- Не торопись мой друг, — Кейлин подошел к нему и положил руку на плечо. - Ты можешь пока переодеться. Не будем придавать этим чудесным изобретениям, — он подхватил кусочек ткани халата, — прежний обыденный вид. Оставим на память... К тому же, какое интересное решение... Горн, ты запомнил этот образ? - Кейлин, — Горн стоял в нетерпении на границе кабинета и приемной. - Нам действительно пора приняться за дело. Не стоит заострять внимание на детских проделках Лии. Я нахмурилась. - Если ты переоденешься, лишь борода будет выделяться, а так все гармонично. Иди, переоденься, — уже более торопливо разруливал ситуацию Кейлин. - Лия, а тебе, если нечем заняться, поищи заклинание, как все это развеять. Все за работу! Так и поступили. Омишу выдали сменную одежду, лежавшую в шкафу приемной на всякий непредвиденный случай. Парень переоделся в обтягивающие треники, которые оказались ему малы, и в широкую футболку, свисавшую чуть не до колен. Его появление снова вызвало смех, правда, не такой продолжительный. Ведь все заняты и некогда уделять таким пустякам внимание. Но ему казалось, что это все же лучше прежнего варианта. - Что толку от этой учебы, если я не сегодня - завтра исчезну? - воспротивилась утомительному поиску в толстенной книге заклинаний. - Чтобы я этого от тебя больше не слышал, — Горн прошел мимо, бросив на ходу. Эти слова задели харна, особенно точной догадкой происходящего. И тем, что он стал меньше ощущать Лию, но не перестал испытывать к ней незабываемые чувства, подтверждая лишний раз, что любит ее по-настоящему, а не из-за печати брака. Если бы она знала, что испытывает он сейчас, какую страшную новость носит в себе. Нет, пусть лучше смеется, пусть творит что угодно. Он же в свою очередь попытается сделать все, чтобы спасти ее. Имирима спала глубоким сном, когда неожиданно к ней ворвался харн. Он появился за ее спиной и позвал. - Имирима. Девушка обернулась, в полумраке перед ней он заметил силуэт спящего мужчины. - Горн? Ты мне снишься? - Нам нужна помощь Ивойна. - Понятно, иначе бы ты не пришел. Тогда вот он, спит, - она указала рукой туда, куда до этого смотрела. Старая кушетка, шкуры, тряпки потрепанные, но чистые. На всем этом лежал эльф. - Ты звала его? Девушка покачала головой. - Просто смотрю, – в голосе почувствовалась застенчивость. - Позови, пожалуйста. Нужно с ним поговорить. Имирима опять кивнула и приступила к месту, на котором лежал Ивойн, опустилась на корточки и тихо позвала. - Ивойн... Ивойн. Эльф открыл глаза не сразу. Пробуждение во сне оказалось медленным. Он узнал место, где уснул, но не ожидал увидеть здесь тех, кто далек от этого места. - Ими? Как ты тут оказалась? - эльф быстро сел, отчего каскад длинных и темных волос рассыпался по плечам. - Ты спишь. Мы все спим, — она поднялась и села рядом с ним. Он, — кивнула в сторону Горна, — хочет говорить с тобой. Ивойн сосредоточился на харне, с трудом отведя взгляд от прекрасной харнки. - Что Вам нужно? - Мы нашли оружие, которое применили против людей, на нем старый эльфийский знак, — Горн взмахнул рукой и в воздухе возникла эмблема, точная копия нарисованного на приборе. Только со светящимися контурами. - Прибор продолговатый с выдвигающимися пластинами, откуда показывается красное стекло. При нажатии кнопки, оттуда появляется луч. Вам оно знакомо? Ивойн выслушал внимательно и посмотрел на него исподлобья. Лицо выражало полную омраченность. - Где вы его нашли? - Неподалеку от города Дрок. - Это призрачный луч. И боюсь, тех, кто попал под его действие, уже нельзя спасти. Замечание эльфа подействовало на харна как молния, просквозившая с головы до пят. Оставалось только осыпаться пеплом. - Надеюсь, это не ваши друзья? - эльф