— Да ладно, каждый мужчина нуждается в том, чтобы его гладили по шерстке. Правда, Арина?

— Я не сильна в мужской психологии, — морщусь.

Почему-то именно на этих словах Герман буквально впивается в меня взглядом.

— Какая скромница, — хихикает Евгения.

От необходимости придумать достойную реплику меня избавляет возвращение Самсонова.

— Вот и я. Пиво, наверное, остыло, — подходит ко мне, обнимает за талию. — Здравствуйте. Я Павел.

— Очень приятно. Я Евгения. Это Герман. Вы, я так понимаю, коллега Арины?

— Именно так.

— Как вам Греция?

— Шикарно, как еще может быть. Я же впервые посетил заграницу. Все так интересно, голова кругом. Хорошо, что не один, сам бы, наверное, потерялся, — прижимает меня к себе крепче.

— Вы такая милая пара, — расплывается в улыбке Евгения. — О, дорогой, вижу Гранта! Идем, он никогда надолго не задерживается. Нужно ловить момент. Очень приятно было познакомиться, Арина, Павел. Еще увидимся.

— Взаимно! — расплывается в улыбке Самсонов.

Евгения и Герман уходят.

— Классные. Откуда ты их знаешь? — интересуется Паша.

— Долгая история. Слушай, мне надо отойти. Ты пей пиво...

— Куда отойти? — хмурится.

— В дамскую комнату, Паш! — говорю раздраженно.

На самом деле мне очень хочется незаметно ускользнуть домой. Вот только Аня попросила нас пробыть на вечеринке не менее трех часов. Чтобы спонсоры не обиделись. Мне совсем не хочется подводить куратора, к тому же Аня очень приятная и отзывчивая девушка.

В принципе, прошло уже два с половиной часа, вполне можно покинуть вечеринку по-английски, не прощаясь ни с кем, но мне, увы, не позволяет совесть. Ищу дамскую комнату. Тут никого, так что есть время прийти в себя. Разглядываю себя в зеркале невольно сравнивая со спутницей Германа. Хотя это ужасно глупо! Что со мной? Откуда этот приступ совершенно иррациональной ревности? Ведь Герман никто мне…

— О, Арина! Я тебя повсюду ищу! — в помещение влетает Аня. — Там Урицкая перебрала. Поссорилась со своим кавалером. Начала налегать на шампанское. В общем, я вызвала такси, надо ее как-нибудь туда засунуть и отправить в отель. Завтра будет с ней серьезный разговор! Тут не просто туса для студентов! Здесь собрались серьезные люди, бизнесмены. Почему она себе такое позволяет?! Ох, извини, я разоралась, а ты тут совершенно ни при чем. Поможешь мне ее в такси засунуть? — девушка выглядит взъерошенной и очень нервной.

Вот дает Урицкая, что на нее нашло? Она конечно любительница повеселиться, но я от нее совершенно такого не ожидала.

— Разумеется, пойдем. Я с тогда с Леной поеду, как раз хотела домой отпроситься. В смысле в отель.

Мы выскакиваем из уборной, стараюсь не отстать от куратора.

— Ох, нет, ты мне нужна, Арин! С тобой еще мой босс хочет пообщаться, — отрицательно мотает головой.

— Как же ее… одну в такси? — едва поспеваю за Аней.

— Самсонов путь с ней едет.

Возражать не решаюсь. Выбор Павла, в качестве сопровождающего для Урицкой, оказывается очень даже оправданным. Самсонов тащит Лену на руках в такси. Конечно, он не доволен что я остаюсь, а ему поручили столь неприятную миссию. Урицкая никогда не была его любимицей, а уж пьяная она просто ужасна. Выкрикивает грубости, лягается.

Но спорить с куратором ни мне, ни Паше не хочется.

Когда такси уезжает, иду за Аней, она представляет меня начальству. Хоть я и проработала в компании пару месяцев, познакомиться успела далеко не со всеми. Приятный мужчина, грек, общается только на английском. Мне сложно разбирать смысл слов из-за сильного акцента. Вроде бы говорит, что отметил мое трудолюбие и хочет предложить годовой контракт. Извинившись, отвечаю, что слишком сильно соскучилась по дому.

— Ну чтож, жаль, Арина. Если передумаете, свяжитесь со мной через Анну. Предложение будет в силе длительное время. я готов ждать ценные кадры.

