Вот, например, как Вселенная сказала мне, что я стану известной моделью. Шла я как-то раз с одного из кастингов и мысленно вопрошала мир, стоит ли мне вкладывать в это дело столько усилий, и не обречено ли оно изначально на провал. Дело было весной, и что-то заставило меня сорвать веточку сирени. Я поняла, что если найду на ней цветок с пятью лепестками, это будет небольшим, но знаком того, что я иду в правильном направлении.

Так вот, я нашла на ней цветок с десятью лепестками. Никогда такого не видела, ни до, ни после. Так я поняла, что мои усилия окупятся, и результат превзойдет все мои ожидания. Правда, в этот же день мне был другой знак, говоривший, что быстрого успеха я могу не ждать. И вот, так и не дождалась…

Подруга тоже считала, что все это бред, но сегодня оказалась настроена далеко не так скептично, как раньше:

― Теперь верю. И ты же в знаки почему-то верить начала. Вот и не сомневайся, продолжай доверять своему чутью, ― задумчиво произнесла, болтая трубочкой в своей ром-коле.

У меня округлились глаза. Она всегда советовала мне смотреть на факты и забыть о том, что мне кажется «знаками», говорила, что иначе рано или поздно я обязательно сделаю ошибку и пожалею об этом.

― Что этот парень с тобой сделал? Где моя подруга, куда он ее дел? Это счастье тебе так в голову ударило?

― Да нет! ― она засмеялась. ― Просто теперь я думаю, что ты изначально была права. В мире существует много такого, что трудно понять и невозможно доказать. Так что если тебе помогают знаки свыше, медитация, вера во что-то большее, чем ты, то почему бы и нет?

Меня ее слова неплохо приободрили.

Потом мы принялись обсуждать парней, и, как оказалось, в этом наши ситуации изначально были очень схожи. Макар тоже грубил ей, и она долго его ненавидела. Но потом они оба осознали, что не могут друг без друга. Что дополняют друг друга, вместе меняются к лучшему.

Я только завистливо вздохнула.

― По-моему, мы с Давидом не дополняем друг друга, а взаимоуничтожаем, ― положила на руку порядком отяжелевшую от алкоголя голову. ― Как бы я хотела никогда его не встречать!

― Ты прямо моими словами говоришь. Знаешь, сейчас, оглядываясь назад, я понимаю, что по большей части сама себя мучила. Слишком близко к сердцу принимала его слова и поступки, обижалась, всеми силами избегала. Я считала его ужасным человеком, подлецом, и даже шанса ему не хотела дать. Но если бы я с самого начала доверилась ему… Все плохое, о чем я думала и во что верила, оказалось просто игрой моего воображения. В итоге я узнала, что он полюбил меня задолго до того, как я полюбила его! Может, и у вас с Давидом похожий случай?

― То, что ты говоришь, будет иметь хоть какой-то смысл, только если он тоже меня любит.

Я покачала головой. Сытому голодного не понять. Да Ева и сама уже забыла, как мучилась в свое время с этим парнем. Да, оказалось, что их чувства взаимны. Им удалось преодолеть все кризисы, разрешить недопонимания. Но все много раз могло повернуться совсем по-другому ‒ она сама мне рассказывала, как они были близки к тому, чтобы навсегда расстаться.

А теперь говорит, что все плохое было игрой ее воображения? Ну, да, конечно!

Я представила себе, как убеждаю себя довериться Давиду. Мы с ним проводим вместе несколько горячих ночей, а может, даже начинаем встречаться — почему бы и нет? Одного раза со мной парням всегда было мало, им хотелось еще и еще. Ну, а потом…

Потом он либо очень быстро бросает меня, либо начинает мне изменять, потому что такова его натура, либо меня вконец доводит наша эмоциональная несовместимость, и тогда уже я его бросаю. И к этому моменту между нами вырастает такая мощная стена обид и недопонимания, что нынешняя ненависть кажется нам ерундой. А притяжение становится еще мучительнее… и разрыв обращает мое сердце в пепел. Я пытаюсь забыться, начинаю есть как не в себя. Набираю пятьдесят килограмм.

Есть еще и второй вариант. Я просто доучиваюсь эту четверть, сдаю экзамены и уезжаю обратно в Питер, не позволив ему выиграть тот несчастный спор. Не позволив получить желаемое, «поиметь» меня. Не дав ему шанса окончательно поселиться в моем сердце. Как можно глубже хороню в своей душе образ первой несчастной любви, как уже делала в прошлом, и живу дальше.