обеспокоенно посмотрел на девушку, которая тоже пришла в ужас от этого заявления. - Вы так говорите, потому что ваши ученые не придумали, как обратить этот процесс вспять? - взяв себя в руки, продолжил разговор харн. - Да. Не придумали. Я слышал об этом оружии, знаю, как оно действует. Его запретили в наших землях. Удивительно, откуда оно появилось у вас? Мы думали, оно давно уничтожено. - Расскажите принцип его работы! - Это оружие разработано на базе секретной магической службы давно. Призрачный луч - магическое оружие, способное замедлять жизнедеятельные процессы организма, как бы умерщвляя его, рассеивая. Отчего человек или субъект другой расы становится похожим на призрак. - Они просто невидимы. - Это первый этап, — кивнул эльф. - Луч охватывает все тело, сканирует и запускает действие разрушения, но рассеивает не на отдельные атомы, а просто работает на стаивание или исчезновение, если хотите. По мере исчезновения физического тела, проявляется духовное. Призрак снова становится видимым. В таком состоянии он способен парить, перемещаться по воздуху и проходить сквозь стены. Видимость, это второй этап, но дальше хуже... - Куда уж хуже, — Горн покрылся холодным потом, его сердце замерло. - Надо же было сотворить такое! А что насчет изобретения анти процесса? - Пытались, но напрасно. Вскоре проект закрыли. Горн удивился, как далеко эльфы смогли продвинуться. Но все же не до конца. Его решительности сейчас можно позавидовать. Не получилось у них, получится у него. Что ж, больше ему здесь делать нечего. Выйдя из сна Имиримы, очнулся в комнате, где ждали обеспокоенные Силириана, Кейлин и Цев. - Ну, что? - сходу задал вопрос брат. - Кое-что узнал. Но не как обратить процесс. Так что надо срочно идти искать выход. - Что он сказал об оружии? Чем чревато? - Кейлин и остальные бежали за ним по коридору. - Смертью. Они на пороге смерти, и если мы в ближайшее время не придумаем, как спасти... - здесь он запнулся. - То она умрет. - Сколько у нас времени? - Не знаю. - Ты не спросил? Вот тут харн разозлился. - Да! - заорал, оглушив всех. Этот выплеск был спасением. Держать все в себе было просто невыносимо. - Не спросил! И если хочешь вернуться к ней в сон, пожалуйста! - тыча в направлении закрытой уже двери собственной квартиры. - Какая разница? - разорялся Горн, когда уже спускались по лестнице вниз. - Надо что-то делать быстрей и сейчас! СЕЙЧАС! Кейлин молча спускался за ним следом. Что в этом случае скажешь? Он-то его прекрасно понимал и чувствовал. Полюбил девушку по-настоящему и сейчас умирал вместе с ней. Но надо себя взять в руки, ради нее, ради себя... Вылетев из подъезда, резво обогнули дом, выйдя на оживленную улицу. Горн первым влетел в лавку. И остановился только в коридоре, где и догнал его Кейлин.

Горн с облегчением вздохнул, когда история с Омишем потеряла всеобщее внимание и все разошлись по своим делам. На душе было тоскливо. Больше всего хотелось пойти к Лие, поговорить с ней, объясниться, рассказать все как есть, прижать к себе... Он даже обнять ее теперь нормально не мог. Как же он нуждался в ней. Желал чувствовать, как ее пальчики пробегают по спине, как касаются губы... Кто бы мог подумать, что такое можно испытывать к человеку? Да, пусть и к человеку! Сейчас он ощущал, что она самое дорогое и ценное, что есть у него. А он в скором времени, возможно, потеряет ее навсегда. Нет, не бывать этому! Кровь внутри закипала, всевозможные варианты спасения проносились перед глазами, составляясь в живые воображаемые картинки. Брат сел напротив, наблюдая за ним. - Мучаешься? - Что, видно? - Видел бы ты себя в зеркале. Совсем измотался с этой девчонкой. Тебе надо ей все рассказать. - Как только спасу. - Что, сильная