— Да, мы целовались, — мне нужно было услышать ее мнение, поэтому не собиралась скрывать, — А на счет «было». Иришь, мне еще один «привет» из прошлого прилетел.

— Какой? — подруга напряглась, прекрасно зная, что ничего хорошего за этим не последует.

Я рассказала, как мы с Амиром оказались в одной постели и, как меня обуял чудовищный страх.

— Ты же знаешь, за эти три года у меня никого не было, поэтому я и предположить не могла ничего такого, — закончила я.

— П@здец, — спустя пару минут тишины выдала подруга, — а он что?

— Ничего, — я снова пожала плечами, — просто уходил и все. Понимаешь, он предложил мне отношения и …

— Что? — подруга снова взвизгнула. Я быстро прикрыла ее рот рукой.

— Тиши, чего ты так орешь, — порой забываю, что прежде чем говорить подруги новости, нужно закрывать ей рот кляпом, — он предложил отношения. Я по глупости сказала, что подумаю. Принимаю его знаки внимания. Но только сейчас поняла, что спать я с ним не смогу. А рано или поздно вопрос об этом встанет.

Почему то, только сейчас, проговорив это все подруге поняла, что у нас с Амиром ничего не может быть. Он взрослый и здоровый мужчина, которому нужен секс, даже если от этого есть лечение, сколько оно будет длиться, и будет ли он столько ждать.

— Мда…, - Иришка задумалась, — а ты ему не рассказала о Вере? — я отрицательно покачала головой и спрятала лицо в ладонях.

— Даже о том, что Макс мой брат. Одна правда потянет за собой другую, и в итоге, вывернет все мое прошлое на изнанку, я не уверена, что готова. — Вздохнула, — Мне хорошо рядом с Амиром, но я не уверена, что он примет меня с таким багажом.

Господи, я же в принципе не для него. Мое прошлое черной тучей висит надо мной, и всегда будет висеть. Как бы я себя не называла — Вера или Ника, это мое прошлое. Не узнает Амир о нем сейчас, узнает позже и скорее всего, возненавидит. Кому нужна порченая девка? Где были мои мозги, когда я соглашалась подумать? Надо это все прекращать. Пока не поздно, пока я не привыкла к нему, пока могу спасти свое сердце.

Через десять минут усаживаясь за стол рядом с мужем поняла, решать нужно быстрее, иначе сердце точно будет не спасти.

— С тобой все в порядке? — настороженно спрашивает Амир, как всегда заметив мое состояние. И что ему ответить? Нет. Этот разговор произойдет наедине. Не сейчас, когда собралась вся семья и друзья.

— Все хорошо, — выдавливаю улыбку, — просто голова разболелась.

— Тогда идем домой, тебе надо отдохнуть, — он всполошился еще больше. Ну, вот почему ты такой заботливый? Не можешь быть гадом и сволочью? Может тогда, было бы чуть легче.

— Нет, все в порядке, — кладу свою руку на его и слегка сжимаю, — я уже выпила таблетку, и сейчас все пройдет.

Он накрывает наши руки своей и заглядывает в мои глаз — в этот момент мир поплыл, слился в одно сплошное пятно и стал двигаться дальше, оставив нас в этой секунде совершенно одних. Будто плывешь на лодке по тихой пустой реке, а вокруг ни души. Тебя переполняет покой, умиротворение и самое главное воодушевление — ты счастлив.

— Эй, голубки, вы тут ни одни, — вырвал меня из ведения насмешливый голос Димы.

Я быстро убрала свои руки на колени и опустила лицо, чтобы никто не увидел вспыхнувших огнем щек. На нас сейчас смотрело все старшее поколение собравшихся — Расул, Дима и Далия с уже знакомыми улыбками на лицах, а Иришка, потупив взгляд — она знала, что я сегодня поговорю с Амиром, и уже ничего не будет, как раньше. Благо хоть дети сидели и были увлечены друг другом, не обратили на нас внимания.

— Не завидуй, — с полуулыбкой отозвался Амир, он, конечно, держал лицо, но ему явно не понравилось, как я поспешно от него отшатнулась. — Лейла к нам не присоединится? — обратился к брату.

— Нет, у нее дела и я отпустил ее.

