- Нет, - уверенно сказал Рэйн, и это заставило харна забеспокоиться. Он посмотрел на девушку, вставшую перед ним.

- Чего ты добиваешься?

- Ты, верно, хотел сказать, до чего я опустилась? - ее темная бровь выразительно изогнулась.

- И это тоже.

- Вероятно, до того же, до чего и ты. Открывай дверь, Кейлин... Я все равно никуда не уйду, к тому же могу быть полезной, ты это знаешь.

- Что ж... - владелец лавки напыжился. - Зайдем внутрь. Всего доброго, глава Рэйн, - Кейлин отвернулся от агента, который уже усаживался в свою машину.

В голове Кейлина крутились неутешительные мысли. Все идет не так. Силлириана позволила себе сбежать из дома родителей и жить среди людей. И то, что она на них работает, крайне возмутительно. По законам харнов такая женщина может потерять предназначение рода и быть изгнанной. Ослушаться верховный совет, что предопределил ее судьбу - верх наглости. Девушка в настоящей опасности. Другое дело Горн, он мужчина, лишь отказавшийся от своих обязанностей, а, по сути, тоже скрывающийся от судьбы, что предопределил для него совет. Он же, Кейлин - вдовец, время его траура не закончилось, хотя уже подходит к концу. И тогда ему тоже не поздоровится. Вряд ли ему позволят жить так, как хочется. Продолжение рода - это важная часть жизни их народа. Тем более ярко выраженной генноулучшенной формы.

Я так и застыла на месте, отойдя и взглянув в его расстроенное лицо. Что с ним такое? Ему стыдно за свой поступок? Раскаивается? Стало не по себе. Думать об этом было неприятно. Что же, ему действительно так противно целовать человека? Зачем тогда полез? Любитель развлечений! Я разозлилась не на шутку и накрутила себя до предела. Это заметил и Горн, когда все же обратил на меня внимание после инцидента. Но, возможно, истолковал по-своему. Мои глаза сузились еще больше и готовы были стрелять наповал.

- Я больше к тебе не притронусь, успокойся, - бросил он более миролюбиво, но во мне все закипело с новой силой. Кулаки сжались. Как же мне вдруг надоело это разделение на харнов и людей. И вечно витавшее в воздухе их превосходство!

Я тут всего ничего, а эта история уже до печенок припекла! К тому же, харны ничего просто так не делают. Так что же хотел этим показать Горн? Свое безразличие ко мне? Что, черт возьми, это значит?!

- Ты почти дымишься, а твой взгляд...

Лучше бы не начинал...

- Что ты сейчас сделал?

- Ничего.

- Это называется у вас "ничего"?

Горн выглядел очень уставшим пять минут назад, а сейчас и вовсе потерялся в лице. Посерел, осунулся, и эти перемены стали настолько заметны, что казалось, он сам заразился плесенью.

- Перестань, Лия, прости меня, хорошо? Это не повторится. Прошу, забудь, пожалуйста, - он так умоляюще посмотрел, что вся злость разом слетела, а на смену ей пришло странное чувство радости, смешанное с ощущением несчастья.

Я себя не понимала. Схватилась рукой за сердце, и харн запереживал за меня вдвойне. Мне стало трудно дышать. Как же Горн меня злил! С его лица я перевела взгляд на его грудь. Тоже тяжело дышит... Выступил пот. Дотронулась рукой до лба. Ох, что-то худо мне.

- Что происходит? Как-то мне после твоего непоцелуя паршиво. Ты что со мной сделал?

- Ничего, - спокойно проговорил Горн, - давай займемся делом.

Каким таким делом? В моей голове помутнело. Ах, да...

- Плесень опять пошла расти. Ты убираешь с женщины, я с него, - пояснил он мне, будто я только пришла и меня надо ввести в курс дела.

Мужчина выглядел ужасно. Весь в черных точках после того, как с него сняли плесень, и покрытый новой мазью. Так хоть на какое-то время прекращала литься слизь и появляться белая плесень. Луковицы, которые потемнели еще больше, нагоняли страху. Горн молча сел и стал старательно выполнять свою работу, обмазывая дальше. Он был излишне сосредоточен и углублен в процесс, будто мне и места в его голове не осталось. Куда там вклиниться со своими вопросами. Да и стоит ли? По сути, ничего же не произошло. Почти ничего. Но почему-то меня все равно эта ситуация не оставляла в покое.