связь? - Больше, чем ты думаешь. - Ничего я не думаю. Уверен - печать брака здесь не причем, у тебя истинные к ней чувства. С тобой все ясно. Интересно ее отношение к тебе. Девчонка - загадка. Вошли Силлириана с Цевом, замешкавшиеся в приемной, и они замолчали. Засев над древними книгами и личными записями отца, погрузились в поиски зацепки. В этот раз Кейлин вместе с Цевом штудировали анатомические магические книги, Силлириана магию ведьм и некромантов, как самый крайний вариант, без которого, если ничего не получится, показалось бы, что сделано не все, что было в их силах. Горн просматривал записи отца, который в свое время тоже встречал не легкие случаи. Ему почему-то казалось, что подобное уже случалось. Не совсем такое, но что-то похожее. Младший харн буквально вгрызался в каждую строчку, боясь пропустить самое важное. Дверь в кабинет вдруг отворилась и через порог, где-то посередине между полом и потолком, проплыли два подноса. От их вида Горну захотелось еще больше углубиться в работу. Какой там перекус? - Знали бы вы, каких трудов нам стоило донести эти тяжелые предметы, — подносы буквально грохнулись на стол. - Все дело не в их тяжести, — вторила невидимка. - Просто мы с тобой менее материальны, чем они. От их мирной беседы сводило челюсти. Они что, издеваются? - Как успехи? Набрав побольше воздуха, Горн выдохнул и упрямо уткнулся в тетрадь, ровно до того момента, как почувствовал руку на своей спине. Ну не смогла я удержаться! Не смогла! Так и тянуло к нему. Хотелось прильнуть, обнять, поцеловать. Странно, в моем нынешнем состоянии, мне словно море по колено. Никогда бы такое себе не позволила, будь я прежней. Коснулась его оголенной шеи и прижалась всем телом... Словно чувствовала, что ему это нравится. Глупая. Сейчас не пойми что творилось в душе. Если она еще есть. Я не испытывала страха от случившего и его последствий, скорее меня тревожил он. Вернее то, что я испытывала к нему. И чем больше притуплялись эмоции, тем ярче становилось это чувство. Будто оно самое важное и обнаженное, без всяких зажимов и логики. Прошептала ему на ухо «спасибо». Горн отреагировал мгновенно. Оторвавшись от исписанной мелким почерком тетради, замер на мгновение, будто прислушиваясь, а потом как-то непроизвольно махнул в воздухе рукой. Мне показалось, что харн хотел обхватить меня, но вовремя остановился. В комнате-то мы не одни. Тогда я громко возвестила: - Почему не все едят? - Да, братишка, тебе не помешает. К тому же Лия научилась делать хороший чай. - Вообще-то его сделала я. Цикури подала голос с противоположного края стола, как раз где стоял свободный стул. - Ну что ж, ошибся, — покаялся Кейлин. - И вовсе нет. В прошлый раз чай варила я. Провела рукой по плечам Горна и, наклонившись, резюмировала: - Все остывает... Прочистив горло, харн вежливо поблагодарил и отпил глоточек, но к булочкам так и не притронулся. Было видно, как все нервничают, особенно младший. И мы с Цикури поспешили удалиться с полупустыми подносами. Не уронить бы... Как обратить процесс?! Если кто-то находил что-либо интересное, тут же начинал зачитывать, а потом начинались дебаты, лихорадочно выстраивались цепочки вариантов, которые потом к всеобщему огорчению где-то обрывались из-за неэффективности или нереальности, а то и бесполезности. - Насколько я понял, после того, как призрак становится видимым, благодаря исчезновению физической оболочки, происходит стаивание духовной оболочки и тогда уже смерть? - размышлял вслух Кейлин. - Да, — глухо проговорил вконец огорченный Горн. - То есть точка не возврата после начала стаивания духовной оболочки? - Да, — опять глухо повторил он. - Тогда надо торопиться, — Кейлин проговорил это так, будто