никогда не должен обращать внимание на мелкие неприятности…“ Что за штабная крыса это написала? Сунуть бы тебя, дружок, под три с половиной g, чтоб не писал такую чушь! Нет, прекрати, парень! Давай-ка переключимся на что-нибудь более приятное».
Он обратился мыслями к своей любимой теме — девушкам, благослови их Господь. Это был испытанный прием. Воспоминания о подружках не раз помогали ему преодолевать скуку миллионов миль космических путешествий. Однако на этот раз Джо достаточно быстро убедился, что призрачный гарем обманул его надежды. Он не сумел вызвать их образы в своем воображении, поэтому изгнал их прочь и вновь окунулся в несчастье…
Проснулся он в поту. Ему приснился кошмарный сон. Будто бы он направляется к Плутону и полет происходит при очень больших перегрузках.
Боже мой! Все так и было!
Тяжесть, казалось, возросла еще больше. Когда он пошевелил головой, бок пронзила острая боль. Он задыхался, пот ручейками струился по лицу. Ручейки заливали глаза, и Джо попытался вытереть лицо рукой. Но тут обнаружилось, что рука ему не подчиняется, а кончики пальцев и вовсе онемели. Собрав все силы, он все-таки сумел передвинуть руку по груди и вытер глаза. Лучше не стало.
Он уставился на хронометр интегрирующего акселерографа и попытался вспомнить, когда же ему следует заступить на вахту. Не сразу, но до него дошло, что с момента старта минуло уже шесть с половиной часов.
Боже, да ведь ему давно пора сменить капитана!
Он перевел взгляд на зеркало. Лицо Клюгера было по-прежнему перекошено дьявольской усмешкой на три с половиной g, глаза закрыты.
— Капитан! — крикнул Джо.
Клюгер даже не пошевелился. Джо потянулся к кнопке сигнала тревоги, но тут же передумал: пусть бедняга хоть чуть-чуть поспит.
Но кто-то на борту и вкалывать должен… А посему пора прочистить себе мозги и браться за дело!
Акселерометр показывал заданные три с половиной g, судя по показаниям приборов, факел оставался в штатном режиме, радиометр констатировал утечку менее десяти процентов от опасного уровня.
Интегрирующий акселерограф высвечивал на дисплее время, прошедшее с момента старта, а также скорость и пройденное расстояние, счисление пути проводилось для пустого пространства. На втором дисплее, пониже, светились эти же параметры, рассчитанные программой, управляющей полетом факельщика. Сравнивая эти пары, Джо легко мог определить, насколько фактическое местоположение корабля соответствует расчетному. Факел был зажжен менее семи часов назад, скорость была около двух миллионов миль в час, а пройдено было уже более шести миллионов миль. Еще на одном дисплее горели эти же параметры. Третий дисплей показывал все три числа, скорректированные с учетом гравитационного поля Солнца. Впрочем, этот дисплей Джо полностью игнорировал — в районе земной орбиты солнечное влияние не превышает одной двухтысячной g — ничтожная погрешность для таких приблизительных вычислений. Поэтому Джо просто отметил, что данные инерционной системы и расчетные совпадают; что ему было нужно, так это сверка с внешним наблюдателем.
И Земля, и Луна теперь одинаково экранировались конусом факела, а потому Джо крутил ручки до тех пор, пока радар не нацелился на Марс. Тогда он отправил кодовый сигнал, означающий «Где я нахожусь?». Ответа ждать не стал — сигнал достигнет станции слежения на Марсе только через восемнадцать минут. Вместо этого он взялся за коэлостат. Совмещенное изображение трех звезд слегка размазалось, но погрешность была слишком мала для того, чтобы производить коррекцию.
Джо зарегистрировал все свои манипуляции в бортжурнале, после чего ему стало намного хуже, чем раньше. Теперь ныли уже и ребра, а каждый вздох вызывал в легких острую боль. Руки и ноги из-за скудного кровообращения кололи бесчисленные иголочки. Он пошевелил ими, но это лишь привело к появлению мурашек на теле и утомило его. Тогда он замер и принялся наблюдать за увеличением скорости. За каждый час скорость возрастала на семьдесят семь миль в секунду. Или более чем на четверть миллиона в час. Цифры были потрясающие, но Джо впервые в жизни завидовал пилотам ракетных кораблей. Да, им требовалась целая вечность, чтобы куда-то добраться, но добирались они туда с комфортом.
Без факельных кораблей люди никогда бы не рискнули продвинуться дальше орбиты Марса. Е = MC2. Масса — это энергия, и фунт песка равен пятнадцати миллиардам лошадиных сил в течение часа. В атомных ракетах используется всего лишь доля процента этой энергии, тогда как современные факельщики используют больше восьмидесяти процентов. Конвертерная камера факельного корабля — самое настоящее крошечное солнце, и частицы вырываются из нее почти со скоростью света.
Эпплби всегда гордился тем, что он факел-пилот, но сейчас было не до гордости. Ноющая боль в шее перетекла в острую головную боль, он хотел согнуть колени, но не мог, и его тошнило от нагрузки на живот. А Клюгер оказался способным дрыхнуть в такой обстановке, черт бы его подрал!.. И как они могли подумать, что человек сумеет выдержать такое? Прошло всего восемь часов, а он уже полностью разбит, и у него уже совершенно нет сил. Так откуда взять их на целых девять дней?..
Позже — он уже потерял всякое представление о времени — Джо услышал, как его зовут по имени.
— Джо! Джо!
Боже, дайте же человеку умереть спокойно!.. Джо пошарил перед собой взглядом, нашел зеркало и изо всех сил попытался сфокусироваться.
— Джо! Вам пора сменить меня… Я плохо соображаю.
— Есть, сэр.
— Проверьте местоположение и ориентацию. Проверьте данные, Джо. Я слишком отупел и не могу этим заняться.
— Я это уже сделал, сэр.
— Уже?.. Когда?
Взгляд Джо медленно переместился на хронометр. Однако, чтобы разглядеть цифры, ему пришлось закрыть один глаз.
— Примерно шесть часов назад.
— Что?.. Сколько сейчас времени?
Джо молчал. «Да отвяжись же ты от меня», — думал он.
— Кажется, я был в отключке, — внезапно спокойным голосом сказал Клюгер. — Какова ситуация?
Джо молчал. Клюгер повысил голос:
— Я жду доклада, второй!
— Что?.. О, все в порядке: идем точно по расчетным… Капитан, я, похоже, подвернул левую ногу. Я отсюда не вижу.
— Что? Да плюньте вы на свою ногу!.. Какие были данные?
— Какие данные?
— Какие данные!.. Очнитесь, мистер! Вы на вахте.
«Вот пристал, — подумал Джо. — Если он не прекратит, я просто закрою глаза и буду его игнорировать».
— Данные, второй, — повторил Клюгер.
— Что?.. Возьмите из бортжурнала, если вам так не терпится, черт бы вас побрал!
Он ожидал взрыва, но его не последовало.
Когда он открыл глаза в следующий раз, Клюгер, кажется, снова «был в отключке». Джо не мог вспомнить, проверял ли капитан его действия по бортжурналу. Более того — он не мог вспомнить, заносил ли вообще хоть какую-то информацию в бортжурнал. Потом он решил, что настала пора провести следующую проверку местоположения корабля, но его мучила страшная жажда, и надо было сначала попить. Пил он очень осторожно, но все же капелька воды умудрилась попасть в дыхательное горло. Приступ кашля отозвался болью по всему телу и скрутил его настолько, что в мыслях не осталось ничего другого, кроме отдыха.