С Лейлой до этого дня мы не общались. Когда сталкивались, она старательно делала вид, что не замечает меня — и меня это устраивало. Желания наладить с ней отношения не возникало.

Весь ужин проходил за веселым обсуждением будней. Чуть позже Далия забрала всех детей, а мы остались пить чай. Иришка рассказывала, как заскучав дома, решила, что доводить Диму до седых волос, лучшее развлечение. Он же грозился сдать ее под строгое попечение Расула.

— Пф… — фыркнула на это подруга, — не родился еще тот мужчина, которого я буду слушаться.

Расул откинулся на спинку стула, сложил руки на груди, склонил голову набок и, прищурив глаза, разглядывал подругу:

— Уверена?

Она повторила его позу, но выражение лица выражало скепсис:

— Будете после меня моральные травмы вместе с Димой залечивать.

Спустя пару секунд все весело засмеялись. Вот только напряжение между этими двумя никуда не пропало. Они оба периодически поглядывали в сторону друг друга, будто изучая. Может у этой истории будет счастливый конец? Макса уже нет и Иришке нужно идти дальше — я хочу увидеть ее счастливой. Она этого заслуживает.

«Не может быть все всегда хорошо» — думала я через пол часа, когда в гостиную буквально ворвалась Лейла. В это время мы все сидели в креслах вокруг небольшого столика возле камина. У нее было настолько надменное и самодовольное выражение лица, что даже Амир и Расул взглянули на нее удивленно.

— Весело вам? — она едва ли не плевалась ядом.

— Тебя здороваться не учили? — Расул поднялся с места и явно был недоволен, вот только никакого эффекта со стороны женщины не последовала — все тоже самодовольство.

— Ты мне еще скажешь спасибо, когда узнаешь, какую мерзость привел в дом твой брат.

Амир двинулся в сторону Лейлы:

— Ты сейчас говоришь о моей жене. Лучше закрой рот и проваливай отсюда. — Было видно, что он едва себя сдерживает. Расул так же был зол.

Я все еще сидела, только пальцами сильнее вцепилась в подлокотники кресла — у меня было плохое предчувствие.

На стол полетела увесистая мед. карта — я узнала ее — моя, на период беременности (помимо обменной, для меня была заведена карта реабилитации после лечения от наркомании — это была именно она).

— Твоя жена Амир, — слово «жена» она практически выплюнула, — наркоманка. Она употребляла наркотики, даже когда была беременная. А вы, — она ткнула пальцами в обоих братьев, — притащили ее в дом и подпустили к детям.

Я резко вскочила на ноги и повернулась к Ире, которая уже тоже стояла на ногах, прежде чем в мою сторону полетели стрелы презрительных взглядов, я уже видела такой — у моей матери.

Подруга была в гневе, из всех присутствующих, только она знала обо всем и не осуждала, только в ее глаза сейчас я могла смотреть, они были для меня спасительным кругом.

Повисла тишина.

Меня потряхивало. Всплыло воспоминание о вечере в клубе. Милый улыбающийся бармен угостил меня коктейлем, когда я устав от переделанных дел, я упала за стойку передохнуть.

Улыбнулась ему в ответ и потянула через трубочку сладкий напиток — сейчас я понимаю, что, наверное, неспроста он показался мне чересчур сладким. А, когда осушив бокал до дна, я попыталась встать, все покачнулось — по телу разлилась нега, все тело было будто ватное, а вскоре и вовсе перестало слушаться.

В таком состоянии меня доставили в мой персональный ад и лишь через невероятно долгие несколько дней меня выкинули возле дома.

После фееричного «возвращения», где меня не пустили даже на порог, а слово «мразь» было самым мягким, что я услышала и так во всех домах, всей своей родни — брела по лесопарку, недалеко от коттеджного поселка, где мы жили. Там почти никогда не было людей, а тут я наткнулась на группу ребят, примерно моего возраста. Они, увидев меня и предложили «таблетку от всех болезней».

Промежность и живот болели адски. По телу прокатывали волны воспоминаний, я все еще четко ощущала на теле мерзкие руки, лапающие меня, будто это происходило прямо сейчас. Я согласилась, и меня накрыло — не было боли и воспоминаний, только нескончаемый полет, который не хотелось прерывать.