только сейчас осознал всю серьезность положения. - Кто знает, когда Лия с Цикури станут для нас видимыми? С этим трудно было не согласиться. Младший харн вдруг схватился за голову, взъерошил волосы и глухо застонал. Сейчас он вдруг остро ощутил свою предполагаемую потерю, да так остро, что стало невыносимо больно. Резко поднявшись, харн одним махом отшвырнул все, что попалось под руку со стола на пол, и вышел из кабинета вон. Дверь в лабораторию резко закрылась. - Что это с ним? - не поняла Силлириана. Все переживали, но не настолько же? Вот она действительно относится ко всему, как к интересному делу. Что-то ее бывший слишком сильно нервничает. - Очень серьезно относится к делу. Никогда не видел такого самоотверженного подхода, — Кейлин проговорил это с весьма мрачным лицом и явным скепсисом. - Я сейчас. Но только он хотел встать, как дверь в лабораторию вновь открылась, и Горн вернулся в кабинет. Как ни в чем не бывало, сел за стол. К тому моменту Цев успел все поднять с пола и разложить на столе. Кейлин удивился, когда отложив тонкую пролистанную им книгу, среди небольшой уже стопки обнаружил книгу времен войны. Когда все расы враждавали между собой, и это считалось самое не спокойное в мире время. Хорошо, что они тогда не родились. Толстая, прочная книга с выдубленной рамкой, внутри которой читалось название и имя автора-историка. Здесь вполне могло быть что-нибудь о запрещенном оружии эльфов. А Цев подозрительно долго изучал анатомическую книгу, где было все о строении харнов, вплоть до духа, души и тела. Аура, магический фон, его взаимодействие на организм и так далее. Книга тоже древняя, с живописными рисунками, и больше всего злило Кейлина, что детектив занимался рассматриванием картинок. Особенно, тех, где был изображен бог харнов. В их представлении о нем не было никаких особых выдумываний, такой же, как они и все. Всегда изображался внушительным и очень красивым, по крайней мере, мастера старались изо всех сил, но как можно передать то, что было на самом деле? И кто знает, какой он был или есть? Поговаривали в народе, что видели бога, только верили в это с трудом, да и то потому, что говорили такое харны совета. Потому что только им позволено призывать и разговаривать с ним. Харны приписывали ему все чудеса, вплоть до сотворения самих себя... И тут Кейлина буквально пронзило! Потрясенным взглядом он уставился на склоненную голову младшего брата. - Горн! Магия богов созидания! Вот что нам нужно! Прибор использует луч смерти, разрушения! И противовес им то, что само создает и творит жизнь! Горн в ответ лишь медленно покачал головой. - Это нереально, невозможно. Никто кроме богов не владеет магией созидания. Никто, кроме них, не способен вдохнуть жизнь, повернуть время вспять или обратить процесс! Что мы можем сделать? - Я видел у отца в записях что-то подобное, — отбросив свою книгу, Кейлин схватил еще не раскрытый дневник отца. - Они с мамой над чем-то таким в свое время думали, но, к сожалению, мало к чему пришли. Мы, по крайней мере, можем попытаться продвинуться дальше них. - В нашем случае нужен успех. - Мне нравится твоя категоричность, но ты же учитываешь, что все может быть и не так? Горн одарил брата гневным взглядом. - Я не хочу слышать об этом. Давай просто искать. Где ты видел эту запись? Перед ними на столе лежало несколько толстых, склеенных и прошитых тетрадей их отца и матери. - Кажется вот в этой, — Кейлин открыл тетрадь с пожелтевшими листами и замахрившимися краями в кожаной мягкой обложке. Раскрыл ее и начал листать, внимательно всматриваясь в написанное. Потом, бросив эту затею, сказал несколько слов на древнем языке. Листы мгновенно стали сами переворачиваться и вскоре