— Огромное спасибо.

— Тогда хотя-бы попробуйте это вино, — загадочно улыбается. — Оно с моих виноградников.

Отказаться было бы грубостью. Делаю глоток.

— Потрясающе вкусно.

Мужчина пускается в рассуждение о виноделии. Остается только делать заинтересованный вид.

Когда беседа наконец заканчивается, Аня на этом не успокаивается. Берет меня под руку, представляет другим гостям. Когда она отвлекается, мне удается наконец улизнуть.

Чувствую себя сдувшимся шариком. Слишком много событий за вечер.

Иду к выходу, но замечаю Евгению. Брюнетка идет прямо на меня и я, не успев проанализировать свой порыв, резко сворачиваю под лестницу.

Замираю.

Глупое поведение, но я правда не хочу больше ни с кем общаться. Лицо болит от постоянной натянутой улыбки. Хочу снять с себя платье, залезть под душ, а потом в постель.

Выглядываю, Евгения все еще слишком близко. Оглядывается по сторонам.

На цыпочках огибаю лестницу с противоположной стороны… и… врезаюсь в Шефера. Оказываюсь в его объятиях. Он вдруг толкает дверь рядом и затягивает меня в темное помещение.

Оба дышим тяжело.

Это совершенно дикая игра. Прятки с любовницей? Или как еще можно назвать подобное? Полная дикость!

— Что мы делаем? — шепчу ему в подбородок.

Что-то падает, мы снова замираем, прижимаясь друг к другу.

— Обнимаемся? — отвечает так же шепотом.

— Я не об этом! — как же хочется его стукнуть!

— Мне нравится.

— Герман… Это не смешно.

— Я разве смеюсь, Арина?

— Отпусти меня!

— Тут слишком тесно. Не шевелись, это может быть опасным. На тебя может свалиться что-то тяжелое. Например, банка краски. Кажется, это какая-то кладовка.

Отлично, только не хватало завершить этот безумный вечер сотрясением мозга!

— Если ты настолько устал от своей спутницы, можно ведь решить все более цивилизованно? Думаю, она уже ушла.

Бесполезно, держит меня так же крепко.

Неожиданно вспыхивает свет. Мы действительно в кладовке. Тут очень пыльно. Повсюду швабры, лопаты, горшки, паутина.

Отвернувшись в сторону, чихаю.

Но сейчас не могу думать о грязи и пыли.

Наши лица так близко. Меня это парализует. Завораживает. Ресницы Германа такие длинные, чернильно-черные, идеально завитые. Прямой нос, полные чувственные губы слегка приоткрыты. На твердом подбородке ямочка.

Какой же он красивый…

Смущенно опускаю глаза, чувствуя, как захлестывают эмоции. Так не лучше, замираю взглядом в углублении горла, где видно как бьется пульс под смуглой кожей.

Боже. Как же я так потерялась в этом человеке? Меньше всего на свете я хотела быть той девушкой, которая вот так теряется в мужчине. Думала, что это наваждение позади, нас разделяет множество всего… И вот обнаруживаю, что запутываюсь еще сильнее. Что расстояние ничего не изменило.

— Будь здорова, Арина, — вместо ответа одариваю бывшего босса возмущенным взглядом.

И тут же тону в его темных глазах, хрипловатом тембре его голоса.

Лихорадочно выдумываю едкий комментарий, который смог бы разрушить повисшее напряжение, но как назло ничего не идет в голову.

Не могу позволить, чтобы Герман догадался о своем воздействии на меня!

Тянутся секунды, минуты. Темные озера его глаз снова встречаются с моими. Дыхание сбивается. Герман смотрит на меня с силой тысячи пылающих солнц, его взгляд, изучающий и любопытный, выражение лица напряжённое.

— Ты всегда будешь отталкивать меня, Арина?

Мне чудится или в его голосе проскальзывает боль?

— Разве я могу поступать иначе?

— Не знаю. Объясни почему так? Я настолько тебе неприятен. Ты не отвечала на мои смс. Ни разу не получил от тебя ответа. Это было так сложно?

— Что это за вопросы? Что за поведение? Ты же пришел сюда с Евгенией!

— Да, пришел. У меня с ней давние партнёрские отношения.

— Я не требую объяснений! Мне плевать кто вы друг другу!

— Тогда откуда столько горячности?