Кейлин и Горн успокоились, Цев и Омиш смирились со своей участью заночевать здесь, а я.... А что я? Пойду в свою каморку, но в начале отмою по возможности всю эту «красоту». Бросила взгляд за окно и остановилась. Мерзы рылись в соседнем мусорном баке на противоположной стороне улицы и буквально свинячили. Вот поросята! Я приблизилась к большому окну витрины. Наблюдала и смеялась. Рядом столько мужчин, почему-то стало совсем не страшно…

Спокойно стояла себе и наблюдала за этими мерзами, когда передо мной неожиданно возникла эта образина! Он мерзко заорал, вызвав во мне ужас и ответный крик. Как я закричала! Нет, не так! Я ЗАОРАЛА! Как он кривил морду, так и я повторяла вслед за ним, истошно крича! Лицо вытянулось, глаза сузились, исчезнув вообще, так что я, наверное, стала походить на призрак в ночи. Мужчины поспешно отняли меня от стекла и перетащили вглубь лавки. Я продолжала орать. Опомнилась лишь тогда, когда вокруг уже стоял дружный гогот. Открыв, наконец, глаза, убедилась, что передо мной не эти премерзкие существа, а люди и харны. Приходила в себя медленно, растерянно шаря глазами по сторонам и пытаясь встать на ноги. Народ прям загибался, чуть не скуля от смеха. Цев лежал на полу, Омиш скрючился рядом, Кейлин приник к какой-то полке с сувенирами и чуть не смахнул с нее товар, когда пытался вытереть слезы. Лишь Горн еле сдерживал себя, да и то, наверно, когда я покину комнату, пустится кататься по полу. Приняв чопорный вид, встала и выпрямилась, поправив зачем-то прическу, и с достоинством королевы покинула салон.

Чего они там увидели, ума не приложу. Я тут чуть с ума от ужаса не сошла, а они ржут надо мной, как кони! А харны - вообще народ непонятный! То нагнетают обстановку, того и гляди - все взорвется, то смеются, так что стены дрожат.

Зайдя в свою каморку, остановилась перед зеркалом. Ну и видок! Посмотрела на дверь, за которой все еще был слышен хохот. Понятненько. Да я белая от всего этого ремонта, как мерз! Лицо ''припудрено'', одежда, волосы, ох... Задержалась еще немного и принялась кривить лицо, как мерз - вышло мерзко. Боже, и это они видели? Ну, ладно, мерз, он еще омерзительный, но я! Поморщилась от досады. Надо бы отмыться, принять приемлемый вид - и спать. Кстати, придется сегодня устроиться здесь. На этом диване только мне сносно будет, больше никому. Пока мужчины доделывали дела внизу, я поднялась наверх и приняла душ, позаимствовав у Кейлина длинную футболку для сна, одеяло с подушкой и простынь. Когда полностью расположилась и почти легла, ко мне зашел Кейлин справиться о моем состоянии, потом Омиш, через полчаса Цевиан, осталось дождаться Горна, но он так и не появился. Получается, зря ждала и потеряла драгоценные минуты сна.

Утром разбудил Кейлин, посвежевший и сытый, сказав, что все уже давно на ногах. Омиш ушел к себе на работу, Цев где-то слонялся в поисках жилья и занимался оформлением документов. Горн еще не спустился. А мне дали всего час на все про все. Чтобы сбегала домой, переоделась, позавтракала и спустилась вниз. Сегодня ремонтные работы приостановили - клиенты жаждут покупок, да и нам терять деньги ни к чему. К тому же я много времени пропустила со дня начала учебы по харнскому учебнику. Язык надо знать, и чем скорее, тем лучше. Да тут со всеми этими событиями так закрутишься, про все забудешь!

Выползла на свет Божий и по стеночке, по тенечку, чтобы кто такую красу не увидел, поплелась к себе. Шмотки-то на себя пришлось надеть вчерашние, испачканные. Вернулась где-то через полтора часа. Меня снисходительно простили и отправили сначала за учебу с Горном.

Происходило это примерно так... Он как обычно налил в стакан воды, кинул туда что-то, размешал и подал мне. Я вцепилась в стакан, думая, что тот сразу перекочует мне в руку, но не тут-то было. Тогда посмотрела на Горна. Его взгляд не отрывался от моих глаз.