раскрылись на нужной странице. Теперь оба брата нависли над заветными строками, выполненными беглым мелким почерком. Вначале шла дата, а потом небольшой заголовок – «Дело о неведомой смерти». - Почему ты решил, что это то, что нужно? - Горн пробежал глазами первые строки. - Тут совсем о другом. - Не нравится название? - Кейлин покосился на брата. - Читай лучше дальше. Какая бы ни была смерть, решение может нам пригодиться. Это хоть что-то. Итак, «Дело о неведомой смерти». Так родители харнов в свое время назвали одну из задач, для решения которой, к сожалению, не нашлось ни одного варианта. По одной из версий, одна из исследовательских групп отправилась в пещеры мерзов и подцепила там какой-то вирус, который стал медленно убивать их один за другим. Люди умирали без видимых, казалось бы, причин, и это не было заразным. Среди них оказались дети высокопоставленных лиц. Понятно, какой кипишь тогда творился. По другой версии предполагалось, что их заразили сами мерзы, так как эти люди не могли находиться при обычном свете, как и обитатели пещер. Тогда была создана искусственная ночь мерзов специально для них, но и это не помогло. Они продолжали умирать. Отправили новую исследовательскую группу, с максимальной защитой. Они проделали тот же путь, но ничего путного не нашли. Красные кристаллы, вырастающие из твердой каменной породы, создают яркое свечение и благоприятную среду для жителей пещер, в том числе и для мерзов. Все дело могло быть в них - подумывал отец харнов, но как они стали влиять на людей, никто не знал. Впрочем, до этого случая ничего подобного и не происходило. Мало кто вообще забредал в логово мерзов, разве что полоумный. Кому по доброй воле хотелось простоять всю ночь в роли статуи? И не всякий имел лучину или светильник магического происхождения, который бы успешно отпугивал мерзов, хотя бы ненадолго. Специальную магическую защиту поставить и того сложней, для нее требуется много сил и энергии. Харны пошли другим путем, решили обратиться к древним богам, посетив поклонную гору, что находилась в земле харнов, но прежде испросили разрешение совета. Потом повели полуживых исследователей туда, но пока шли, оставшиеся члены экспедиции погибли. Прочитав все это, Горн вознегодовал. Это пока они доедут до этой горы, сколько времени пройдет? А еще надо учитывать, что в тех землях их не очень-то жалуют. Вернее очень даже ждут, желая влить в свои планы, которые в корне отличаются от их собственных. Младший харн предполагал, что место для призыва можно устроить другое. На свой страх и риск. Горн верил, что бог являлся на поклонную гору харнов, но явится ли он туда, куда призовут его они? Сомнения терзали братьев, но что оставалось делать? Неужели бог может говорить с харнами только в определенном месте? Другие места он не посещает? Цев их поддерживал, хотя мало что в этом понимал. Его все больше клонило в сон. Харны выносливый народ, а он всего лишь человек. И как им удается, так долго держаться, сетовал парень, поклевывая носом и зевая. Опухоль на лице, после атаки липунов почти прошла, как и у Омиша, который пока не появлялся. Вероятно, Лия так и ищет заклинание для рассеивания своего шедевра, а может парня давно пора спасать, если от него там хоть что-то осталось. Но, бородатый Омиш вскоре нарисовался с подносом горшочков в приоткрытой двери. Содержимое источало приятный запах и вызывало желание подкрепиться. Все еще недовольный, с насупленным видом он поставил поднос на стол. Видно было, как непривычно ему с длинной бородой, приходилось постоянно ее придерживать. Он бы и сбрил, да вырастает заново в кратчайшие сроки - надо признать, Лия постаралась на славу. Когда Цикури защебетала позади Омиша, все поняли, что