— Уху-уху — издал я уханье филина, давая сигнал прямо над ухом часового, заодно нежно хватая засранца за горло, чтоб не заорал, а потом повернул его лицом к себе и проговорил — За сон на посту перед ма Гратаном ответишь, а сейчас тихо вяжи лазутчика и не лезь в драку больших дядь. Моргни, если понял. Молодец.

Закончив со своей тирадой, я рванул сначала за дубиной к кустам, а потом за копьём и рыцарским «дротиком» в лагерь, чтобы как можно скорее вернуться на позицию. Заняло это меньше минуты, в лагере все быстро вставали, натягивая на себя поддоспешники и кольчуги со шлемами, вставшие первыми занимались стреноженными и рассёдланными конями. Вроде бы мы успевали.

Когда я вернулся, то обнаружил, что юнец с задачей вполне справился, а сейчас обыскивает бессознательное тело на предмет оружия. Впрочем это только в фильмах у таких ухарей в каждом рукаве по пять кинжалов и три спицы. Лишние оружие — это лишний вес, лишняя деталь экипировки, которая может издать шум и так далее. Потому на подобные дела нормальные, адекватные горлорезы берут необходимый минимум и не более того.

Отряд противника тем временем приблизился и замер за поворотом. Как не трудно было догадаться, в этот момент стоило бы появиться нашему клиенту, чтобы сообщить последние данные наблюдения или на худой конец подать сигнал, что всё в порядке. Но тут уж чего нет, того нет. А командир врага оказался перед дилеммой. С одной стороны что-то явно пошло не по плану. А с другой его самого пока что никто не атакует. Я честно говоря ожидал, что он вышлет ещё пару разведчиков, но похоже мужик руководствовался принципом «сомневаешься — атакуй». Отряд в тридцать с лишним человек начал разгон, быстро проскочил последние пятьдесят метров до поворота, а потом увидел, что их встречает не спящий лагерь, а строй таких же конников, которые тоже начали разгон.

Примерно прикинув скорости движения, я совершил короткую перебежку по лесу и занял новую позицию. Мой план был в том чтобы перед столкновением подгадить врагу, нарушив единство его строя. Для этого метров за тридцать до столкновения я метнул сначала рыцарское копьё, а потом и своё. Первым ударом я убил лошадь под одним из самых рослых воинов нападавших, не совсем точно рассчитав вес снаряда, вторым броском выбил кого-то из седла, кажется бедняга даже на соседа в строю налетел.

Ну а потом два строя столкнулись, как у классика всё смешалось, кони, люди… Хорошо хоть без залпов орудий обошлось. Но едва началась свалка, шума добавил я, выбежав из леса с занесённой для удара дубиной и могучим воплем:

— Ваааааагх!!!

Если люди, а главное кони южан ко мне немного попривыкли за время пути, то вот про нападавших этого сказать было нельзя. По и без того не самому высокому боевому духу был нанесён новый болезненный удар. Из сёдел я успел повыбивать только пятерых человек, прежде чем понял, что враги как-то и закончились, оставшиеся в сёдлах одеты в южный фасон. Но стоило мне расслабиться, как какой-то урод, который притворялся лежащим без сознания, резко попытался подрезать мне сухожилья на правой ноге. Поднять конечность вверх я успел с трудом и от страха за своё здоровье и неожиданности отоварил врага дубиной по голове. Летально.

— Что ж тебе, сук@, спокойно-то не лежалось, а!? — только и получилось сказать в сердцах.

— Бывает — произнёс с седла эр Эдво, который всё видел в бледном свете лун — У меня от такого брат чуть не погиб. Урод ему по внутренней стороне бедра ударил под кольчужную юбку. Морик едва кровью не изошёл, пока перетянули ногу и к лекарям его донесли!

— Ага — выдавил я из себя, смотря на очередной труп собственного авторства — Кто это вообще?

— Да уж не разбойники. Северяне нас догнали на свою беду — указал рыцарь на плащ мертвеца, чей цвет я не мог разобрать в темноте.

