Литмир - Электронная Библиотека
A
A

— Мы сами не понимаем, как так получилось. Котрил подошел к нам, учтиво заговорил о погоде, о видах на урожай, спросил наше мнение, когда закончится война, а сам смотрел на нас своими глазами…

— То есть вы знаете, что у него…, — осторожно произнес Тебриссо.

— Да, ваша милость, у Котрила ярко выраженная гетерохромия, — с умным видом произнес Давон — щуплый и нескладный, но не в меру дерзкий и горячий. Внешность обманчива, и горе тому, кто судит о человеке только по ней.

— А я думал, все-таки проделки дьявола, — разочарованно пробормотал губернатор и заорал, надсаживая глотку: — Умники хреновы! Никто не имеет права садиться в карету в мое отсутствие! А если бы Котрил хотел меня убить? Болваны, кто мне внятно объяснит, как это произошло?

— Ваша милость, подозреваю, что он использовал магию заговора, — вытянувшись, ответил Ориньё. — У него очень необычный голос. Котрил как будто нас заворожил. Мы его выслушали, а потом разрешили подождать в карете.

— Чушь собачья, — фыркнул губернатор, остывая от вспышки гнева.

— Ученые называют такую способность у человека гипнозом, — снова щегольнул своими знаниями Давон. — В столице частенько приезжие циркачи показывают фокусы с гипнозом. Вот я пару лет назад был в Рувилии и сам видел, как одного пожилого господина, едва передвигавшегося с тростью, магистр магии с помощью внушения заставил бегать и даже плясать.

— Уловка для дураков, — Ориньё хлопнул товарища по плечу. — Заплатили ему за представление, вот и отрабатывал.

— Ага, и сеньор Котрил нам приснился, да? — язвительно ответил Давон.

Свитские промолчали. А что тут скажешь, если один человек обвел их вокруг пальца и поставил в дурацкое положение. Хорошо хоть одно, что никто этого позора не видел. Сеньор Котрил, несмотря на свою репутацию вымогателя, поступил благородно, придя на встречу один, без своих цепных псов.

— Придется теперь брать с собой Манихарта, — губернатор махнул рукой и в сопровождении молодых болванов пошел в дом. — Он, хотя бы, умеет распознавать магические штучки, в отличие от вас, господа нобили.

Глава 11. Атака на Пустошь

Лето, хоть и наступило на всем восточном побережье, до сих пор приносило ночные холода и сырость. Сказывалась близость моря. Артельщикам и охранявших их штурмовикам пришлось несладко. Проведя ночь возле костров, дон Ардио послал Гуся, Ленивца и Бойка на заготовку жердей для шалашей к Холму Блудниц. Со стороны реки можно было беспрепятственно доехать на телеге до густого соснового леса, широким языком спускавшегося к самому берегу.

Ленивец попробовал было возмутиться, что он здесь для охраны лагеря, а не лес валить. На что дон Ардио ласково пообещал поставить его этой же ночью в дозор до самого утра. И если поймает его дрыхнущим — лично скормит тюленицам, обитающим неподалеку от «Туманного убийцы». Они там пасутся стадами в ожидании своих жертв. Почему бы Ленивцу не испытать на себе все их чары?

Этого предупреждения было достаточно, чтобы строптивый штурмовик молча взял топор и сел в телегу. Может, другой на его месте рассмеялся бы и не поверил в угрозы дергающего плечом дворянина, но Ленивец родился и вырос на побережье Оксонии, где рассказы о морских обольстительницах, прозывавшихся тюленицами, были даже не легендами, а серьезным предупреждением для любителей купаться возле скал. Обольстительные девы-оборотни, большую часть проводящие свою жизнь в образе тюленей, оказались серьезной угрозой для Ленивца.

Из привезенных жердей штурмовики быстро возвели два больших шалаша: для себя и работников артели. Крыши накрыли парусиной, а на землю накидали сосновых лап для защиты от сырости.

Место для лагеря выбрали подальше от особняка, чтобы не мешать артельщикам. Стройка развернулась нешуточная. Весь день из Акаписа подъезжали подводы с досками, известью, глиной, песком. Доставленный материал складировался под специально возведенным навесом. Стучали топоры, визжали пилы, раздавался веселый матерок крепких мужиков, облепивших стены особняка как трудолюбивые муравьи.