невидимки тоже влетели в кабинет. Именно влетели, потому что их трескотня возвещала только об этом. Дамы вновь парили, как делали это утром. - Я посылаю мысленно телу команду парить, и взлетаю к потолку мгновенно и стремительно. Пару раз даже шишку себе набила, - жаловалась своей подруге по несчастью Цикури. - Шишку? А мне потолок показался вполне мягким, – отвечала Лия, не веря в ее шишку. - Нам надо практиковаться. Мы вроде и на земле и, в то же время, в воздухе. Так непривычно. Когда относили подносы, я свой уронила. Все труднее удерживать материальное. - Хотите сказать, что вы достигаете стадии видимости? - вскинулся Горн. - Это уж вам видней. Вы же пока нас не видите? - Нет. - Тогда не все так плохо. Кстати, чувствуем мы себя совершенно нормально. Я бы сказала, свободно и легко. Правда, Лия? - Это да. Ощущения приятней, чем в обычном виде. Но если это ведет к чему-то плохому... - Ни к чему это не ведет, — отрезал Горн. – Кейлин, изучи тему хорошенько, — он встал, подхватив прибор эльфов, и пару раз подкинул, пробуя на вес. - А я займусь этим. - А что ты с ним будешь делать? - Разберу, хочу досконально изучить его строение и действие. Должны же быть еще варианты, — пояснил он Лие. - Я с тобой. Девушка вылетела вслед за ним, и дальше их голоса затихли за дверью лаборатории. Как только мы зашли внутрь лаборатории, свет тут же зажегся. Горн положил прибор с самого края стола, и повернулся ко мне. Ну, меня он не видел, зато я встретилась с его озадаченным и серьезным взглядом. - Что-то не так? - Все не так, — он скрестил руки на груди и продолжил стоять. А как же прибор и все такое? Горн продолжил молчать, уставившись уже теперь в пол. - Ты же собирался разобрать это чудо техники. - В этом нет смысла и необходимости. Я хотел побыть один и все обдумать. Ой. Кажется, я нарушила его уединение. - Прости, я сейчас уйду. - Мне не хочется, что бы ты уходила, — в его голосе послышалась грусть. Почему-то эти слова бальзамом разлились по всему моему, как бы, телу. - А это что? - на столе стояла пиала, в которой лежали малопривлекательные пилюли. - Таблетки? Ты болен? Или это для нас с Цикури? - подцепила одну из пилюль и неуклюже повертела ее в руке, чуть не уронив. По измененному лицу харна поняла, что чем-то смутила его. Горн тут же подался вперед, подхватил мисочку и спрятал ее от моих глаз в одном из шкафчиков. - Это не важно, — буркнул он. Наверно все-таки болен. Ведь что я о нем знаю, о слабостях или сильных сторонах? По сути ничего. Пожала плечами и мысленно сконфузилась от установившейся тишины. - Я наверно пойду. Хотела посмотреть, что ты здесь делаешь, да и вообще, полюбоваться на твое обжитое царство, — оглядела все его небольшое владение. А он вдруг шагнул ко мне и протянул руки. Воззрилась на них, пытаясь понять, что он собирается сделать. Руки медленно сомкнулись предположительно в районе талии. На самом деле чуть ниже, но это не страшно, быстро исправился, а потом притянул к себе. Я не возражала, наоборот, даже приятно стало. - Лия... - дыхание харна замерло. Он сглотнул, и я почувствовала, как его пальцы сомкнулись чуть сильней и погрузились в мою плоть. Экспериментирует? Изучает? Упс... Вот так незадача. Теперь я не настоящая. Вернее, не совсем полноценный человек, а значит и женщина. Стало обидно, что харн, который так меня к себе притягивал, не может теперь нормально обнять, а впоследствии и поцеловать. Перестав мять мои бока, Горн нашел лицо, и, коснувшись кончиками пальцев, стал нежно водить ими по щеке к виску, а потом к губам, все ближе наклоняясь ко мне. Теперь моя очередь была задержать дыхание. Ощущения были престранные. Горн целовал меня, но не так, как если бы я была целостным, живым