Я шёл по дороге, активно шевеля ногами, за мной двигался мой небольшой табун, который прирос семерыми конями. Двоих всадников во время ночного боя я вывел из игры бросками копий, пятерых отоварил дубиной. Подранок, которого я случайно убил на земле, расплескав мозги бедняги не смотря на шлем, был не в счёт. Вообще в местном обществе существовала довольно хитрая система распределения военной добычи. В обычном случае во время боевого похода половину всего взятого брал себе его лидер и организатор. И это в общем было ещё по божески, организовать толпу людей в армию, кормить да поить их в процессе, а потом ещё и привести к победе в бою — задача нетривиальная. Не каждый способен её выполнить, не за каждым пойдут в огонь и воду, ну как бы вообще есть не так много людей, чьи приказы своевольные эры будут выполнять беспрекословно. Да, местное рыцарство страдало примерно теми же проблемами с дисциплиной, что и земное в своё время. Ту же половину, которую получало войско, делили по степени заслуг между отрядами. Проще говоря те, кто участвовал в бою имели долю с трофеев, постоявшие в резерве нет, разве что предводитель что-то от своей доли отстегнёт. Возможно поэтому случаи, когда резерв в битву вообще не вводился были исчезающе редки. Мы ведь все понимаем что любой адекватный полководец оставит в резерве именно свою собственную дружину? Дальше же начинался тот ещё цирк, понятный для местных и мутный для меня. Доли отрядов, доли благородных и простых воинов, титульные доли, доли с пленников, распределение и делёж долей внутри отряда, доли отличившихся отдельных бойцов и отрядов, вроде тех, кто первый забрался на стену вражеского города… В общем в этой кухне я плавал. Хотя судя по тому, что рыцари, со слов южных эров, порой бросали друг другу вызовы на поединки во время дележа трофеев, для них тоже правила были не совсем очевидны и подразумевали разные трактовки. Ведь если всё однозначно, то чего бучу-то поднимать?

К счастью для меня у нас во-первых было очень скромное войско, а во-вторых оно делилось на три неровные, но формально равно союзнические части. Отряд эра Блома, отряд эра Эдво и сводный великано-монашеский батальон. Мы с Силанилем формально присоединились к ма Краману с компанией как союзники, а потому по законам и обычаям войны имели в трофеях имущество тех, кого прибили. Это конечно решало вопрос с отстёгиванием половины добычи Блому, как если бы он имел право предводителя, но было не совсем выгодно в плане использования Сила, как лекаря. Лекари тоже имеют дополнительные доли, но тут он их должен был получать только с тех, кого упокоил я, а не все. Хотя лечил он южан, меня духи от ран миловали, если встречу с медведем не считать. В общем вникая во всю эту дрянь, я реально опасался, что мой мозг сбежит из черепа в навь и заявит, что он меня не знает.

А вникать пришлось, ведь есть такое слово «надо». Мы победили той ночью, а потом выяснили, что копьём я приласкал коня вражеского предводителя, который не успел вытащить ноги из стремян и был благополучно придавлен упавшей животиной. У меня образовался живой благородный пленник. И на осторожные расспросы на тему того, что я собираюсь с ним делать, я в ответ поинтересовался, а какие собственно варианты, после чего был завален информацией и возможными способами получения выкупа при посредничестве благородных эров. Но это обещало такой геморрой, что я в итоге выдал:

— Ну его к духам! Килан, этот эр Жезмо за тобой гнался, ты его себе и забирай.

Младший наследник отказываться от халявы не стал, оказавшись собственником пленника. Ему пунктик в биографию, не у каждого беглеца так получается, особенно если он ещё сопляк сопляком. Ну а мне плюс к репутации правильного союзника, который готов поделиться трофеем с тем, кто сможет реализовать максимально выгодно. А уж семья герцога юга-то сумеет. Но разумеется такое налагало на Килана некоторые обязательства морального характера в моём отношении. Формально-то он конечно мне ничего за это не должен, но в будущем надо бы отблагодарить, а то «братва не поймет».

С репутацией же у меня вообще чем дальше, тем более странная петрушка складывалась. Говорил я на человеческом языке всё чище, ошибки и акцент всё ещё присутствовали, но речь определённо была понятна, что выгодно отличало меня от известных по рассказам и байкам великанов, которые были ну чисто звери лесные, только с дубинами. За чистотой и гигиеной я следил как бы не больше всех остальных. А с моих рассказов выходило, что я младший сын великанского эра, который отдал меня в ученики магу, а закончив обучение, я пошёл гулять по миру, потому что у волшебника был ещё один такой же рыжий ученик, только старше. Великанские слова «вождь» и «шаман» мало что говорили людям, но зато у них было нормальным явлением, когда старший сын наследует замок и титул отца, а его младшие братья идут искать воинской удачи, как беститульные рыцари. На том, что мои сородичи на востоке такие же дикие, как и здесь, я внимание специально не заострял, а потому вписывался в привычную картину мира местных рыцарей, как нечто само собой разумеющееся. В конце концов тут и эльфы с похожими проблемами встречаются, которые идут искать счастья к людям, потому что дома все теплые места уже заняты и им светит только место младшего помощника какого-нибудь придворного виночерпия или рядового воина приграничного гарнизона, да и то только после трёх своих старших родственников. Которые, на секундочку, в ближайшие века умирать не собираются. На лицо стагнация и проблемы кумовства однако.