– Твоя предшественница, Люсия Мантикорова, тоже должна была стать башенницей, но не прошла испытание, – заметил Элюций. – Хотя она и была ученицей Алестера… Грустно, она была красивой девушкой.

– В любом случае вопрос не в ней, а в Палине, – вернул тему в нужное русло Апоп. – Дело в том, что он, как оказалось, жив. Более того, объединился с Жуткими и прошёл по болотной тропе, дабы напасть на людей. К счастью, Король Ибис Щитоводный оказал ему сопротивление. Он выехал со своей дружиной и, разгромив врага, заставил его отступить обратно в болота. Бывший герой, видимо, хотел использовать небольшой диверсионный отряд для захвата замка, используя элемент неожиданности, но Ибис был вовремя оповещён и доказал, что его семья не просто так носит титул защитников человечества.

– Бред, – заметила Катерина. – Щитовые, бесспорно, были могущественнейшими королями древности. Именно предок Ибиса объединил людей. Он возглавил всех королей и отразил атаку пауков, после чего мир поделился на человеческий и Жуткий. Однако оставалась узкая тропа на северо-востоке, по которой можно было спокойно преодолеть болото, идущее через континент. Именно перед ней и был построен великий замок – Щитовой! Его возводили с использованием технологий Риверсов и Жемчужных. Строить помогало всё человечество. Стены цитадели достигают ста пятидесяти метров, а башни – вдвое выше. Их толщина настолько велика, что даже Чупакабра ничего не смог им противопоставить. Его огненное дыхание было бесполезно против этой громадины, а алмазные когти не сумели навредить монолиту, околдованному магами древности! Замок неуязвим. Но сами Щитоводные утратили большую часть своих земель. И если раньше они управляли могучим государством, то сейчас являют собой лишь тень былого величия. Территориальные потери сказались на экономике. Их гарнизон состоит всего из семи сотен человек, в то время как для нормальной защиты цитадели нужна тысяча. Однако это не повлияло бы на оборону нерушимой твердыни. А вы сказали, что они выехали из замка и разбили врага?!

– Катерина, ваши знания в области экономики, политики и стратегии поражают, – кивнула Эретрия, словно девушка находилась на уроке и только что решила очередную задачу. – Вы, конечно, правы. Это решение довольно спорное. Ибис понёс большие потери, зато теперь он герой, и добровольцы вливаются в его войска, – она покачала головой.

– К чему вы нам это рассказываете? – уточнил Саваж.

– Теперь легендарный Палин из величайшего героя стал злодеем, – грустно заметил четвёртый по силе среди башенников, поправляя свой меч. – Он предал человечество. И наш Всеотец, поговорив с богами, вновь призывает отчаянных воинов из каждого города Заэлов, включая наш.

– Мы по большей части ни Заэлы и ни Саэлы, – заметил я.

– Не важно. Это политика. У магов с людьми и так не лучшие отношения. Но если мы пошлём Саважа, прославленного своими подвигами, то поднимем наш статус. Тебе ведь несложно помочь родному городу? – уточнил Нифис.

– Я отказываюсь, – заявил мой брат.

– Почему?! – Апоп даже с трона вскочил.

– Так не делается, малыш, – кивнула Фрея.

– Ты, наверное, не желаешь верить в то, что герой человечества жив и стал врагом? Но это правда, – заверила его Эретрия.

– Здорово! Это крутой поворот! – засмеялся Элюций.

– Не смешно, – тихо подал голос Гадес. Он взмахнул рукой, и свет перестал падать на него. Его карие глаза, поблёскивая, впились в самого могущественного мага из ныне живущих.

– Объяснись, пожалуйста, – попросил Алестер Саважа и тоже поглядел на Нифиса, который о чём-то задумался, отчего казалось, что он находится не здесь.

– Во-первых, я уважаю Палина, – начал брат. – Я с ним, разумеется, не знаком, но всё, что мне доводилось о нём слышать, свидетельствует о его честности и благородстве. Я общался с теми, кто знал его лично, и уверен, что его подвиги не преувеличены.

– К чему ты клонишь? – уточнил Гадес.

– Тут либо вас дезинформировали, либо вы лжете, либо намеренно заблуждаетесь, – пояснил свою точку зрения Саваж. – Скорей всего, новый Всеотец просто боится за свою должность, а Ибис хочет прославиться. Я готов предположить, что столь благородный человек, как Палин, мог потратить всё это время, чтобы договориться с Жуткими. Он наверняка надеялся примирить две расы и собрал делегацию. Если атаки не планировалось, становится ясно, как Щитовой одолел его столь малым гарнизоном. Другими словами, вы хотите заставить меня убить героя человечества из-за политических игр нынешних правителей и исключительно ради улучшения взаимодействия с внешним миром.