человеком. Скорее, как воздух, что обрел вдруг более плотную и конкретную форму. К тому же я стала значительно невесомей и слишком мягкой. Он мог лишь ощутить мои тонкие грани, коснуться их, но не более. А когда попытался углубить поцелуй, я отстранилась и выскользнула из рук. Разве это имело смысл? По какой такой причине харн решил отступить от своих же правил? - Горн, я... извини, — голос задрожал. - Это ты извини, — харн обреченно вздохнул и развернулся к столу. - Мне действительно надо обдумать, как действовать дальше. - У нас все получится, верно? - это могло показаться двусмысленно, именно такой посыл я туда и вкладывала. Спасение и отношения между нами. Впрочем, конкретизировать я пока не собиралась. Харн только кивнул, не поворачиваясь. Он не видел, как на моих глазах навернулись слезы. Боль утраты пронзила сердце, которое заведомо оплакивало не состоявшиеся отношения между мной и Горном. Мысль о том, что я потеряю его, мучила и терзала. Мне казалось, мои чувства к нему становились сильней с каждым разом. И прятать это стало все трудней. Как же я буду с этим жить? - Лия! - я как раз отвернулась, когда услышала позади себя. - Что? - наверно не хочет, чтобы мы вот так сейчас расстались. - Я что-то вижу... На его лице читались изумление и испуг! - И что же? - аккуратно поинтересовалась, боясь взглянуть на себя. - Еле уловимое свечение, — сейчас он изучал меня, всматривался, не показалось ли? - Лия... - в его глазах читалась боль. Но меня сейчас интересовал другой вопрос, всего один и мне станет легче. Впрочем, это я зря, как выяснилось позже, стало лишь хуже... - Скажи, твой поцелуй что-то значит? Он ничего не сказал, просто медленно покивал. Опустив голову, открыла дверь и медленно выплыла из лаборатории. Сердце защемило от боли. Вот так взять и все потерять, даже не приобретя. А ведь я с первого нашего знакомства надеялась именно на это мгновение, на это чудо. Горн каким-то образом сразу проник в мое сердце, да так там и остался. Я рада, что тоже не безразлична ему. Вплыла обратно в приемную комнату с понурой головой и вдруг натолкнулась на кого-то. Так и есть. Цикури взвизгнула. - Ну, вот. Разве нам можно молчать? Если только в том случае, когда хотим от кого-то спрятаться. Лия? Что молчишь? - Я сижу на диване. Женщина подлетела ко мне и с шумом опустилась рядом. - Почему-то слышу грустные нотки в вашем голосе. Что-то случилось помимо того, что мы невидимы? - Да так... - Я заметила, что вы не равнодушны кое к кому, — заискивающе пропела она. - Говорите тише. - Так и есть! Он ведь харн, голубушка! Впрочем, учитывая недавнюю историю Имиримы, не так уж они и чураются других рас. Нам все уши прожужжали с детства, что мы им не пара и чуть ли несовместимы. Но вот только почему надо грустить? Если теперь очевидно, что вы можете быть с этим харном... Или он не отвечает взаимностью? - Цикури! Даже если и отвечает. Я невидима и возможно скоро совсем исчезну. - Предпочитаю думать, что этого не произойдет. Ведь харны творят чудеса. - Я все время поражаюсь вашему оптимизму! Разве вам нечего терять? Тут продавщица вздохнула. - Конечно, есть. У меня тоже есть тот, кого я люблю. - И он вас? - Не успела узнать про это, — она пожала плечами. - И что же теперь? - Не знаю. Дома я не появлялась всего несколько дней. Меня могут и не хватиться. Магазин закрыт. Вполне могут счесть, что я уехала по делам. - Разве вам неинтересно посмотреть как у вас дела дома? - А чего я там не видела? Живу одна, родни в этом городе нет. А сообщать о случившемся еще рано. Пока есть надежда, буду молчать. - А что тот, ну, которого любите? - Он мой сосед, вместе живем на лестничной площадке. Часто встречаемся на балконе. У меня там целый