Работать начинали с раннего утра, когда предрассветные сумерки робко раздвигали непроницаемую ночь, особенно густую вблизи моря. Сначала просыпались повара и начинали готовить пищу, пока остальные досматривали сны. После сытного завтрака артельщики начинали работать, а чуть позже подъезжали основные силы. Не было дня, чтобы старшина Викар не крутился на стройке. Его сухощавая фигура в выцветшей робе мелькала то внутри дома, то на лесах, а то и на крыше, где был риск улететь вниз.

Дон Ардио тоже не сидел на месте и не давал скучать штурмовикам. Он оставлял на всякий случай двух человек для пригляда за обстановкой на Пустоши, а остальных уводил к реке, где занимался с ними боевой подготовкой: учил фехтованию палашом и кортиком, заставлял бегать с бревнышком на плечах вдоль берега по вязкому горячему песку, а потом разбивал на пары и смотрел, насколько правильно бывшие каторжане усвоили уроки.

Обучение в лагере на пиратской Инсильваде не прошло даром. Ведь именно эти люди брали «золотой караван», именно они врывались на палубы галеонов и сходились в жестокой рубке с кадровыми военными. Выжившие стали костяком нового отряда и передавали опыт новичкам, захотевшим перейти из пиратов в штурмовики. Дон Ардио и сам незаметно пропитался духом воинства, идущего в первых рядах на противника, прорывая его ряды с помощью острого железа. И дело уже было не в желании искупить свою вину и вернуть статус дворянина, преданного императору.

Авантюра фрегат-капитана Фарли завораживала своей бесшабашностью и увлекала Леона. Кто знает, а вдруг им удастся «внедриться», как иногда выражался Игнат, в стан противника и нанести ему сокрушительный удар изнутри? Это было что-то новенькое в военном деле. Да, диверсии в тылу врага совершали и сиверийцы, и дарсийцы, но, чтобы так глубоко, исподволь, «через зад», как опять шутил дружище Игнат, еще никто не пробовал. Может, в самом деле прав лорд Келсей, сделавший ставку на штурмовиков? Может, он знает гораздо больше и умеет смотреть в будущее?

Проще говоря, Леону дону Ардио нравилась такая жизнь. Она давала невероятный шанс взлететь на высоты, где обитали небожители, или закончить свое существование с оружием в руках, что тоже устраивало молодого горячего дворянина. Умереть старым пердуном в продавленной постели? Пф! Недостойно для офицера! Но в душе дон Ардио верил своему командору, поддавшись чарам его невероятного везения, как и весь экипаж «Тиры».

— Гусь, — окликнул он помощника, сидевшего возле костра и сосредоточенно точившего оселком свой палаш. — Сегодня первым заступаешь в дозор. Выбери себе помощника.

— Да что тут думать, — пожал плечами парень и кивнул на соседа, который тут же ухмыльнулся, показав свои зубы, часть из которых оказалась обломана. Неприятный, конечно, тип. И прозвище его оказалось подходящим. — Щербатого возьму. Он мне вчера спать не давал, байки травил, как окучил всех девок в Ратисбоне.

Щербатый хохотнул. А дон Ардио пригрозил ему кулаком:

— Ты поменьше рассказывай о таких вещах, а то половина отряда убежит в бордель!

— Действительно, капитан, — возмущенно произнес Щербатый, — мы без баб уже загибаемся! Не мешало бы пощупать за ляжки местных красоток!

— Командор приказал до поры до времени держаться, — сохраняя серьезность на лице ответил дон Ардио, которому Игнат присвоил офицерский чин, как и Михелю. Надо же соответствовать военному отряду, а не каком-то сброду. — Ты видел, чтобы он за девками увивался? Всем тяжело, понимаю. Но здесь, в Акаписе, у нас появился враг, тактика которого нам неизвестна. Вот представь, пойдете вы в бордель, а бандерша работает на Котрила. Покувыркаетесь с удовольствием, а ночью вам глотку перережут. Как тебе такое дельце?

— Хреново, — сплюнул Щербатый в сторону. — Я лучше потерплю, пока этому сеньору шею не свернем.

39
{"b":"817423","o":1}