Она поливает мужа грязью, а я размышляю о том, что становлюсь слишком популярным. Ореол таинственности, намеки на загадочные дела в прошлом, сплетни и слухи. В размеренной жизни офисных крыс такие, как я, глоток свежего воздуха. Кинематограф романтизирует образ агента 007, человека с лицензией на убийство себе подобных. Загляни они чуть глубже и зрители бежали бы в ужасе, напуганные перспективой умереть от скуки.

- Что ты от меня хочешь, Долли? - прерываю я поток пропитанных алкогольными парами душевных излияний. - Ты вообще подумала о том, что здесь могут быть "жучки"? Эй-Си гарантирует своим работникам неприкосновенность частной жизни, но с Ноэля станется.

- Он считает меня глупой коровой, - отмахивается Долорес. - Тупой, послушной коровой.

- Не далее как вчера он мне рассказывал, как сильно тебя любит. Ноэль беспокоится за ваш брак.

- Беспокоится! Он беспокоится видите ли! Раньше надо было беспокоиться, а не прыгать в постель к первой же подвернувшейся шлюхе!

- Ладно. Так мне убить его или как? - спрашиваю я. - Ты этого хочешь, Долли?

Она молчит - минуту, две, - нырнув в глубины воспоминаний. Я жду, рассматривая настенную любительскую фотографию в рамке из черного пластика: букет нежных, ярко-желтых нарциссов.

- Нет, я не хочу, чтобы ты его убивал, - наконец отвечает Долорес. Она распахивает халат и на ее левой груди я вижу татуировку, выколотую вокруг темного соска. "Noel". - Убей его и я не смогу жить с этим. Пусть он подонок, но когда-то я, другая я - молодая и наивная - любила его. Мы вместе напевали "You and Me" [20], занимались любовью в придорожных мотелях, прислушивались к шорохе дождя за окнами. Ты знаешь, говорят, что в шуме дождя можно услышать голоса ангелов, которые порхают между капель?

Переход от разгневанной фурии к рыжеволосой поэтессе с печальными глазами слишком резок. Я, не сходя с места, вдруг оказываюсь в другой реальности и говорю с другой Долли.

- Но он все равно должен заплатить, - добавляет она.

Кто-то нажимает кнопку "back" и все возвращается на свои места. Это все та же Долли и тот же я - на том же самом месте, где мы начали - продавливаю задом укрытый пледом диван. Лишь на какой-то миг Долли позволила мне заглянуть в реальность ее воспоминаний и увидеть там двух счастливых людей, слушающих ангелов.

Я меняю принятое решение, стараясь не обращать внимания на внутренний голос, предостерегающе шепчущий мне, что не надо бы усложнять все сверх меры. Иногда стоит рискнуть, даже если не уверен, что именно ты собираешься сделать.

- Я помогу тебе Долорес. И у тебя будет достаточно денег, чтобы ты уехала отсюда ни о чем не заботясь.

- А Ноэль?

- Он тоже свое получит. Все, что хочешь.

Долли пристально смотрит на меня, словно впервые до конца осознав, кто я такой и на что она решилась пойти.

- Что я должна для этого сделать? Я видеомонтажер и не могу выдать тебе секреты Athropa Systems или за чем ты там охотишься.

- Это вовсе не обязательно, - смеюсь я. - Они сами придут в наши в руки.

- Я этого не понимаю, - говорит она. - Ты направо и налево говоришь, что шпионишь, а Хольтцман ничего не делает.

- Я ничего не говорю. Это вы талдычите, что я шпион. Что же мне еще остается? Стать им, разумеется... Бонд. Джемс Бонд.

Долорес рывком поднимается на ноги и небрежно стряхивает с плеч халат. Волосы на ее лобке тоже рыжие. Она чем-то напоминает мою первую девушку... Как же ее звали?.. Лора?..

- Нам надо сделать это, пока я еще пьяна, - шепчет Долли усаживаясь мне на колени и расстегивая ширинку. - Не хочу потом передумать. А так... теперь пути назад не будет.

- Потом ты будешь об этом жалеть, - говорю я.

- Буду, - соглашается она и заканчивает разговор поцелуем.

Да мне и не хочется больше ничего говорить.