- Скажи, как ты чувствуешь себя в последнее время?

С чего вдруг такой вопрос? Я продолжала держать стакан, как и Горн.

- Вроде хорошо, а что?

Харн молчал, видимо, не зная, как еще меня спросить, чтобы я поняла.

- Ты не замечаешь внутри себя ничего постороннего?

Глаза округлила на все лицо. Это на что он намекает?! Я и не заметила, как внутри меня поднялась волна смятения. Выражение лица Горна тоже отреагировало на смену моих чувств. Он растерялся, брови поползли вверх, а потом разом все это слетело, как не бывало, и вернулась прежняя холодность и надменность.

- Ты слишком воображаешь и ярко мыслишь, будь сдержанней.

Стакан остался в моей руке, а харн покинул мою скромную обитель.

После обеда Кейлин учинил допрос. Вернее, стал тестировать полученные мной за последнее время знания. Стал водить по салону, показывая на различные предметы и требуя, чтобы я прочитала на харнском магическом языке их предназначение и действие работы. Это оказалось занимательно. В моей руке начали оживать предметы и творить чудеса. Правда, не все так гладко получалось. Например, деревянная чаша с ложкой вместо вкусной каши, что должна была дымиться и манить своим запахом, выдавала простой клейстер. Поводив ложкой, сникла, но Кейлин одобрительно потрепал по плечу, мол, для новичка и человека это лучший результат. Большего он и не ожидал, учитывая сложность произношения и плетения рун. Кстати, плетения рун в той книге, что я изучала, было мало, и к тому же самых простых. Для полного развития необходимо было читать и практиковаться по специальной книге, что мне и предстояло. Признаться, сложно, но ведь возможно! Не согласившись с начальником, тайком дорабатывала все упущенные моменты до совершенства. Смысл двигаться дальше, когда искусство здесь хромает. Кейлин продемонстрировал, каким заклинанием убирать за собой все косяки, то есть разбитые чашки, тарелки, скрюченные вилки и порванные ткани, а также испорченную кашу. Это оказалось довольно просто, и вовремя, потому что таких бед мне пришлось устранять множество.

Горн ко мне не переехал, зато меня переселили к Кейлину, а Цева и самого Кейлина - к Горну. На первое время. Харны были не против. Они вообще удивительные, вроде заносчивы из-за своего якобы божественного происхождения, и в то же время такие простые.

Ремонт общими усилиями закончили примерно через месяц. Повыкидывали все ненужное, особенно тот диван, на котором лежал Зим, - его в первую очередь и сразу. Также и тряпье сожгли прямо там, в подвале, посреди приемной. Полы выложили тонкими каменными пластами, И в кабинете, и в приемной, даже на лабораторию хватило, хотя Горн отказывался. Уж не знаю, чего он там хотел, все железными листами обить, что ли? Взрывать там собрался?

Вроде все получилось у нас интересно, и в то же время практично. Довольные харны расхаживали по своим владениям и благодарили нас за помощь и участие в этом предприятии. Ну, а мы рдели, как маки, и не прочь были еще чем-нибудь услужить. Зарплата капала мне в кошелек немалая, судя по местным расценкам, плюс реальная помощь от самих харнов… Я богатела. Не сказать, чтобы шмоток себе накупила много, разве что все самое необходимое.

Кейлин с Горном перестали ворчать и злиться друг на друга. У нас опять все складывалось мирно, дружно, никто нас не трогал после того случая с оранжереями, будто ничего и не было. Что касается метки, проступающей на моем виске, еле уговорила Горна снять ее, потом пришлось многократно объяснять Цеву и Омишу, что это была шутка харнов, ничего под собой не имеющая. В общем, я свободна, как пташка! Только почему мне кажется, что после всех этих маневров ничего не изменилось?

Как-то однажды ночь мерзов наступила неожиданно и внезапно. Люди подрастеряли свою осторожность, и многих она застала на улице. Наш рабочий день закончился, я задержалась, как и Кейлин с Горном. Омиш, зашедший к нам после рабочего дня, сидел, попивая чай, как уже было заведено. Вдруг все на улице покраснело.

_________________Сорян народ))), чтот я не заметила, что кинула