цветник. Аромат! - Цветы могут засохнуть, — неутешительно сообщила я. - Верно. И их даже некому полить, — грустно пролепетала Цикури. - Почему же некому? Вы вполне еще в состоянии. - Я? И то верно... - продавщица явно что-то обдумывала. - Лия! Давайте слетаем ко мне домой. - Как вы собираетесь в него проникнуть? - У меня есть ключи, разумеется. - Сейчас утро. Хотите среди бела дня пронести видимые ключи, невидимыми руками? - Ой! Я спрячу их под одеждой, она же невидима! - Ваша одежда уже давно истлела! - сама я, конечно, обнаружила это совсем недавно. Горн помог. - Что значит истлела? - Процесс разрушения. Если разрушается наша плоть, то, что говорить об одежде. - Это магическое разрушение, еще все может вернуться на место! - Так пока этого не произошло. - Что говорить, надо просто проверить! Цикури замолчала, и я услышала, как она стала ворошиться в своей видимой сумке. - Вот и ключи. В воздухе зависли, позвякивая, ключи с брелоком. - Теперь проверим. Ключи стали хаотично метаться по воздуху и вскоре раздался огорченный шепот женщины: - Лия? - Что? - тоже шепотом. Было конечно странно, что она вдруг понизила голос. - Кажется, у меня нет одежды. - А я вам о чем? - Пренеприятная новость, — протянула женщина. - Горн сказал, что видел мельком еле уловимое от меня свечение. - Что это значит? - Что мы проявляемся, полагаю. Скоро, возможно, совсем станем видимыми. - Вот видишь! - Это совсем не то, что во плоти. Это лишь будет означать, что от нашего материального тела ничегошеньки не осталось. Мы станем бесплотными духами. - В таком случае, — Цикури погрустнела, от ее былого позитива не осталось и следа, — я бы хотела попасть к себе домой, пока это еще возможно. Мне подумалось, что ее цель не просто попасть домой, а скорее желание повидать соседа. - Я пойду с вами. Сидеть здесь без дела мучительно. Надо только предупредить Кейлина. - Нам обязательно надо сделать эту вылазку. Кто знает, возможно, завтра мы уже будем не так прозрачны. - Если мы будем видны, я вообще никуда не выйду. Щеголять, в чем мать родила, перед всеми не собираюсь. - Мне казалось, призраки выглядят несколько иначе. - Цикури, не называйте нас призраками, от этого мне становится еще больше не по себе. Я и так чувствую себя наполовину мертвой. - Но ведь так и есть. - Цикури, я же вас просила! - Хорошо, хорошо! Горн вышел из своей лаборатории и направился в кабинет, где собрались все, кроме Омиша, который предпочел помогать в салоне, нежели мыслить о том, чего не понимал. К нему со временем присоединилась Имирима. То, чем занимались харны, чем торговали, ей было интересно. Сначала посмотрела, потом начала помогать. И ворковать с клиентами, отчего те таяли на глазах. Мы с Цикури метались то туда, то сюда. Все интересно, все нам надо знать. Все чаще перемещались по воздуху. Постоянно думали о нашем задуманном походе. Осталось дождаться ночи. К концу дня харны сошлись на том, что единственным для нас выходом был призыв бога созидания. И разработали весь процесс этого призыва. Необходимо найти правильное местоположение и камни, поэтому следующим утром или днем, отправимся всей толпой на достаточно возвышенное место. Ехать придется на машинах. Стало страшно и любопытно одновременно. Как же выглядит бог? Как они поймут, что он пришел? Сплошные загадки. К тому же со дня на день ожидали появление эльфа. К вечеру Омиш вконец извелся со своей бородой. Клиенты замучили вопросами - что за новая мода? Среди местных людей редко можно встретить бородатого человека. Кейлин смилостивился над ним, развеял ее, но был очень удивлен. С первого раза не получилось. Вероятно, в своих заклинаниях я наплела чего-то невообразимого. Такого, что ему пришлось кропотливо распутывать.