Мне нравятся архаичные фильмы о Джемсе Бонде. Шпион Ее Величества умеет наслаждаться жизнью: стильные машины, красивые девушки и множество захватывающих приключений, словом, все то, чего так не хватает в моей жизни. А еще они очень красочны, динамичны и забавны, если уж на то пошло. Люди не поверят сколько времени приходится заниматься рутиной и ждать, ждать, ждать, умирая от скуки, пока что-нибудь произойдет.

За два дня я сгрыз ногти до корней. Отвратительно.

- Мне нужно, чтобы ты отправила это в калифорнийский филиал.

Я протягиваю Долорес брелок, нашпигованный микросхемами. Она не спешит хвататься за предложение, рассматривая мою комнату.

- Значит, ты все-таки выкрал то, зачем явился? Я знала, что ты не так прост, как хочешь казаться...

- Очень проницательно с твоей стороны.

- ...Но я не могу переслать секретную информацию. Исходящий трафик проверяется по десять раз, а потом еще по десять. Малейшее подозрение и мне конец.

- Расскажи это кому-нибудь, кто не знает Хольтцмана. Ты отправишь вещицу служебной почтой. Запечатанный пакет, служба экстренной доставки. Курьер приедет прямо сюда, заберет его и не сомкнет глаз, пока не окажется пункте назначения. Я знаю этих ребят: не есть, не пить, не спать и не ходить в сортир, пока служебный долг не будет выполнен! Старомодно, но очень романтично, правда?

- Ты с ума сошел. Я не могу пользоваться служебной почт...

- Заткнись, Долли, - говорю я. - Мы теперь работаем в одной команде, помнишь? Ты и я, скрипка и смычок, имя файла и, мать его, расширение. Хочешь выбраться отсюда и забыть последние четыре года как страшный сон? - Она кивает. - Я так и думал. Тогда делай, как я скажу. Ты можешь пользоваться служебной почтой. Это не запрещено. Отмаркируй отправление, как рабочий материал по текущему проекту или еще что.

- Мы готовим материалы к весенней выставке, - говорит Долорес, - но данные все равно проверят перед отправлением, мистер Белый Шпион. Что по-твоему я им скажу, когда они увидят наработки второго отдела? Извините, это не мое и я не знаю, как оно здесь оказалось?

- Второй отдел занимается робособачками. Блестящими металлическими псами, которые умеют говорить "Гав" и продаются по тысяче триста долларов за штуку. Неужели ты думаешь, что я стану заниматься подобным мусором?

Долорес разышляет. Я давно смирился с тем очевидным фактом, что люди куда решительнее в минуты аффекта. Узнав о измене мужа и накачавшись алкоголем, Долорес решила, что способна свернуть горы. Она и в самом деле могла бы это сделать, но с ее точки зрения куда предпочтительнее, чтобы кто-нибудь сделал это за нее.

- Решила дать задний ход? - спрашиваю я.

- Нет, - говорит она. - Но я хочу знать, что здесь. Я не собираюсь рисковать и играть "в темную". Думаю, это будет справедливо, ведь я в конце концов очень многим рискую.

Я пожимаю плечами и втыкаю брелок в разъем. По видеоэкрану проплывают рисованные лица. Женщина поет про ветер и слезы, которые открывают дверь к сердцу. Или что-то подобное.

На лице Доролес проступает недоумение. Потом гнев.

- Это что - какая-то шутка?

- Shinseiki Evangelion[21].

- Что?!

- Ты столько лет живешь в Японии и не интересуешься местной культурой?

- В жопу местную культуру!

- Здесь записано раритетное анимэ, - вздохнув, объясняю я. - Это рисованный мультфильм в характерном для японцев стиле. Как старые картинки gutherziger оnkel[22] Уолта. Неужели ты думаешь, что я зря тратил время? Знаешь, скольких трудов мне стоило отреставрировать запись?.. Ты отошлешь на имя своей коллеги Океании Уивер.

- Зачем? Я ее даже не знаю. И что это еще за дурацкое имя?

- Не более дурацкое, чем Долли. Может, ее родители обожали путешествовать или хипповали по стране, когда родилась дочка. Когда тебя спросят с чего это ты посылаешь Уивер такие подарки, да еще курьерской почтой, можешь соврать, что это знак внимания профессионала профессионалу, подарок коллег на день рождения и все в таком духе. Конечно, легче всего было бы просто переслать файл, но это незаконно и, кроме того, ты хочешь сделать дорогой Океании приятный сюрприз.