Хм, какой же вариант мне выбрать? Даже и не знаю! Я невесело рассмеялась.

Мы с Евой еще долго, очень долго говорили, и наши разговоры начали ходить по кругу. Бутылочка рома тем временем тихонько опустела, что сделало их еще бессвязнее.

Но зато, я, наконец, почувствовала, что выговорилась, и от этого мне стало хоть немного, да легче.

* * *

Вечером за Евой приехал Макар, а заодно и меня предложил подвезти до дома. И хоть в пьяном виде я неплохо держалась на ногах, конечно, воспользовалась его предложением. Мы с Евой кое-как разместились вдвоем на переднем сидении этого роскошного двухдверного автомобиля.

Довезя свою девушку до ее квартиры на Автозаводской, до которой было рукой подать, парень повез меня к моему элитному комплексу недалеко от метро «Парк Победы».

― Макар, так за что же ты так любишь Еву? ― пьяно хихикнув, спросила, пялясь на безупречный профиль этого богатенького мальчика.

― Ты же ее подруга, наверное, и сама понимаешь, за что ее можно полюбить, ― ответил, смотря перед собой этим спокойным надменным взглядом.

Глаза как льдинки. Нет, этот парень явно был не в моем вкусе. Точнее, не совсем в моем.

― Ну, все-таки? Я ее люблю в основном за то, что она терпеливо слушает мой бред, ― я рассмеялась. ― А ты за что?

― Она знает меня лучше всех и при этом любит. Мне никогда не бывает скучно рядом с ней. И у нее самая красивая попа, из тех, что я видел, ― усмехнулся Макар.

― Ну, просто девушка-мечта, ― не сдержала еще один смешок.

― Именно.

Ему не бывает скучно рядом с Евой? Ну, надо же.

«Она знает меня лучше всех и при этом любит», про меня и Давида так тоже можно будет сказать, если он когда-нибудь мне доверится и откроется. Увы, сейчас эти слова точно не про нас двоих. По-настоящему я его не знаю.

Между нами нет никакой тонкой незримой эмоциональной связи, как бы я ни пыталась убедить себя в обратном. Я ее придумала. Придумала, что он скрывает свои чувства за грубостью. Сама убедила себя в этом.

Так я и заснула на соседнем сидении, проворачивая эти мысли в своей нетрезвой голове. Через какое-то время меня разбудил Макар, и, выпроводив из машины, даже довел до дверей ‒ после этого недолгого сна под мухой помощь действительно была не лишней.

― Еве с тобой повезло, ― улыбнулась я ему.

Но тут, войдя в подъезд, внезапно я увидела Давида, и от неожиданности чуть не свалилась с этих каблуков. Пьяно покачнулась, ухватилась за стену.

Через окно проводив Макара до «Порше» пораженным взглядом, парень остановил его на цветах, которые увидел в моей руке. На цветах, которые мне на день рождения подарила Ева.

Поняв, как все это выглядело со стороны, я с трудом сдержала смех ‒ в Макаре мажор явно увидел настоящего соперника, равного себе. Красивого, богатого, самоуверенного.

Господи, нарочно не придумаешь!

Но очень быстро смех замер на моих губах, потому что взгляд Давида остановился на моем лице. В нем было скрыто что-то дикое.

И тут парень двинулся в мою сторону.

― Кто это был?! ― придвинувшись вплотную, произнес он низким гневным голосом.

― Это не твое дело, Третьяков, ― мои веки стали намного тяжелее, мне с трудом удавалось держать глаза открытыми, но я все равно смотрела на него, как завороженная.

Так-то вообще я умею пить, как и Ева. В состоянии опьянения неплохо соображаю, и даже на каблуках вполне прилично держусь, разве что, слегка покачиваясь. Язык не заплетается, мысли почти не путаются. Но что ни говори, алкоголь делает меня намного импульсивнее.

Вот и сейчас я совсем не была уверена, что не возьму, да и сама не затащу в постель того самого парня, свою первую любовь. Его лицо находилось так близко от моего… Эти полные губы, чувственные, сексуальные… Одно воспоминание о них было способно свести меня с ума. Его поцелуи были такими горячими и сладкими…