– Ты знаешь про чуму? – уточнил Нифис.

– Про чуму? – переспросил брат.

– Да, – вздохнул угрюмый Гадес. – В её появлении обвиняли нас, магов. Более того, люди рассчитывали на нашу помощь, но мы, башенники, приняли решение не участвовать в лечении и закрыли границы нашего государства. Мы убереглись от эпидемии, но ухудшили отношения с соседями. Боги спасли людей от заразы, мы же оказались в роли злодеев. Ты, Саваж, сумел упрочить репутацию магов, но это не значит, что нас простили. Ради процветания экономики и создания более благоприятного мнения о колдунах нам стоит отправить героя на эту войну. Неважно, прав Палин или нет. Имеет значение лишь наше государство.

Я вздохнул, вспоминая рассказ брата о том, почему Громовых всего двое. Отец вместе со всеми членами семьи бросился помогать людям сражаться с эпидемией, проигнорировав приказ башенников. И он единственный, кто вернулся домой, остальные умерли от чумы. Чувство вины почти убило его, ведь это он послал на погибель своих родных. Он больше не хотел жить, но наша мать подарила ему новый смысл, забеременев моим братом.

– Я так не считаю, – заявил Саваж, с презрением поглядев на Гадеса.

– Я тебя понимаю, – грустно кивнул Нифис. – Я сам постоянно размышляю о том же.

– Что? – не понял Элюций.

– Я думаю, как поступить правильно, – пояснил сильнейший из когда-либо живших магов.

– Неважно, что правильно, а что нет! – перебила его Эретрия. – Важны лишь наши маги!

– Я согласна, – кивнула Фрея.

– В любом случае вам, господин Саваж, стоит нам помочь, – улыбнулся Алестер.

– Нет! – покачал головой брат. – Это дело принципа. К тому же я не могу, даже если бы захотел.

– Поясни, – потребовала Фрея.

– У меня был любовный акт. Полагаю, вы понимаете, что это значит?

– Да.

Башенники помрачнели.

– Значит, месяц магии не видать. Но до Палина идти около четырех недель. И мы можем послать с Саважем ученика, который и будет защищать нашего героя. В конце концов, оруженосцы путешествуют с рыцарями, когда те отправляются совершать подвиги. Думаю, к нам вопросов не возникнет, – заявила Эретрия.

– Стойте, господа и дамы! Это всё меняет! – заметил Алестер.

– Разве? – удивился Гадес. – А, по-моему, идея Эретрии прекрасна. Отправим с ним Катерину.

– У неё тоже магия не работает, – возразил Нифис.

– Откуда ты знаешь? – удивился самый мерзкий из магов.

– Ты вообще не интересуешься, кто с кем в каких отношениях состоит? – уточнил Апоп.

– У Эретрии есть парень? – поинтересовался Гадес.

– Нет, – рассмеялась Фрея.

– Тогда меня больше ничего не касается, – сообщил третий по силе колдун.

– Пусть едет Альберт, – предложила башенница, ответственная за образование молодых магов.

– Ты хочешь отослать на смертельно опасное задание всех моих родственников?! – возмутился Алестер.

– Поверь, у меня нет цели извести членов твоей семьи. Я лишь забочусь о большинстве, об экономике страны и нашем взаимодействии с внешним миром…

– Вы много беспокоитесь об этом. Если колдунам будет что-то угрожать, мы избавимся от помехи. А жить мы можем и автономно, независимо от остального мира, – выразил уверенность Нифис.

– Если мы так сильны, почему бы нам не захватить другие государства? – уточнила Катерина.

– Боги, – просто ответил самый могущественный за всю историю смертный. – Судя по информации, которую я собрал около пятисот лет назад, мне хватит сил только чтобы справиться с тремя божествами. Остальные башенники, даже все вместе, не смогут противостоять и одному. Именно поэтому лучше не ссориться с церковью, – он вздохнул. – Я создал Автократическое общество. Власть в Республиканском городе принадлежит достойнейшим магам, прошедшим испытания. Каждый из нас обладает равным правом принимать решения. Давайте голосовать. Отошлём ли мы Саважа и Альберта на подвиги во имя человечества?