С Ризмой я проделала то же самое и, как только обмазала те небольшие участки, что проступили на ее коже, поспешила снять резиновые перчатки и тщательно вымыть руки. Я нуждалась в отдыхе, а точнее, в нормальном сне, что и предложил мне Горн, но я отказалась. Свежий воздух в первую очередь. Немного постоять перед дверью лавки не страшно. Мерзов нет. Если какие подозрительные люди появятся, быстро забегу внутрь. Когда вышла, вдохнула полной грудью и плотнее закуталась в кофту, что прихватила с собой.

На небе ни облачка. Луна светила, отливая сиреневатым оттенком. Улицы давно опустели, ни машин, ни людей - никого. Ветер чуть холодил кожу, и я покрепче обняла себя, прижавшись к каменной стене и откинув голову, задумалась. Столько событий за короткий срок. Харны. Магия, связанная с ними. Это для меня настолько ново, что поверить трудно. Этот народ и сам по себе необычен, так еще и творит чудеса. Так много вокруг них загадок… А мне ведь не помешает узнать о них побольше, я должна знать, чего от них можно ожидать, коль уж судьба настолько прочно нас связала.

Колокольчик неожиданно отдаленно тренькнул, и я встрепенулась, отделившись от стены. На улицу вышел Горн. Отвернулась. С ним так вообще ничего не понятно. Тихие шаги приблизились.

- Почему не ляжешь?

- Перехотела. Открылось второе дыхание.

- Лучше зайди в лавку.

- Зайду, еще немного постою и зайду. Я хотела побыть одна, - и повернулась к нему.

- Сегодня не ночь мерзов, но все равно небезопасно.

- Мне нужен свежий воздух и тишина.

- Тогда я постою с тобой. Обещаю молчать, если хочешь.

Я промолчала. Ладно, пусть остается, буду стоять, и думать о своем. Опять отвернулась от него. А он деланно облокотился спиной о стену и подпер ее ногой, сложив руки на груди. Потом тяжело выдохнул. Тишина продолжалась недолго. Харн вдруг решил поменять положение. Заерзал. А потом начал ходить, то появляясь, то исчезая из поля моего зрения. Видно, мысли у него были куда тревожнее моих. С другой стороны, что уж греха таить - не могла я думать о своем, все равно думала о нем.

- Послушай, ты не мог бы хоть на миг остановиться? От твоей ходьбы голова кругом!

- Извини, - Горн остановился напротив меня. - Тот поцелуй... - начал неуверенно.

- Ничего не было, ты сам сказал.

- Дело не в этом.

- Я знаю. Харны и люди несовместимы.

- Это не так. Мы похожи...

- Видимо, недостаточно. Горн, прекрати, пожалуйста, я же все понимаю, - на самом деле ничего я не понимала, но говорить сейчас не хотела. Неприятно мне все это.

Мы зашли внутрь, когда я окончательно продрогла.

- Сделать тебе горячего чаю?

От такого предложения было трудно отказаться. Утвердительно кивнула и села на стул, что вечно стоял между прилавком и входной дверью. Горн прошел к кассе и заглянул в самые нижние шкафчики, выудив оттуда известные мне травы в пакетиках и деревянных коробочках. На этот раз он выбрал мешочек с крупными листьями красного цвета. Я засомневалась. Не очень люблю всякие изыски, не проще ли просто черный чай, и все? Но меня слушать не стали. Так надо, так полезно, так ему видней! Что ж, от мужской заботы не откажусь. Приятно, с одной стороны, с другой - привыкать не стоит. А то и расклеиться недолго, поддаться его обаянию и хорошему отношению. Нет уж, меня не проведешь и не застанешь врасплох - с последним, правда, дела обстоят не важно.

Кейлин все не возвращался, и мы, как только допили ароматный чай, разбрелись по разным комнатам. Я пошла в свою, где занималась, изучая язык древних, а Горн... Впрочем, куда пошел Горн, я не видела, да и не интересовалась. Все, спать! Сегодня я перевыполнила свой план и мне зарплату, пожалуйста, в двойном размере. Вот только сверхнагрузка появилась по моей вине, но я об этом не жалею. Разве не прекрасно помогать кому-нибудь, имея при этом и возможности, и способности? Еще бы это было не так опасно... Придя, легла на маленький диванчик, кое-как уместившись и заняв удобное положение, уснула.